100 великих аристократов - Лубченков Юрий Николаевич - Страница 58

К моменту назначения на пост первого министра, Ришелье был уже человеком со сложившимися убеждениями и твердыми политическими принципами, которые последовательно и настойчиво он будет проводить в жизнь. Современник кардинала, поэт де Малерб, написал о нем: «…в этом кардинале есть нечто такое, что выходит за общепринятые рамки, и если наш корабль все же справится с бурей, то это произойдет лишь тогда, когда его доблестная рука будет держать бразды правления».

Смысл своей деятельности Ришелье видел в утверждении сильной, централизованной государственной (королевской) власти и в укреплении международных позиций Франции. Для укрепления власти короля необходимо было начать с установления мира внутри государства. Чтобы привести к покорности «фронду принцев», пытающихся вырвать у короля привилегии и деньги, Ришелье посоветовал королю прекратить делать уступки аристократам и проводить более жесткую внутреннюю политику. Кардинал не стеснялся проливать кровь мятежников, а казнь герцога Монморанси – одного из первых лиц страны – повергла аристократию в шок и заставила смирить гордыню.

Следующими стали гугеноты, получившие в годы правления Генриха IV большие права. Они создали в Лангедоке свое маленькое государство с центром в Ла-Рошели и в любую минуту могли выйти из повиновения. Чтобы покончить с гугенотской вольницей, требовался повод. И он не заставил себя ждать. В 1627 году из-за строительства флота, начатого Ришелье, обострились отношения между Францией и Англией. Англичане направили десант к французским землям и спровоцировали гугенотов на мятеж. Ла-Рошель восстала. Французская армия быстро справилась с английским десантом и осадила крепость. Только голод и потеря надежды на помощь извне заставили защитников Ла-Рошели сложить оружие. По совету кардинала Людовик XIII даровал защитникам крепости прощение и подтвердил свободу вероисповедания, но лишил гугенотов прежних привилегий. Ришелье понимал, что навязать стране религиозную однородность – утопия. В интересах государства вопросы веры отошли на второй план, никаких гонений в дальнейшем не последовало. Кардинал говорил: «И гугеноты, и католики были в моих глазах одинаково французы». Тем самым религиозные войны, раздиравшие страну более семидесяти лет, закончились, но такая политика добавила Ришелье врагов среди служителей церкви.

Приведя к покорности аристократов и решив проблему с гугенотами, Ришелье занялся парламентами, желавшими ограничения королевской власти. Парламенты – судебно-административные учреждения – имелись в десяти крупных городах, и самым влиятельным из них был Парижский парламент. Он имел право регистрации всех королевских эдиктов, после чего они получали силу закона. Имея права, парламенты пользовались ими и все время добивались большего их расширения. Деятельность Ришелье положила конец вмешательству парламентов в управление государством. Он также урезал права провинциальных штатов – сословных ассамблей. Местное самоуправление первый министр заменил властью чиновников, подчиненных центральной власти. В 1637 году по его предложению была унифицирована провинциальная администрация, которую заменили интенданты полиции, юстиции и финансов, назначенные из центра в каждую провинцию. Кроме укрепления королевской власти это дало эффективный противовес власти губернаторов провинций, которые часто этой властью злоупотребляли в личных целях.

С приходом Ришелье к власти произошли и серьезные изменения в области внешней политики. Он постепенно возвращал страну к политике, проводимой Генрихом IV, уводя все дальше от ориентации на Испанию и Австрию. Ришелье удалось восстановить связи со старыми союзниками Франции и внушить Людовику XIII мысль о необходимости начать решительные действия против притязаний Испании и Австрии. Он отстаивал идею «европейского равновесия», противопоставив его политике испанских и австрийских Габсбургов. Во время Тридцатилетней войны целью Ришелье было сокрушение мощи Габсбургов и обеспечение Франции надежных «естественных» границ. Это цели были достигнуты, но уже после его смерти, юго-западной границей страны стали Пиренеи, с юга и северо-запада было морское побережье, а восточная граница пролегла по левому берегу Рейна.

