Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Собрание сочинения в четырех томах. Том третий. Избранные переводы

Маршак Самуил Яковлевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Собрание сочинения в четырех томах. Том третий. Избранные переводы - Маршак Самуил Яковлевич - Страница 22

Изменить размер шрифта:

ИЗ ДЖОНА МИЛТОНА

О слепоте (сонет)

Когда подумаю, что свет погас

В моих глазах среди пути земного

И что талант, скрывающийся в нас,

Дарован мне напрасно, хоть готова

Душа служить творцу и в должный час

Отдать отчет, не утаив ни слова, —

«Как требовать труда, лишая глаз?» —

Я вопрошаю. Но в ответ сурово

Терпенье мне твердит: — Не просит бог

Людских трудов. Он властвует над всеми.

Служа ему, по тысячам дорог

Мы все спешим, влача земное бремя.

Но, может быть, не меньше служит тот

Высокой воле, кто стоит и ждет.

О Шекспире

Нуждается ль, покинув этот мир,

В труде каменотесов мой Шекспир,

Чтоб в пирамиде, к звездам обращенной,

Таился прах, веками освященный?

Наследник славы, для грядущих дней

Не просишь ты свидетельства камней.

Ты памятник у каждого из нас

Воздвиг в душе, которую потряс.

К позору нерадивого искусства

Твои стихи текут, волнуя чувства,

И в памяти у нас из книг твоих

Оттиснут навсегда дельфийский стих.

Воображенье наше до конца

Пленив и в мрамор превратив сердца,

Ты в них покоишься. Все короли

Такую честь бы жизни предпочли.

ИЗ РОБЕРТА БЕРНСА

Честная бедность

Кто честной бедности своей

Стыдится и все прочее,

Тот самый жалкий из людей,

Трусливый раб и прочее.

При всем при том,

Пускай бедны мы с вами,

Богатство —

Штамп на золотом,

А золотой —

Мы сами!

Мы хлеб едим и воду пьем,

Мы укрываемся тряпьем

И все такое прочее,

А между тем дурак и плут

Одеты в шелк и вина пьют

И все такое прочее.

При всем при том,

Судите не по платью.

Кто честным кормится трудом, —

Таких зову я знатью.

Вот этот шут — природный лорд.

Ему должны мы кланяться.

Но пусть он чопорен и горд,

Бревно бревном останется!

При всем при том,

Хоть весь он в позументах, —

Бревно останется бревном

И в орденах, и в лентах!

Король лакея своего

Назначит генералом,

Но он не может никого

Назначить честным малым.

При всем при том,

Награды, лесть

И прочее

Не заменяют

Ум и честь

И все такое прочее!

Настанет день и час пробьет,

Когда уму и чести

На всей земле придет черед

Стоять на первом месте.

При всем при том,

Могу вам предсказать я,

Что будет день,

Когда кругом

Все люди станут братья!

Джон Ячменное Зерно

Трех королей разгневал он,

И было решено,

Что навсегда погибнет Джон

Ячменное Зерно.

Велели выкопать сохой

Могилу короли,

Чтоб славный Джон, боец лихой,

Не вышел из земли.

Травой покрылся горный склон,

В ручьях воды полно,

А из земли выходит Джон

Ячменное Зерно.

Все так же буен и упрям,

С пригорка в летний зной

Грозит он копьями врагам,

Качая головой.

Но осень трезвая идет.

И, тяжко нагружен,

Поник под бременем забот,

Согнулся старый Джон.

Настало время помирать —

Зима недалека.

И тут-то недруги опять

Взялись за старика.

Его подрезал острый нож,

Свалил беднягу с ног,

И, как бродягу на правёж,

Везут его на ток.

Дубасить Джона принялись

Злодеи поутру.

Потом, подбрасывая ввысь,

Кружили на ветру.

Он был в колодец погружен,

На сумрачное дно.

Но и в воде не тонет Джон

Ячменное Зерно!

Не пощадив его костей,

Швырнули их в костер,

А сердце мельник меж камней

Безжалостно растер.

Бушует кровь его в котле,

Под обручем бурлит,

Вскипает в кружках на столе

И души веселит.

Недаром был покойный Джон

При жизни молодец, —

Отвагу подымает он

Со дна людских сердец.

Он гонит вон из головы

Докучный рой забот.

За кружкой сердце у вдовы

От радости поет.

Так пусть же до конца времен

Не высыхает дно

В бочонке, где клокочет Джон

Ячменное Зерно!