Новый Орден Джедаев: Единая Сила - Лучено Джеймс - Страница 5

— Это последний… — начал его пассажир и умолк.

Пилот-бит пощёлкал тумблерами, и двигатель взревел громче.

— Будем надеяться, что хоть кто-то из нас выживет.

— Игра, в сущности, окончена, — сказал Хану Соло Ц-3ПО. — Советую вам сдаться сейчас, пока у вас ещё остаются фигуры. В этом случае вы избежите унижения.

— Сдаться? — Хан ткнул пальцем в золотистого дроида. — Он что, не знает, с кем разговаривает?

Лея Органа Соло оторвалась от созерцания стола и подняла на мужа карие глаза.

— Надо признать, положеньице у тебя не подарок.

— Боюсь, вам не выиграть, капитан Соло, — согласился с ней Ц-3ПО.

Хан рассеянно почесал лоб, не отрывая взгляда от игровой доски.

— Вы не первые, кто мне это говорит.

Они сидели за круглым столом для игры в дежарик в переднем салоне «Тысячелетнего Сокола». Стол представлял собой голографический проектор, на поверхности которого были выгравированы концентрические круги зелёных и жёлтых клеток. В данный момент на нём отображались шесть голографических монстров — мифических и реальных, с именами, больше похожими на звуки чихания, чем на слова.

В зарешеченной части отсека сидели на корточках Кахмаим и Миуолх — ногри, охранники Леи. Быстрые двуногие существа с серой, лишенной растительности кожей и гребнем на голове, они имели пугающе-свирепый облик, однако их преданность Лее не знала границ. За время долгой войны с йуужань-вонгами несколько ногри отдали свои жизни, защищая женщину, которую они до сих пор иногда называли леди Вейдер.

— Только не говорите мне, что вы действительно обдумываете какой-то ход, — сказал Ц-3ПО.

Хан вопросительно посмотрел на него:

— А что я, по-твоему, делаю? Птиц считаю?

— Но, капитан Соло…

— Не подгоняй меня, я тебе сказал.

— Правда, Трипио, — вставила Лея с наигранной искренностью в голосе. — Дай ему время подумать.

— Но, принцесса Лея, таймер уже практически на нуле.

Лея пожала плечами:

— Ты же знаешь, какой он.

— Да, принцесса. Я знаю, какой он.

Хан прожёг обоих свирепым взглядом.

— У нас тут что, перетягивание каната?

Ц-3ПО запнулся.

— Нет, конечно. Я просто…

— Запомни, — сказал Хан, вытянув палец. — Я сдамся, когда хатт свистнет.

Ц-3ПО вопросительно посмотрел на Лею.

— Когда хатт свистнет?

Хан обхватил руками прорезанный шрамом подбородок и уставился на доску. Сперва он потерял широкоплечего кинтанского бродяжника, павшего жертвой ядовитого морщинистого к'лор'слизня Ц-3ПО; затем сокорранский монокк дроида пронзил копьем его клешнерукого нг'ока.

В квадранте Хана ещё оставались горбатый зелёный мантеллианский саврип с руками, достающими до пола, и круглый гхххк. Но в распоряжении его металлического противника находились не только когтистый гримтааш с хоботом вместо носа и четырехногий зубастый хоужикс, но и два радужных алдераанских молатора на флангах. Если Хан не сможет ничем помешать, Ц-3ПО двинет своего гримтааша в центр доски и выиграет партию.

И тут его осенило.

Его глаза вспыхнули, сквозь сжатые губы вырвался зловещий смешок.

Лея внимательно посмотрела на супруга.

— Ой-ой, Трипио. Мне не нравится этот смех.

Хан бросил на неё быстрый взгляд:

— С каких это пор?

— Я прекрасно вас понимаю, принцесса, — отозвался встревоженный Ц-3ПО. — Но, право, я не вижу, что он может сделать в этой ситуации.

Хан ввёл команду при помощи кнопок управления, расположенных на краю стола. На глазах у внимательно смотревших на доску Леи и Ц-3ПО неуклюжий мантеллианский саврип шагнул влево, схватил гхххка — другую оставшуюся фигуру Хана — и поднял визжащую тварь высоко над головой.

Будь у Ц-3ПО глаза, а не фоторецепторы, он бы удивлённо заморгал.

— Но… но вы атаковали свою же фигуру. — Он повернулся к Хану. — Капитан Соло, если вы рассчитываете этим трюком отвлечь моё внимание или вызвать сочувствие…

— Оставь своё сочувствие для кого-нибудь другого, — оборвал его Хан. — Нравится тебе мой ход или нет, но я походил.