Ревностный католик, Ришелье заслужил эпитет «кардинал еретиков». Для него в политике вера уступала место государственным интересам. Династия Габсбургов медленно, но неуклонно захватывала Европу, вытеснив Францию из Италии и почти подчинив себе Германию. Протестантские князья не могли самостоятельно противостоять мощи Габсбургов, и Ришелье решает вмешаться. Он начал субсидировать князей и заключать с ними союзы. Готовые капитулировать перед Габсбургами германские княжества благодаря поддержке кардинала и французским пистолям продолжили сопротивление. Дипломатическое и военное вмешательство Франции в ход Тридцатилетней войны (1618—1648) позволило не только продолжить военные действия, но и закончить их полным крахом имперских замыслов Австрии и Испании. Еще в 1642 году, незадолго до кончины, Ришелье сказал своему королю: «Теперь песенка Испании спета», и оказался снова прав. В ходе войны произошло объединение всех исторических территорий – Лотарингия, Эльзас и Руссильон после долгих лет борьбы вошли в состав Французского королевства. «Испанская партия» не могла простить кардиналу смену политического курса и продолжала устраивать против первого министра заговоры. Его жизнь часто «висела на волоске». Врагом Ришелье стала Мария Медичи, которая после ряда попыток уничтожить того, кто занял ее место рядом с королем, и, поняв, что не сможет свергнуть бывшего своего любимца, просто бежала из страны и больше никогда не возвращалась во Францию. Кроме нее врагами кардинала стали и брат короля Гастон Орлеанский, мечтавший сам занять престол и ради этого готовый пойти на сговор с врагами государства, и Анна Австрийская – испанка, ставшая французской королевой, но так и не принявшая новую родину.

Ришелье видел перед собой единственную цель жизни – благо Франции, и шел к ней, преодолевая сопротивление противников и невзирая на почти всеобщее непонимание. Редко кто из государственных деятелей может похвастаться тем, что ему удалось осуществить все свои замыслы. «Я обещал королю употребить все мои способности и все средства, которые ему угодно будет предоставить в мое распоряжение на то, чтобы уничтожить гугенотов как политическую партию, ослабить незаконное могущество аристократии, водворить повсеместно во Франции повиновение королевской власти и возвеличить Францию среди иностранных держав» – такие задачи ставил перед собой первый министр, кардинал Ришелье. И все эти задачи были выполнены им к концу жизни.

Им были проведены налоговые и финансовые реформы с учетом интересов государства. Он предавал огромное значение идеологической поддержке существующего строя, привлекая для этого церковь и лучшие интеллектуальные силы. Благодаря его усилиям в 1635 году открылась Французская академия, существующая и поныне. При нем во французской литературе и искусстве утвердился классицизм, воспевавший величие государства и идеи гражданского долга. Перу Ришелье принадлежат несколько пьес, которые даже ставились в театре и имели успех. В годы его правления началась реконструкция столицы. Началась она с Сорбонны, где кроме здания старейшего европейского университета было решено провести и внутреннюю реорганизацию, открыв новые факультеты и коллеж, впоследствии носивший имя Ришелье. Кардинал выделил на строительство более 50 тысяч ливров из своих личных средств и передал университету часть библиотеки. После его смерти по воле кардинала Сорбонне было передано все книжное собрание Ришелье.

Еще один враг был у кардинала Ришелье всю его жизнь – врожденная немощь. Его все время мучили приступы лихорадки, хронические воспаления, бессонницы и мигрени. Болезни усугублялись постоянным нервным напряжением и непрерывной работой. На исходе жизни он написал «Политическое завещание» для Людовика XIII, в котором дал королю наставления по всем вопросам внешней и внутренней политики, а также изложил основные направления своей деятельности.