Джентльмены предпочитают блондинок - Лус Анита - Страница 7

Ну все, мне пора одеваться — майор Фалькон собирается показать нам с Дороти все лондонские достопримечательности. Но я совершенно убеждена в том, что, если не заполучу бриллиантовую диадему, моя поездка в Лондон окажется пустой тратой времени.

18 апреля

Ну и денек вчера выдался! Вообще-то, майор Фалькон заехал за нами с Дороти и собирался показывать нам достопримечательности. А я решила, что было бы чудесно пригласить еще одного джентльмена, и заставила майора Фалькона позвонить сэру Фрэнсису Бикману. Дело в том, что я получила телеграмму от мистера Эйсмана, в которой он сообщил, что не может послать мне десять тысяч долларов, а пошлет тысячу, а это в моих планах покупки бриллиантовой диадемы — что капля в море. Так вот, сэр Фрэнсис Бикман сказал, что он прийти не может, но я его по телефону так уговаривала, так уговаривала, что он в конце концов согласился.

Майор Фалькон сам водит машину, поэтому Дороти села с ним, а я — с сэром Фрэнсисом Бикманом, но я ему сказала, что не собираюсь называть его сэром Фрэнсисом Бикманом, а буду звать его Свинтусом.

В Лондоне все время устраивают жуткий шум ровным счетом из ничего. Собственно говоря, в Лондоне ничего стоящего и нету. Они, например, просто обмирают от какой-то башни [2], которая даже ниже, чем здания Хикокс в Литтл-Рок, а уж у нас в Нью-Йорке такие башни, что там печные трубы и то выше. А сэр Фрэнсис Бикман очень хотел, чтобы мы вышли из машины и на эту башню посмотрели, потому что, как он сказал, там как-то ранним утром отрубили голову одной их очень знаменитой королеве, а Дороти сказал: «Вот дурочка! Незачем ей было в то утро вставать с постели!», и это, по-моему, единственное, что Дороти в Лондоне сказала умного.

Так что больше мы достопримечательностей не осматривали, потому что в чудном новеньком ресторанчике «Кафе де Пари» просто замечательные коктейли с шампанским, в Нью-Йорке таких ни за какие деньги не получишь, и я сказала Свинтусу, что когда путешествуешь, непременно надо обращать внимание на то, чего дома нету.

Так вот, мы с Дороти в дамской комнате «Кафе де Пари» пудрились и встретили там одну американку, которую Дороти знала еще по «Шалуньям», а теперь она живет в Лондоне. И она нам про Лондон все рассказала. Похоже, у лондонских джентльменов старомодные обычаи, и они почти не дарят девушкам подарков. Собственно говоря, английская девушка вообще может довольствоваться простым золотым мундштуком или «побрякушкой» — так англичане называют браслеты только из золота, безо всяких камушков, какие мы, американки, дарим своим горничным. Она сказала, сразу понимаешь, какие они, эти английские джентльмены, как увидишь, что даже их английские леди от них ничего добиться не могут. А еще сказала, что сэр Фрэнсис Бикман знаменит на весь Лондон, потому что тратит денег еще меньше, чем остальные джентльмены. Потом мы с Дороти распрощались с ее подружкой и Дороти сказала: «Давай скажем нашим кавалерам, что у нас головная боль, и вернемся в „Ритц“ — там-то есть настоящие американские мужчины». Дороти вообще сказала, что общество сэра Фрэнсиса Бикмана — слишком уж дорогая цена за пару коктейлей с шампанским. Но я сказала Дороти, что никогда не надо складывать оружие, и, по-моему, будет здорово, если такая американская девушка, как я, сумеет перевоспитать такого англичанина, как Свинтус, то есть сэр Фрэнсис Бикман.

Так вот, мы вернулись за столик, и я вынуждена признать, что Дороти насчет Свинтуса права, потому что он только и говорит, что о каком-то своем приятеле, который был известным английским королем по имени Эдвард. Свинтус сказал, что никогда не забудет, как король Эдвард шутил: как-то раз, например, они все были на яхте, сидели за столом, и король Эдвард вдруг встал и сказал: «Мне, джентльмены, плевать, чем вы собираетесь заниматься дальше. Я лично закурю сигару». И тут Свинтус жутко громко засмеялся. Я тогда, конечно, тоже жутко громко засмеялась и сказала Свинтусу, что он потрясающе умеет шутить. Вообще-то, со Свинтусом всегда знаешь, когда смеяться, потому что он хохочет первым.

