Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Собрание сочинений в четырех томах. Том второй. Лирика, повести в стихах, сатира, пьесы

Маршак Самуил Яковлевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Собрание сочинений в четырех томах. Том второй. Лирика, повести в стихах, сатира, пьесы - Маршак Самуил Яковлевич - Страница 2

Изменить размер шрифта:

Словарь

Усердней с каждым днем гляжу в словарь.

В его столбцах мерцают искры чувства.

В подвалы слов не раз сойдет искусство,

Держа в руке свой потайной фонарь.

На всех словах — события печать.

Они дались недаром человеку.

Читаю: — Век. От века. Вековать.

Век доживать. Бог сыну не дал веку.

Век заедать, век заживать чужой… —

В словах звучит укор, и гнев, и совесть.

Нет, не словарь лежит передо мной,

А древняя рассыпанная повесть.

* * *

Мы знаем: время растяжимо.

Оно зависит от того,

Какого рода содержимым

Вы наполняете его.

Бывают у него застои,

А иногда оно течет

Ненагруженное, пустое,

Часов и дней напрасный счет.

Пусть равномерны промежутки,

Что разделяют наши сутки,

Но, положив их на весы,

Находим долгие минутки

И очень краткие часы.

* * *

И поступь и голос у времени тише

Всех шорохов, всех голосов.

Шуршат и работают тайно, как мыши,

Колесики наших часов.

Лукавое время играет в минутки,

Не требуя крупных монет.

Глядишь, — на счету его круглые сутки,

И месяц, и семьдесят лет.

Секундная стрелка бежит что есть мочи

Путем неуклонным своим.

Так поезд несется просторами ночи,

Пока мы за шторами спим.

* * *

Даже по делу спеша, не забудь!

Этот короткий путь —

Тоже частица жизни твоей.

Жить и в пути умей!

Пешеход

В пути с утра до первых звезд,

От бурь не знает он защиты,

Но много дней и много верст

Его терпению открыты.

Пронесся поезд перед ним,

Прошел, стуча на каждой шпале,

Оставив в небе редкий дым

Да бледный след на тусклой стали.

Звенит встревоженная тишь.

Гудит смятенная дорога.

Но он спокоен: ненамного

Опередишь.

* * *

Когда, изведав трудности ученья,

Мы начинаем складывать слова

И понимать, что есть у них значенье —

«Вода. Огонь. Старик. Олень. Трава», —

По-детски мы удивлены и рады

Тому, что буквы созданы не зря,

И первые рассказы нам награда

За первые страницы букваря.

Но часто жизнь бывает к нам сурова:

Иному век случается прожить,

А он не может значащее слово

Из пережитых горестей сложить.

Солнышко

Мы солнца в дороге не видели днем

Погода была грозовая.

Когда же оно засверкало огнем,

Ты спутникам что-то сказала о нем,

По-детски его называя.

Пускай это бурное море огня

Зовут лучезарным светилом,

Как в детстве, оно для тебя и меня

Останется солнышком милым.

И меньше не станет оно оттого,

Что где-то на малой планете

Не солнцем порой называют его,

А солнышком взрослые дети.

* * *

Грянул гром нежданно, наобум —

Яростный удар и гул протяжный.

А потом пронесся легкий шум,

Торопливый, радостный и влажный.

Дождь шумел негромко, нараспев,

Поливая двор и крышу дома,

Шепотом смиряя буйный гнев

С высоты сорвавшегося грома.

Ландыш

Чернеет лес, теплом разбуженный,

Весенней сыростью объят.

А уж на ниточках жемчужины

От ветра каждого дрожат.

Бутонов круглые бубенчики

Еще закрыты и плотны,

Но солнце раскрывает венчики

У колокольчиков весны.

Природой бережно спеленатый,

Завернутый в широкий лист,

Растет цветок в глуши нетронутой,

Прохладен, хрупок и душист.

Томится лес весною раннею,

И всю счастливую тоску,

И все свое благоухание

Он отдал горькому цветку.

В дороге

В сумерки весенние

За листвой берез

Гулко в отдалении

Свистнул паровоз.

Дымными полотнами

Застилая лес,

Окнами бессчетными

Замелькал экспресс.

Слабо отраженные,

Чуть светясь во мгле,

Очерки оконные

Мчатся по земле.

Желтая вагонная

Жесткая скамья —

Жизнь моя бессонная,

Молодость моя.

По безвестным станциям —

Из конца в конец

По Руси постранствовал

Вдоволь мой отец.

Скучной ночью длинною

Он смотрел в окно.

Перед ним пустынное

Стлалось полотно.

С тайною тревогою

Под немолчный шум

Много он дорогою

Передумал дум.

Не ему ли следуя,

Я живу в пути.

Все куда-то еду я

Лет с пяти-шести.

Но теперь вагонная

Желтая скамья —

Словно обновленная

Молодость моя.

И легко мне с первыми

Встречными в пути

Будто давний прерванный

Разговор вести.