Волшебные чары - Серова Марина Сергеевна - Страница 28

– Тысячу долларов! – выпалила она, и бабища, стоявшая рядом со мной, глухо охнула.

– Хорошо, – согласилась я. – С собой у меня таких денег, конечно, нет, но я попозже их привезу. Только – поймите меня правильно – покажите мне сначала фотографии, чтобы не получилось так, что вот я приеду, а вы их вдруг и не найдете – живете-то вы далеко от центра, и я только время потеряю.

Анька с подозрением уставилась на меня, и я поспешила ее успокоить:

– Ну, чего вы опасаетесь? Вы в комнате, а я стою в коридоре, тем более рядом с вашей соседкой, которая уж никак не позволит мне выхватить их у вас из рук и сбежать. Я просто хочу убедиться, что не зря в следующий раз приеду.

– Ладно! – подумав, согласилась Анька.

Она пошла в глубь комнаты, разбросала какие-то вещи, подошла к шкафу и начала в нем рыться, но – неудачно. Тогда она со стоном выпрямилась, замерла, о чем-то размышляя, и принялась искать в другом месте, но столь же безуспешно.

– Ладно! – наконец, сказала она. – Ты пока за деньгами съезди, а я их найду.

– Анна Григорьевна, дайте мне, пожалуйста, свой номер телефона, чтобы я могла вам предварительно позвонить, – попросила я. – Вдруг вы их не найдете?

– Найду! – угрожающе пообещала она и захлопнула перед моим носом дверь.

Только я и не думала уходить и в ответ на вопрошающий взгляд толстой бабищи приложила палец к губам, призывая ее к молчанию. Та недоуменно уставилась на меня, но не произнесла ни звука. А из-за двери до нас донесся голос Аньки:

– Ну, гад! Сейчас я тебе кое-что выскажу!.. Дудурчик? Это я, твой мумурчик! – язвительно проговорила она. – Ты куда, сука, фотографии дел?! – заорала она. – Какие-какие! Колькины, свадебные! Ты же последний их в руках держал!.. Ты мне мозги не пудри! Не отдавал ты мне их!.. Ты тогда с бутылкой приехал и вдруг попросил их тебе показать, а теперь их на месте нет!.. А никуда я их не засунула! Они у меня всегда под рукой были!.. Представь себе, да, захотелось полюбоваться!.. А не твое это собачье дело!.. Короче: у Кольки с женой с ихними фотографиями что-то случилось… В общем, испортили их! Вот Наташка и прислала ко мне какую-то девку с Колькиной работы, чтобы та у меня их выкупила. Так что, роднуля, или ты мне их быстренько привозишь, или сам мне тысячу баксов за них отдашь!.. Какая девка? А тебе-то какая разница?.. Ну, молодая!.. Ну, красивая! Только она на тебя, козла облезлого, даже не посмотрит! Это тебе не мокрощелок трахать, которые тебя ублажать вынуждены, чтобы ты их куда-нибудь пристроил!.. Нет, имени я не спрашивала!.. Ладно, спрошу, когда она снова приедет!.. Да нет у меня ее телефона! Она сама хотела мой узнать, чтобы позвонить предварительно, да я не дала!.. Сам кретин!.. Так ты привезешь фотографии?.. Что значит – не знаешь, куда их дел?! Да я тебя, сволочь, своими руками задушу! Тогда деньги гони!.. Это чтобы у тебя да не было?! Не морочь мне голову!.. А ты-то не забыл, что я никогда ничего не забываю? И кое-кому может быть очень интересно то, что я помню и знаю! И ты будешь в лучшем случае в колонии художественной самодеятельностью заведовать!.. Что значит – на днях?.. На следующей неделе? Нет, так не пойдет! Говори, когда именно!.. Ах, не знаешь?! Ну, готовься! Ты меня без бабок оставил! В кои-то веки появилась возможность на Кольке заработать! А ты, паскуда, мне все обломал! Собирайся по этапу топать, гнида!

За дверью стало тихо, а через минуту послышалась такая отборная матерная тирада, что я от удивления даже присвистнула – полученное в детстве хорошее воспитание и актерское образование были забыты Анькой начисто.

– С кем это она так? – тихонько спросила я у бабищи, которая жадно прислушивалась к оборотам ненормативной лексики.

