Богатые тоже скачут, или Где спит совесть - Славачевская Юлия - Страница 52

— Как тебя этот… Фойе любит — не передать словами! — ехидно заметила я. — Только под наркотой и прочувствуешь!

Никос открыл рот, но тут появилась Вемуля в бронежилете, и муж открыл рот еще шире.

— Чего делаете?.. — спросила ангел-хранитель. Увидела прибавление в семействе и подивилась: — Вам что, друг друга мало?

— Всегда хочется разнообразия! — проникновенно мурлыкнула я и потерлась бочком о Никоса. Вемуле: — Что скажешь?

— Хорошее или плохое? — подразнила меня шатенка.

— А что, есть еще и хорошее? — удивилась я. — В качестве исключения?

— Мэм, — влез Никос. — Что нового на глюконосном фронте?

— Бомбардировка сознания и отстрел разума, — вытянувшись во фрунт, отрапортовала ангелесса.

— Сурово, — поежился Казидис и снова покосился на пришельца, мирно сопящего около стены.

— Да успокойся ты, ему еще спать часа четыре… на массу тела, — заявила я.

— Ага, — как бы понял Никос, но замолчал.

— Если вы уже закончили выяснять свои отношения, — известила Вемуля, — то хочу вам сообщить, что сюда скоро прибудет SWAT… Навскидку часа через два. Я договорилась…

— Молодец! — обрадовалась я.

— Угу, — кивнула шатенка. — Такие милые люди оказались… — Довольно поделилась: — Даже вот обновочку подарили… и не одну… Кинули, значит, со словами: «Сгинь, глюк проклятый!» — три штуки и ни одну назад не попросили!

— Мило, — одновременно хмыкнули мы с мужем.

— А из плохого… Пока этот хваленый SWAT сюда доползет, вашего Йоргоса спасать уже точно не понадобится, — построжела Вемуля. — Загнется. Останется от него цельная отбивная на кости. Или бефстроганов. Третий час его режут и лупят, меняясь по очереди! Аж упарились.

Ник сжал кулаки и с размаху, видимо от отчаяния, ударился затылком о стену:

— Мрази!

У меня затмило разум. Я только успела Вемуле указать головой на Ника. Ангелесса понятливо закрыла ему глаза и нажала на нужные точки, отключая его сознание. А меня понесло, и очень сильно… Каждая жилка тряслась от ярости.

Бить Георгиоса дозволено только мне и его будущей жене! Остальные пусть становятся в очередь!

Вытянув руки и направив их на соседнюю камеру, я выпустила луч света. Запахло копченым и паленым.

— Ты никогда не слышала о минимализме? — ядовито поинтересовалась Вемуля, укладывая Никоса на пол и рассматривая выжженный проход в стене.

— Издержки производства! — отмахнулась я и вломилась в соседнее помещение, хрустя тем, что осталось от громилы. Надо было все же оттащить… но умная мысль ко мне отродясь вовремя не приходила. Всегда, зараза, опаздывает!

В камере на нас удивленно воззрились трое подкопченных мужиков и в комплекте привязанный Йоргос без сознания.

Последнему, собственно говоря, и в сознании пялиться было особо нечем — оба глаза подбиты и сильно заплыли. Лицо распухло до неузнаваемости. Обнаженный торс настолько густо покрыт черно-лиловыми ссадинами и синяками, что грек казался более негром, нежели белым. Распятое тело изобиловало глубокими свежими порезами и ожогами, колотыми ранами. На руках и ногах не хватало нескольких ногтей, окровавленные лунки вызывали тошноту.

Рядом с привязанным на операционном столе полуголым Йоргосом — блестящий поднос, где заботливо разложили множество инструментов, сияющих хромом и сталью. Я не назвала бы их хирургическими, но что-то такое однозначно присутствовало. С краешку скромно притулились гм… окровавленные «щипчики» немаленьких размеров. Похоже, если бы не мы с Вемулей, Йоргосу предстояло лишиться вообще всех ногтей. И не только их.

Хорошо только, что никто из идиотов не додумался Госе глазки выдавить или выковырять — с нынешним уровнем человеческой медицины восстановить их было бы крайне проблематично.

Честно говоря, у меня создалось твердое впечатление, что до недавнего времени над Йоргосом орудовали дуболомы-любители, а теперь пришло время поработать профессионалам. Добавочно наводили на эту мысль ряды шприцов с пентоталом и другими препаратами различного назначения. Точно говорю — таких в обычной аптеке не продают!

