Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Собрание сочинений в четырех томах. Том второй. Лирика, повести в стихах, сатира, пьесы

Маршак Самуил Яковлевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Собрание сочинений в четырех томах. Том второй. Лирика, повести в стихах, сатира, пьесы - Маршак Самуил Яковлевич - Страница 25

Изменить размер шрифта:

О Лавале и его печали

Пьер Лаваль высказал в печати свою скорбь по поводу начавшегося освобождения Франции.

Из газет

Они вдвоем смотрели вдаль

Из-за бетонных стен.

«Стреляют!» — вымолвил Лаваль.

«Палят!» — сказал Петэн.

«Беда!» — подумал Пьер Лаваль

И впал в глубокую печаль.

Он, как премьер и как француз,

Не может не грустить:

Его страну от рабских уз

Хотят освободить.

Глядит сквозь щелку Пьер Лаваль,

И грустью он объят.

Он понимает, что едва ль

Грехи ему простят.

Что продал недругам давно

Он совесть и страну,

И вместе с ними суждено

Ему идти ко дну!

Безработные палачи

…Не для торжественных речей,

Не для банкетов светских

Собралась шайка палачей,

Гаулейтеров немецких.

Один-единственный вопрос

Интересует их всерьез,

А суть вопроса вкратце:

Куда им всем деваться?

Они, гаулейтеры, вчера

От Минска до Версаля

И от Ламанша до Днепра

Европой управляли.

Теперь у них переполох,

Им тесно в душной банке.

Сидит в котле гаулейтер Кох,

В котле — гаулейтер Ганке.

Иных уж нет, а те — в пути,

Готовятся к отлету…

Но где бездомному найти

Гестаповцу работу?

Кули таскать? Рубить дрова?

За это платят скудно.

Притом дрова — не голова.

Рубить их очень трудно!

Лудить, паять, кроить, дубить

Труднее, чем дубасить.

Носить трудней, чем доносить,

И легче красть, чем красить.

Так что же делать? Вот вопрос.

Ответа ждет гаулейтер.

Но, хвост поджав, как битый пес,

Дрожит и сам ефрейтор.

Разговор ефрейтора с генеральским мундиром

Прощай, мой мундир, мой надежный слуга.

Приходит минута разлуки.

Навеки прощай!.. Уж не ступит нога

В мои генеральские брюки!

С тобой покорить я надеялся мир,

Мечтал о добыче и славе.

С тобою в Париж я вступил, мой мундир,

В тебе гарцевал по Варшаве.

В тебе я когда-то всходил на Парнас

С веселой подвыпившей свитой.

В тебе я летал по Европе не раз

От фьордов норвежских до Крита.

Осталась прореха в твоем рукаве,

Прореха огромная — сзади

На память о тщетном стремленье к Москве,

О том, что стряслось в Сталинграде…

Вот эти заплаты оставил Донбасс.

Карелия… Крым… Украина…

Вот Венгрия, Польша… А эти сейчас

Нашиты вблизи от Берлина.

Теперь ты скучаешь в грязи и в пыли,

Лишившись подкладки атласной,

И тихо дрожишь, услыхав невдали

Орудия Армии Красной.

С тобою дождались мы черного дня.

Свой век доживем мы в разлуке.

И скоро повесят тебя и меня

Суровые, твердые руки.

Меня до костей пробирает озноб, —

Так сильно грохочут орудья.

Тебя бы — в мой гроб, а меня — в гардероб!

Да только найдут меня судьи…

Давно уложил я тебя в чемодан,

Мечтая лететь в Аргентину.

Увы, далеко от меня океан,

А фронт подступает к Берлину!

Прощай, мой мундир, мой надежный слуга.

Приходит минута разлуки.

Навеки прощай!. Уж не ступит нога

В мои генеральские брюки…

1944

Берлинская эпиграмма

«Год восемнадцатый не повторится ныне!» —

Кричат со стен слова фашистских лидеров.

А сверху надпись мелом: «Я в Берлине».

И подпись выразительная: «Сидоров».

Последняя линия защиты

Фашистских армий оборона

Была у Волги и у Дона.

Потом прошла по Белоруссии,

Затем была в Восточной Пруссии.

А передвинулась сюда —

В зал Нюрнбергского суда.

Сидят в траншее адвокаты,

Сжимая перья-автоматы.

Но им не вычеркнуть пером,

Что вырублено топором.

И нет на свете красноречья

Краснее крови человечьей.

Ноябрь, 1945 г.

Роковая ошибка ефрейтора

На площади в Германии

Хвалился он заранее:

«Со мною во главе

Берлинские дивизии,

Штеттинские дивизии,

Бригады Бранденбургские,

Полки Мариенбургские

Пройдут по всей Москве!»

Ответ на предсказание

Последовал один:

Нет Гитлера в Германии,

Освобожден Берлин!

И вот на всенародном

Советском торжестве

Дивизии Берлинские,

Тильзитские, Штеттинские,

Бригады Бранденбургские

Полки Мариенбургские

Проходят по Москве…

Но это — наши воины.

Их чествует страна.

За подвиг им присвоены

Такие имена!