Ц-3ПО посмотрел на гххка, который, визжа от боли и обиды, извивался в тисках саврипа.

— Как меня бесит эта тварь, — произнёс он. — Но все равно, победа есть победа.

Дроид положил руки на панель управления и дал команду гримтаашу идти на центральное поле. Но не успел носатый монстр сделать шаг, как саврип Хана ещё крепче сжал гхххка в своих объятиях, сдавив несчастную тварь с такой силой, что на доску начали падать голографические капли драгоценного гхххкового масла, образовав на ней виртуальную лужицу. Гримтааш Ц-3ПО продолжал следовать к цели, но поскользнулся на масле гхххка, грузно упал на спину, разбив при этом свою треугольную голову, и растворился.

— Ха! — сказал Хан, хлопнув в ладоши, и начал потирать руки в предвкушении. — Ну, кто теперь проигрывает?

— Ой, Трипио, — сочувствующе сказала Лея, прикрыв лицо ладонью, чтобы скрыть улыбку.

Фоторецепторы Ц-3ПО были прикованы к доске, но в его ответе сквозило сомнение в том, что он видит.

— Что? Что? Разве это разрешено? — Он поднял взгляд на Лею. — Принцесса Лея, этот ход никак нельзя считать допустимым!

Хан наклонился вперёд, насупив брови.

— Покажи мне, где в правилах написано, что это запрещено.

Ц-3ПО запнулся.

— Искажать правила — это одно, но это… это вопиющее нарушение не только правил, но и игрового этикета! Как минимум вы сделали подозрительный ход, и, весьма вероятно, смошенничали!

— Хорошая формулировка, Трипио, — сказала Лея.

Хан откинулся на спинку кресла, сцепив руки за головой, и начал насвистывать насмешливую мелодию.

— Я предлагаю попросить принцессу Лею рассудить нас, — сказал Ц-3ПО.

Хан скривился:

— А, ты просто не можешь примириться со своим поражением.

— Примириться с поражением? Что вы, я никогда…

— Признай это, и я не буду тебя обижать до конца игры.

В ответе Ц-3ПО послышалось такое негодование, на какое только была способна его протокольная программа.

— Смею вас заверить, что мне совершенно ни к чему выходить победителем из каждой партии. В то время как вы…

Хан рассмеялся, заставив дроида умолкнуть.

— Трипио, я тебе тысячу раз говорил: всегда будь готов к сюрпризам.

— Хвастун, — изрек Ц-3ПО. Когда к общему веселью добавились хриплые комментарии и горловой смех Кахмаима и Миуолх, он беспомощно воздел руки: — А, что проку!

Внезапно на пульте у противоположной стены раздался предупреждающий гудок. Ногри вскочили на ноги, но Лея спрыгнула с дугового дивана, на котором сидела, и оказалась возле дисплея связи первой. Хан выжидающе посмотрел на неё.

— Сюрприз? — спросил он, когда Лея оторвала взгляд от дисплея.

Она отрицательно покачала головой:

— Сигнал, которого мы ждали.

Хан выскочил из-за стола и выбежал следом за Леей в правый кольцевой коридор, едва не споткнувшись о пару сапог, которые он оставил у порога. В начале карьеры контрабандиста «Сокол» был единственным домом, который он знал, и вот теперь — особенно в последний год — корабль стал единственным домом, который знали Хан и Лея. Повсюду — и в жилых каютах, и в салоне — валялись различные вещи, ожидая, когда их подберут и положат на место. Всё здесь требовало срочной уборки — возможно, даже дезинфекции. Но всё равно стены старого корабля — все в царапинах и вмятинах, аляповато покрашенные, с приваренными повсюду запчастями от других кораблей — начинали напоминать интерьер любимого дома, в котором жили, но давно не прибирались.

Хан остановился в переходном отсеке, ведущем в кабину, и повернулся к ногри.

— Кахмаим, иди к нижнему орудию. И на этот раз не забывай вести цель, даже если она летит в противоположную сторону. Миуолх, останешься здесь и поможешь погрузить посылку на борт.

В тесной кабине, где мигающие приборы неизменно вызывали клаустрофобию, Лея уже сидела в кресле второго пилота и включала разные системы и дисплеи. Хан скользнул в кресло пилота и стал одной рукой застёгивать ремни, одновременно щёлкая тумблерами у себя над головой.