Пиратский пес - Дейл Дженни - Страница 6

Глава 4

Старик привел ребят в свой тесный кабинет и предложил им присесть на стоявшие там два стула. Дети уселись. К удивлению и явному неудовольствию Прунеллы, Нил опустил ее на холодный пол. Сэм встал рядом, чтобы стеречь йоркширскую неженку.

Какое-то время смотритель музея собирался с мыслями. Он продолжал пристально рассматривать Нила, щелкал языком и качал головой.

Потеряв терпение, Нил повторил свой вопрос.

— Так кто же... кто такой был, Николас Пенроуз?

— И что такого страшного он совершил? — добавила Эмили.

Старик глубоко вздохнул.

— Николас Пенроуз — это мальчик, живший некогда в Трегарте, — начал он свой рассказ. — Однажды этот парень с позором исчез, как последний трус. А было ему тогда одиннадцать лет. Все это случилось почти сто лет назад.

— Выходит, — воскликнул Нил удивленно, — он родился на сто лет раньше меня! Мне ведь сейчас ровно одиннадцать!

— Ничего себе! — вторила брату Эмили.

Работник музея утвердительно кивнул.

— Все возвращается на круги своя, — пробормотал он с умным видом.

Нил и Эмили обменялись недоуменными взглядами. Дети совсем не поняли, что старик имел в виду. Затем смотритель вновь надолго замолчал. Нил от нетерпения заерзал на стуле и кашлянул, намекая, что пора продолжать.

— Пенроузы всегда считались славным благородным семейством, — сообщил смотритель, — пока Николас не подорвал их репутацию.

— А что, кто-то из них по-прежнему живет здесь? — поинтересовалась Эмили. — Мы ведь видели дом Пенроузов на холме.

— Сейчас в том доме живет Виктор Пенроуз, — подтвердил работник музея, — но он уже довольно стар. Николасу он приходится племянником.

— Так что же случилось с Николасом? — вмешалась Эмили, которую разбирало любопытство.

— Всему свое время, — со вздохом ответил старик — У молодого Николаса Пенроуза было все самое лучшее: замечательные игрушки, личный гувернер, собственные лошади. Но когда ему исполнилось одиннадцать, он сбежал из дома и встал на кривую дорожку.

— Что вы имеете в виду? — спросил Нил недоуменно.

— Он поссорился со своим отцом, не желал слушать его советов, — продолжал рассказывать старик. — А затем и вовсе сбежал из дома, связавшись с пиратской шайкой.

— Вот это да! — восхищенно воскликнул Нил. — Разве можно представить себе что-нибудь более захватывающее?

— Все происходило совсем не, так, как ты себе представляешь, — покачал головой смотритель. — Те пираты вовсе не были развеселыми моряками, что живут бурной жизнью, полной романтики. Хотя именно так, вероятно, вначале думал о них Николас Пенроуз. О нет! То была банда злобных убийц, среди которых не нашлось бы ни единой благородной души. А Николас Пенроуз в итоге стал таким же чудовищем, как и все они.

— Но ему же было всего одиннадцать лет! — вмешалась Эмили. — Разве родители не пытались вернуть его домой?

— Пытались, — подтвердил старик, — вот только он не захотел иметь с ними ничего общего. Уходя из дома, он взял с собой лишь свою собаку.

Мурашки пробежали по спине Нила.

— Жесткошерстную таксу... — пробормотал он.

— Ту самую, что изображена на картине, — догадалась Эмили и прибавила хриплым шепотом: — А мы видели такую таксу на скалах...

Работник музея, казалось, не расслышал слов девочки.

— Собаку звали Иеремия, — продолжал он. — Николас сам воспитывал пса с щенячьего возраста, они были неразлучны.

— Иеремия, — повторил Нил странное имя пса.

Был ли пес, увиденный ими в скалах, потомком того, что изображен на картине? Нил поежился и инстинктивно прижал к себе Сэма, поглаживая голову пса, лежавшую у него на коленях.

— Так Николас и его пес жили вместе с пиратами? — спросила Эмили.

Старик кивнул.

— Несколько месяцев они провели на борту пиратского корабля «Черная Дама», прятавшегося в скрытой от глаз расщелине между скалами, — продолжил он рассказ. — По ночам негодяи выплывали на своем судне и грабили проходившие мимо корабли, как и полагается отъявленным разбойникам. Временами они заманивали корабли на рифы, а затем нападали, забирая все сокровища. Власти потеряли над пиратами всякий контроль и, казалось, не в силах были ничего поделать. Но как-то раз в последнюю субботу октября около ста лет назад...