Да, и насколько я знаю — во-он те штучки, которые лежат пока незапятнанными на этом подносике, применяются для снятия кожи. Заживо или нет. И то, что ими еще не успели воспользоваться, как и прочими орудиями палаческого производства, — вопрос исключительного везения. Или несгибаемого упорства одного битого жизнью грека. Если правильно сейчас уловила из мыслей этой бандитской компашки — Йоргос каким-то чудом умудрился вывести из строя штатного специалиста по пыткам. М-да… оставляя себя на потеху этим жалким любителям.

Хотя в конечном счете все по-любому для него кончилось бы очень и очень плохо. Думается, второй «специалист» как раз где-то на подходе. Не дождались самую малость. Бедный Георгиос…

Я встряхнулась. Непорядок! Скоро явится суженая этого упрямца, и она должна получить себе мужа в целости и сохранности! Ну почти…

Неожиданно эсбэшник очнулся, словно в бреду простонал разбитым ртом:

— Н-н-ничего не знаю, — и опять отрубился.

Спокойно… пока кто-то пялился только удивленно-нагло, а сейчас будет — зашуганно! До мокрых трусов. И я подпустила в глаза вселенский ужас. Нам, ангелам-мстителям, такое в арсенале иметь в обязательном порядке положено.

— Вы на кого руку подняли, гаденыши?!! — прошипела, расправляя белые крылья, от ярости заалевшие на кончиках. Вокруг моей головы затрещали электрические разряды, наэлектризованные волосы встали дыбом. Достав огненный меч из воздуха, я направилась вершить справедливый суд. Сейчас кому-то крепко не поздоровится!

— Эй! Ты давай поосторожней, милая! — посоветовала Вемуля, вовремя одернув меня за рукав. — Не забыла? Ты под прикрытием!

— Угу, — индифферентно согласилась с ней я, со смешанными чувствами наблюдая, как троица амбалов с криками «МАМА!» и другими выражениями, где слова «мать» и «панагия» тоже фигурировали… местами, лезет на уцелевшую стену. — И что они расскажут? Как пришла маленькая хрупкая девушка с белыми крыльями, выжгла бетонную стену и достала…

— Мы ничего не видели! — заверили меня мужики уже на середине стены. Видимо, собирались, как ниндзя, бегать по потолку.

— Понятное дело, — хмыкнула я. Слегка разочаровала: — Только говорить вам придется! Много и часто! Я-то добрая… хотела чикнуть одним ударом — р-раз, и уже не больно! — но кто-то, видимо, не оценил всей глубины моего гуманизма! Ладно. Будь по-вашему. Миокомсат, отзовись!

Из воздуха соткалась невысокая, бледная прямо-таки аристократической бледностью девушка с длинными вьющимися рыжеватыми волосами и приличным бюстом. Дева была одета в мини-хитон, пришла с наручниками на поясе и со стеком под мышкой. Ангел интеллигентно поправила большие очки и окинула внимательным взором будущее поле деятельности.

При ее появлении мужики под потолком перестали дышать.

Сдунув со лба каштаново-русый локон, Миокомсат осведомилась:

— Что случилось?

— Ты сейчас занята? — осторожно поинтересовалась я.

— Никак нет! — с довольным видом отрапортовала девушка. — Последний воспитуемый отбыл в лагерь на летний отпуск — работать в каменоломнях, добывать уран. Так что до следующего месяца я абсолютно свободна!

— Замечательно, — обрадовалась я. Заодно «порадовала» мужиков, добравшихся уже до верха: — Познакомьтесь, Миокомсат! Ангел! Специализация — воспитатель трудновоспитуемых, исправитель невоспитуемых! Теперь вы будете под ее опекой! — И ей: — Забирай, милочка! Они твои.

А еще я промолчала о том, что моя хорошая знакомая — «вечный студент». Учится на двух отделениях института ангелистики, где никак не может окончательно определиться со специализацией: философия или экономика. Из-за этой гремучей смеси ее направили подрабатывать еще и по третьей специальности, потому как наделена исключительной способностью любому вынести мозг, чем порой с удовольствием и занимается! Когда не выходит задавить интеллектом — может задавить бюстом!

Бум! Бах! Тишина…