Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Повелитель кошек (СИ) - Астахов Андрей Львович - Страница 6


6
Изменить размер шрифта:

****************

Ян Васильевич Данилов, как он нам представился, был с тяжелого похмелья. Он оценивающе осмотрел Веронику и, по всей видимости, моя помощница произвела на маэстро нужное впечатление. Должен сказать, что Вероника смотрелась великолепно. И пускай мы приехали на моей "Ладе", а не на "Мерседесе", и платье Вероники, типа от Фенди, было сшито ее мамой, а сумочка якобы от Тиффани была на самом деле китайской репликой - Данилов повелся. Тем более что Вероника сразу сообщила с самым таинственным видом, что о нашем к нему визите не следует никому говорить. После этого художник пригласил нас в дом. Впрочем, "дом" - это сильно сказано. Хибара Данилова на улице Красных Партизан напомнила мне склад бутафории в театре, где можно увидеть все, что угодно, от фальшивой греческой амфоры до пачки памперсов и пароходной сирены. Данилов сразу повел нас в свою студию на чердаке дома, где позволил полюбоваться своими картинами, а сам стоял в позе Наполеона у двери и с маниакальными искорками в глазах наблюдал, как Вероника, охая, ахая и экстатически попискивая, рассматривает его мазню.

- Шикарно! - повторяла она, делая огромные глаза. - Кульно! Нет, Кирилл Сергеевич, просто посмотрите, какая прелесть! Это же прям Мандильяни какой-то.

- Модильяни, дорогая Вероника Михайловна, - поправил я, перехватил свирепый взгляд Данилова и тут же добавил. - Да, пожалуй, что-то есть. Я бы сказал, манера класть мазок...

Честно говоря, творчество Данилова показалось мне достаточно депрессивным, и мое внимание с самого начала привлекла только одна работа - огромное полотно, занимавшее почти всю стену студии. Это был очень неплохой пейзаж, во всяком случае, он в лучшую сторону выделялся среди всех прочих работ Данилова. Думаю, именно про эту картину упоминал в нашем разговоре Маргулис. На картине был изображен меланхолический осенний луг с пожухшей травой, неглубоким оврагом, двумя растущими рядом дубами, старинной мельницей вдалеке и очень живописными руинами в центре всей композиции. Картина мне напомнила лучшие работы Клода Моне, и я подумал, что у Данилова и впрямь есть талант - Маргулис сказал правду. Поэтому я подошел к картине, несколько секунд любовался ей, а потом сказал:

- Вероника Михайловна, вот это полотно мне нравится больше всего.

- Эта картина не продается, - внезапно заявил Данилов.

- Не продается? - Вероника с недоумением посмотрела на художника. - Почему?

- Не продается, - повторил Данилов.

- Даже за тысячу долларов? - спросила Вероника.

- Даже за миллион, - гордо ответил художник, шумно вздохнул и поскреб пятерней свою мохнатую как у орангутанга грудь.

- Жаль, - Вероника скорчила обиженную гримаску. - Я бы купила ее. Такая красивая...

- Могу продать эту, - Данилов показал пальцем на небольшое полотно, на котором голый красный мужчина вел за руку голого фиолетового мужчину по синей траве в ядовито-зеленые заросли вроде как конопли. - За пять тысяч долларов.

- Кирилл Сергеевич, что скажете об этой картине? - осведомилась Вероника, разглядывая шедевр.

- Фовистическая традиция, неплохой колор, достаточно проработанная композиция, - выдал я с самым глубокомысленным видом. - Весьма, весьма оригинально.

- Тебя ведь Кириллом зовут? - вдруг спросил художник.

- Кириллом, - ответил я.

- Слушайте, я тут после вчерашнего... Не поможете страждущему?

Честно говоря, я обрадовался этому предложению. Пьяный Данилов наверняка станет снисходительнее к простым смертным и спустится с Парнаса на землю, так что есть шанс разговорить его и узнать о Завратном. Естественно, мы с Вероникой тут же ухватились за такую возможность расколоть Данилова. Я вручил художнику пятьсот рублей, и он пулей вылетел из студии, оставив нас наедине с его картинами.

- Этот Маргулис просто извращенец, - сказал я, разглядывая картину, на которой красовалась пышная белая задница в целлюлитных ямочках, окруженная венком из черных роз. - Что тут ему могло понравиться? Мазня, как Бог свят, мазня. Ты заметила, сколько тут этюдов с голыми мужиками?

- С самого начала, - призналась Вероника. - Наш художник по-моему мужеложством балуется.

- Вот только эта картина, - я опять подошел к пейзажу на стене, - будто другой человек писал. Действительно здорово. Правильно говорят, что даже самый бездарный художник способен однажды создать что-то стоящее. А может, мы еще не доросли до понимания истинных масштабов гениальности маэстро Данилова.

- Мы что, действительно купим у него картину? - шепнула Вероника.

- Ни в коем случае. Скажем, что нам нужно время подумать, назначим новое рандеву. Эти картины только в привокзальном сортире вешать.

Данилов вернулся минут через десять и уже в подпитии. Нам было предложено спуститься вниз, и хозяин заботливо сервировал для нас на ящике угощение и закуску - полбулки черного хлеба, нарезанную ломтями дешевую колбасу и селедку в шкуре. Я заметил, как брезгливо сморщилась Вероника.

- Как вы про меня узнали? - спросил Данилов, разливая "Ржаную" в маленькие рюмки для нас и в граненый стакан - себе.

- Маргулис порекомендовал, - сказал я. - Он очень высоко ценит ваше творчество.

- Я так и подумал, - Данилов выплеснул полстакана водяры в свою глотку, занюхал кусочком колбасы и посмотрел на меня посоловевшим взглядом. - Он тоже приценивался к картине, которую вы хотите купить.

- Чего же не продали?

- Не хотел, вот и не продал.

- Странный вы человек, Ян Васильевич, - сказал я, пригубив водку. - Всегда считал, что художники мечтают о таких покупателях, как Александр Михайлович.

- Художники мечтают о свободе творчества, - заявил Данилов и разлил остатки водки. Вероника встревожено посмотрела на меня. Я сделал успокаивающий жест - мол, все под контролем.

- Знаешь, что я думаю? - спросил Данилов, жахнув очередную порцию. - Вас Маргулис послал. Не уймется никак, жид пархатый.

- Ошибаетесь, Ян Васильевич, - ответил я. - Это была инициатива Вероники Михайловны, которая слышала о вас только хорошее. В том числе и от Маргулиса. Так что не стоит приумножать число сущностей без необходимости. Слышали о бритве Оккама?

- Чего? - Данилов скривился. - Короче, вот мое слово. Пейзаж не продается. Или берете то, что я продаю, или до свиданья. Провожать не буду.

- И все-таки, почему вы не хотите продать пейзаж? Вы же можете новый написать, не так ли? Или у вас уже есть покупатель?

- А вот это, уважаемые, не ваше дело, - Данилов засопел, сорвал пробку с новой бутылки. - Это мои дела.

- Понимаю. А если мы заплатим больше?

- Больше - это сколько?