— В ту самую Черную субботу? — прервал его Нил.

— Да-да, — подтвердил старик, — то была страшнейшая ночь в истории деревни! А ночь Черной субботы пираты, гонимые жаждой наживы, не удовлетворились грабежом на море и обратили свои хищные взоры в сторону деревни. Поговаривали, что заговор пиратов был все-таки в последнюю минуту раскрыт, и полиция из ближайшего городка Пензанса поспешила в деревню. Но пираты успели напасть на деревню раньше. Они были как дикие звери, тащили все сколько-нибудь ценное. Их набег напоминал смерч, не оставлявший ничего на своем пути.

Старик перевел дыхание, глаза его гневно сверкали.

— Они разбивали окна и поджигали соломенные крыши, — продолжал он, — забирали все, что только могли унести. Они били всех подряд, не щадя ни женщин, ни детей. Пятеро жителей деревни погибли в ту ночь, в том числе и мой дед, Дэвид Тридинник, Угодивший в перестрелку между пиратами и полицией. Моему отцу в то время было десять лет, он был еще совсем мальчишкой. Отец умер тридцать лет назад, и всю жизнь его мучили кошмары о той ночи.

Нил и Эмили в ужасе переглянулись.

— Мы видели это имя на мемориальной доске — прошептала девочка.

Старик вновь заговорил.

— Они не просто убивали и грабили, — произнес он, вздохнув. — Они осмелились даже вытащить всю золотую и серебряную утварь из церкви, а затем сожгли храм дотла.

— А Николас Пенроуз... он тоже во всем этом участвовал? — спросил потрясенный Нил.

— Разумеется! — кивнул старик — И его поступок в десятки раз хуже, чем действия пиратов. Ведь он шел против своих же! Вероятно, это он сообщил пиратам, где можно набрать побольше добра и чем лучше всего поживиться. Ибо они знали, куда идти!

— И что же в конце концов стало с мальчиком? — спросила Эмили.

Старик немного помолчал.

— После Черной субботы Николаса никто не видел, — неохотно ответил он. — Исчезли с тех пор и пираты, что уцелели в перестрелке с полицией. Они куда-то уплыли на своей «Черной даме». Некоторые считают, что они подались за границу. Хотя судьба пиратов мало кого интересовала. Деревня лежала в руинах, и людям предстояло собрать оставшееся добро, чтобы заново наладить жизнь.

— А пес, Иеремия, он тоже уплыл с ними? — спросил Нил.

Смотритель покачал головой.

— Нет, Иеремия остался, — сообщил он, — в течение многих лет, до самой своей смерти, он по ночам блуждал в скалах и выл, призывая своего хозяина вернуться домой. Но тот, разумеется, так и не вернулся.

Нил озадаченно почесал затылок

— Не могу поверить, что Николас не взял с собой пса, — сказал он. — Вы же говорили, что они были неразлучны.

— Так и было, — подтвердил старик.

— Тогда почему он так поступил?

— Видимо, у парня совсем не было совести, — пожал плечами музейный работник. — Он смог оставить своего пса, который потом годами звал его по ночам. Иеремия так и жил в скалах, ожидая возвращения хозяина, и умер в довольно преклонном возрасте. Тогда тело собаки отнесли обратно в усадьбу, где и похоронили на кладбище домашних животных.

Эмили посмотрела на брата широко Раскрытыми от удивления глазами.

— Но тот пес, которого мы видели, — обратилась она к брату, — как ты думаешь, он...

Нил в недоумении пожал плечами.

— А сейчас здесь кто-нибудь держит жесткошерстных такс? — спросил он старика после недолгой паузы.

— Я таких не знаю, — ответил тот. — Таксы не слишком популярны в наших местах.

— До сих пор? — воскликнула потрясенная Эмили. — Ведь прошло целых сто лет!

— Но внуки жертв той ночи все еще живы, детка, — заметил старик. Он медленно поднялся из-за своего стола и, опустив голову, побрел к двери. — История передается из уст в уста, от поколения к поколению. Мой собственный отец знал Николаса Пенроуза, когда был мальчишкой. При упоминании этого имени отец всегда сплевывал на землю.