Осознание (СИ) - Еловенко Вадим Сергеевич - Страница 131

Какой такой дух бунтарства живет в нас пока мы молоды, что нас тянет во всякое дерьмо?! И почему, такие как я один раз обжегшись, начинают искать другие пути, а другие словно мазохисты прут по битому стеклу услужливо рассыпанному государством перед ними.

Сидя в комнате и рассматривая невидящими глазами не включенный телевизор я внезапно осознал, что я согласен с Катей. Полностью. От и до. Глупость! Невероятная глупость толкает нас на митинги. Что пути решения действительно только два. Либо революция, которая и пожрет тех, кто ее совершил, либо игра против системы по ЕЕ ПРАВИЛАМ. Играть против нее в рамках закона. В рамках политики ей же придуманной. Это только самообман, что Система все придумала под себя и нет в ее законах лазейки для тех кто хочет все сменить. Это самообман. Жестокий самообман недалеких людей. Всегда есть возможность влиять на государство и строй не становясь их противником или тем паче врагом. Значительно больше сил сэкономишь пройдя в ее структуры с опознанием «свой» и начав медленно воплощать пусть глупенькие идеи молодости. О справедливости, о равенстве, о прочем… а может и, не начав воплощать, поняв что нет и не будет равенства, а что высшая справедливость никак не связана с тем что мы под ней понимаем.

Отвлекшись от своих несколько несвязанных мыслей, я позвонил Станиславу и сказал что весь в его распоряжении. Но оказалось что я уже больше ему и не нужен.

- А ты знаешь, мы его поймали. Завтра его уже доставят на прежнее место. Кстати ты был прав. При задержании если бы мы не приняли мер он бы успел покончить с собой. Дурак одним словом.

Прекратив разговор я про себя подумал что это не дурость. Это просто слабая надежда, ослабевшего человека, что другой мир или новое рождение окажутся лучше. Это даже не отчаяние. Слишком громкое слово бы получилось. Это осознанное желание все прекратить. Развратили нас игры компьютерные. Слишком стали они похожи на жизнь а жизнь на них. Но только вот новой жизни как мне кажется не будет ни у кого, но некоторые в это продолжают верить.

Вечером я позвонил офицеру дознавателю и был несколько удивлен автоответом, что рабочий день окончен. Неужели и у них есть рабочее время? Они не круглосуточно стерегут покой нашего народа? Моя язва дошла до интересного вопроса. А может у них еще и личная жизнь есть? Я пытался представить себе подругу моего бывшего куратора и честно скажу, получалось плохо. Толи мое скрытое неприязненное отношение к нему, толи еще что, но подруга офицера юстиции мне казалась непроходимой дурой, что с таким связалась. Умом я конечно понимал что все может оказаться совсем иначе и она вполне могла бы быть светилом науки, но вот ничего с собой поделать не мог. К моему удивлению через минут тридцать мне позвонил и сам куратор.

- Автоинформатор сообщил что ты звонил. - сказал он после приветствия и сдержанной улыбки. - Что-то срочное? Тебя уже выписали? Как самочувствие?

Я уже нисколько не удивлялся вышколенной, как я понял любезности и заинтересованности офицера и только ответил:

- Спасибо. Правда все хорошо. Сам удивлен, что так быстро подняли, после того как показали снимки поражения осколочной пули. Вот ведь не пожалели на меня дорогого патрона.

- Дааа. - с улыбкой произнес офицер, и я заметил за его спиной его домашнюю обстановку освещенную несколькими бра. - Такие истории о своей работе я пожалуй дочерям рассказывать на ночь не буду.

- У вас дочери? - Спросил я.

- Да. Две. - кивнул он и сказал: - Но ты же не о моем семейном положении звонил узнать?

Я чуть не засмеялся вспомнив о чем только недавно думал. Я не решился спросить об этом и сказал:

- Нет. Хотя наверное это интересно как жены реагируют на такую работу своих мужей. Мне еще не понять этого. Я звонил узнать что по моему делу? По поводу девушки, что в меня стреляла?

- Конечно задержана. Еще в тот же день. Только подробностей не знаю. Там другой участок и я не хочу привязывать ее к твоим делам чтобы на меня еще и эту сикуху повесили. Я не умею работать с женщинами. Мне их всегда жалко.