А днем нам позвонила куча английских леди, приятельниц миссис Уикс, которые узнали, что я собираюсь купить бриллиантовую диадему, и нас пригласили к ним домой на чай, и мы с Дороти взяли с собой джентльмена, с которым Дороти познакомилась в холле. Он настоящий красавчик, правда, оказалось, что он всего-навсего танцор и работает, когда может, в кафе.

И мы пошли в дом к даме по имени леди Элмсворт, а она, похоже, решила продать нам, раз уж мы американки, написанный маслом портрет своего папочки, про которого она сказала, что это уистлер [3]. Мы в Америке так называем свистунов, и я ей сказала, что мой папочка сам был свистун что надо, свистел с утра до ночи, а у меня его портрета так и нет, хотя каждый раз, когда он приезжал в Литтл-Рок, я его просто умоляла сходить сфотографироваться, но он так и не сходил.

Потом мы познакомились с дамой по имени леди Чизлби, которая тоже хотела пригласить нас к себе на чай, и мы ей сказали, что вообще-то покупать ничего не собираемся. А она сказала, что продавать ей совершенно нечего, и она просто хотела занять пять фунтов. Но мы к ней не пошли, и я вообще очень рада, что мистер Эйсман не поехал в Лондон, потому что английские леди все время приглашали бы его на чай, и он бы набрал целый обоз цветов из ракушек, собак и каких-нибудь древних картин, толку от которых совершенно никакого.

А вечером Свинтус, я, Дороти и танцор, которого зовут Джеральд, пошли в клуб «Кит-Кэт», потому что Джеральду, который сейчас без работы, все равно делать больше нечего. И мы с Дороти немножко поругались, потому что я Дороти сказала, что она слишком много времени тратит попусту, встречаясь со всеми подряд безработными мужчинами, только Дороти всегда начинает относиться к ним всерьез, а вести себя как следует так никогда и не научится. Я вот, например, всегда считала, что если девушке по-настоящему нравится проводить время с каким-то мужчиной, это ставит ее в крайне невыгодную позицию, и ничего хорошего тогда не жди.

Ну, а сегодня вечер обещает быть упоительным, потому что майор Фалькон везет нас на бал в дом одной леди, где обещает познакомить нас с принцем Уэльским. А теперь мне пора готовиться к свиданию со Свинтусом. Мы с ним, похоже, становимся настоящими друзьями, даже несмотря на то, что он мне пока что ни цветочка не прислал.

19 апреля

Вчера вечером мы и вправду познакомились с принцем Уэльским. Собственно говоря, майор Фалькон заехал за нами с Дороти в одиннадцать и повез в дом леди, которая давала прием. Принц Уэльский просто очарователен. Собственно говоря, он был бы очарователен, даже если бы не был принцем, потому что, даже если бы он не был принцем, он смог бы зарабатывать на жизнь, играя на гавайской гитаре. Ко мне подошла какая-то леди и сказала, что принц Уэльский хотел бы со мной познакомиться, и она нас представила друг другу, и я была так взволнована, когда он пригласил меня танцевать. Я решила, что запишу в дневник все-все, что он мне скажет, чтобы потом, когда я стану совсем старой, можно было это перечитывать. Так вот, когда мы пошли танцевать, я спросила его, хватает ли у него сил заниматься лошадьми, и он сказал: да, хватает. Мы с ним потанцевали, и он пригласил Дороти, а Дороти, по-моему, никогда не научится вести себя с принцами правильно. Потому что она сунула мне свой веер и в присутствии принца Уэльского заявила: «Подержи-ка, а я пойду впишу новую страницу в историю Англии». Я так беспокоилась, пока Дороти танцевала с принцем Уэльским, потому что она болтала непрерывно, и в конце концов принц Уэльский записал одно из жаргонных словечек, которые она вечно употребляет, на манжете, и если он как-нибудь скажет королеве какое-нибудь жаргонное слово из тех, что употребляет Дороти, то королева наверняка обвинит меня в том, что это я ввела такую девушку в английское общество. Так что когда Дороти вернулась, мы с ней немножко поругались, потому что Дороти сказала, что я, как познакомилась с принцем Уэльским, стала совсем уж англичанкой. А что такого — я часто вспоминаю, как мой папа в Арканзасе говорил, что его дедушка приехал из Австралии — это такое местечко где-то в Англии, так что ничего удивительного, что во мне иногда просыпается англичанка. Потому что, по-моему, девушка с английским акцентом — это очень мило.