– Да приезжал к ней тут какой-то хлюст, я так поняла – муж бывший, – шепотом ответила она и поманила меня в сторону, если судить по запахам, кухни, продолжила: – Такой холеный, ей-богу, с крашеными волосами, а уж брови-то точно выщипывает – у меня глаз-алмаз! Вежливый, но… Скользкий какой-то! Зовут Толькой, это я запомнила, а фамилия, естественно, Коробов – она его еще коробульбулькой называла, когда напилась. А еще машина у него была – я такие только по телевизору и видела.

– Красный «Мерседес»-кабриолет. Новехонький, только что из салона! Муха на нем не сидела – уж я-то разбираюсь! – послышался вдруг из угла мальчишеский голос.

Посмотрев туда, я увидела вихрастого пацана, грызшего яблоко.

– Это же безумно дорогая машина! – восхищенно заметила я. – Наверное, и номера «козырные»!

– Да нет! – презрительно фыркнул он. – 248, а вот буквы не помню.

– Молодец! – похвалила я его. – И как ты запомнил?

– А чего тут запоминать? – хмыкнул он. – Умножь два на четыре, восемь и получается.

– У тебя ярко выраженные математические способности, быть тебе академиком, – польстила я ему.

– Слушай! – заговорщически сказала мне бабища. – А может, тебе у Аньки хотя бы номер его телефона узнать? Тогда прямо у него и купишь!

– Вообще-то, это идея, но вряд ли она согласится – деньги-то тогда он получит, а не она, – возразила я.

Конечно, это был вариант, но!.. Вероятность того, что Анька дала бы мне координаты «дудурчика», хоть и небольшая, но имелась, но где гарантия, что она тут же не позвонит ему, чтобы, предположим, потребовать свою долю? А бывшенький ее и так уже, судя по всему, всполошился, и, узнай он, что я к нему направляюсь, заляжет на дно так, что никакие водолазы его не найдут. И что мне тогда – до конца жизни его вылавливать?

– И то правда, – согласилась бабища. – Я бы, во всяком случае, ни телефона, ни адреса не дала – раз не мне, то пусть уж и никому!

– А может, вы еще что-нибудь вспомните об этом Анатолии Коробове? – попросила я ее. – Я так поняла, что он в каком-то агентстве по подбору артистов работает?

– «Бон шанс», – опять раздался мальчишеский голос из угла. – Мы, когда с пацанами его машину во дворе рассматривали, наклейку на стекле видели, а там написано, что это, мол, ваш путь к славе и успеху… Ну, в общем, что-то такое.

– Ох, парень! Нет тебе цены! – совершенно искренне воскликнула я – недооцениваем мы детскую наблюдательность, а ведь они всё видят, – и бестрепетной рукой выдала ему триста рублей на конфеты, объяснив бабище: – Ну, теперь я его уже и сама найду!

В машине я телеграфным языком сообщила ожидавшему меня Вадиму:

– Актерское агентство «Бон шанс», Анатолий Коробов, новый красный «Мерседес»-кабриолет, госномер 248.

– Понял, и что надо? – поинтересовался он.

– Домашний адрес, потому что внутренний голос мне подсказывает, что в агентстве я его уже не застану. Но мы все равно едем туда – немедленно, – объяснила я.

– Пообедать не хотите? – спросил он.

– Все – потом! – отмахнулась я.

– Как скажете, – согласился Вадим. – Только сориентируюсь. – И по телефону он сообщил кому-то, какие именно сведения мне необходимы, а заодно и адрес агентства выяснил.

Ну, что сказать, я опять оказалась права, как мне сказали в «Счастливом шансе», Коробов давно уехал, часа два тому назад. Да и действительно, пока мы с окраины в центр добрались, еще и постояв в пробке, вполне можно было и до Тарасова долететь. Хоть я и была готова к облому, разочарование мне даже изображать не пришлось – оно было совершенно натуральным. И опять мне пришлось импровизировать на ходу:

– Видите ли, мне сказали, что Анатолий… – Я сделала паузу, и скудно одетая, но обильно накрашенная, несмотря на жару, девица подсказала:

– Игоревич.

– Да-да! Анатолий Игоревич нам обязательно поможет. Понимаете, к юбилею мы хотим снять фильм об истории нашего завода. Сценарий написал родственник одного из наших начальников, юноша с творческим складом ума и неудержимым полетом фантазии, – выразительно сказала я. – И нечто такое это юное дарование наворотило, что не приведи Господь! Но… – я развела руками, – сценарий утвердили, а расхлебывать эту кашу – мне! Вот мы и ищем исполнителя на роль нашего генерального директора в молодости.