Я только головой покачал. Но не от откровенности офицера, а от тихого и непонятного для меня самого невольного уважения к службе, которая задерживает совершивших преступления в такие сроки.

- И не спрашивай меня что с ней будет. - поспешил сказать офицер. - Без понятия. Скорее всего осудят по полной программе. Ну, надоело уже всем.

Я не стал уточнять, что надоело и почему всем. И поблагодарив и попрощавшись отключил связь.

Реально я оправился после покушения и стресса только через неделю. Стал сам выходить на прогулки. Я не думал что на том же маршруте кто-то попытается повторить стрельбу по мне. Если девушку так быстро задержали, смысла нет и пытаться. Разве что пожертвовать еще одним стрелком. Нет я не был столь наивен чтобы решить что пикеры или кто бы там ни был откажутся от идеи теперь уже за двоих отомстить, но на ближайшее время я резонно считал себя в безопасности. И даже подумывал вылезти на ресурсы в Сети и подробно рассказать свою историю, чтобы попытаться хотя бы объяснить, что все что делают эти ребята против меня - неоправданная глупость. Шансы что они поверят, были ничтожными, а что еще и поймут в каком я шоке от их действий и того меньше. И я решил не суетится. Никому ничего доказывать не надо. Тех, кто хотят понять и так найдут способ все выяснить, а те кто не желают ничего видеть кроме своих идефикс… им объяснять бесполезно.

С возобновлением прогулок я возобновил прием «НООТРОСТАЗА» и продолжил глотать учебный материал. Я бы так и не появлялся бы в институте до сдачи зачетов, если бы однажды меня туда просто не вызвали автоматической повесткой. И ладно бы вызов был в деканат. Но вызывали меня в комиссию по трудоустройству.

В комиссии, мило проболтав с одной из студенток заочниц работающих при институте секретарем, я дождался приема у менеджера по трудоустройству.

Пригласив меня присесть напротив, менеджер достал папку с моим делом и выудил из него листок бумаги. Держа его двумя пальцами и помахивая в воздухе, он сказал:

- Мы рады, когда наши студенты самостоятельно способны подыскать себе место практики. Но вообще принято чтобы они уведомляли о своих намерениях.

Изображая искреннее недоумение, я заставил менеджера раздраженно продолжить и пояснить:

- Пришло уведомление… причем из самого министерства энергетики… Вам отказано в вашем ходатайстве о приеме на работу в «Центрпогодконтроль». В причине отказа сказано, что в связи со спецификой соискатель не может отработать только год и после этого уволится. Минимальный контракт три года. Ваше заявление приложено к отказу. Возьмите.

Я ничего не понимая принял из его рук молча две распечатки и рассмотрев их поднял взгляд на лицо менеджера. А тот как ни в чем не бывало продолжил выудив из папки еще один листок:

- Зато тоже министерство предлагает вам как соискателю работу в «Спецэнергпроекте». Знаете эту организацию?

- Нет. - сказал я тихо.

- И я не знаю. Но тут сказано, что вы как знакомый со спецификой работы идеально подходите для работы в ней. Я невольно заинтересовался. Выяснил по открытым источникам, что годичная работа в этой организации приравнивается к трехгодичной. Контракт который нам прислали для вашей подписи в случае согласия изобилует множеством терминов, с которыми даже я сталкиваюсь признаться впервые. Место работы вам определено как Погребень-12. Наверное научный поселок при этом городе. Тут оклад вот посмотрите неплохой назначается на весь срок практики. Но есть и особенности если вы захотите подписать контракт вам необходимо знать что условия работы требуют прохождения вами блокады и подготовки к работе с радиоактивными объектами…

Он говорил и говорил, а я, слушая вполуха, думал о том, что все происходящее со мной уже давно перестало казаться сном. Это сон и есть… иногда страшный, иногда приятный, иногда забавный, а иногда просто сюрреализм какой-то. Погребень - 4 это был наш адрес там… на Диком поле. У меня даже сомнений не возникало что: первое, Погребень - 12 там же, и второе, что работу мне предлагают рядом с Катей. А может это ее идея и есть.