Миры Роджера Желязны. Том 23 - Желязны Роджер Джозеф - Страница 25

Люк, наверное, познакомился с этими двумя членами королевской семьи, желая загладить прежние распри и заручиться союзниками. Два столетия — долгий период, вряд ли можно столько времени держать камень за пазухой. Ведь насколько я понял, брат и сестра покинули Амбер двести лет назад.

Я было подумал, не стоит ли повидать их, просто чтобы сказать: «Привет!» Если они не захотели помочь Люку, вряд ли захотят помочь другой стороне, но по крайней мере теперь они знают, что есть и другая сторона, его противники. Мне казалось вполне уместным представиться и выразить почтение членам семьи, с которыми ранее я никогда не встречался. Да, надо непременно познакомиться — когда-нибудь. В настоящий момент было не до того, и с самыми добрыми намерениями я добавил их карты к своей коллекции.

Оставался Далт — как я понимал, заклятый враг Амбера. Я снова пристально изучил его карту и подумал, в самом ли деле он — близкий друг Люка? Ведь тогда следовало бы сообщить ему о случившемся. Быть может, ему известны какие-нибудь подробности, о которых и мне полезно узнать.

По правде говоря, чем больше я размышлял об этом, вспоминая свой недавний визит к Стражу Четырех Миров, тем сильнее становился соблазн увидеть Далта. К тому же я мог бы узнать у него, что творится теперь в замке.

Я задумчиво погрыз сустав пальца. Надо или нет? Что за беда, если я повстречаюсь с ним? Я не собирался ни о чем договариваться и ни о чем важном рассказывать. И все же меня не покидали кое-какие опасения.

Да что тут гадать, черт возьми, решил я наконец. Рисковать так рисковать!

Привет, привет… Карта внезапно похолодела. Ага!

Послышалось испуганное:

— Слушаю…

Портрет ожил, и я уставился на него.

— Кто вы? — спросил человек, держа руку на эфесе шпаги, наполовину вынутой из ножен.

— Меня зовут Мерлин, — ответил я, — и у нас есть общий знакомый по имени Ринальдо. Я хочу сообщить вам, что он тяжело ранен.

В этот момент мы парили между двумя нашими реальностями, во плоти и отчетливо видимые друг для друга. Он был крупнее, чем я предполагал, судя по портрету, и стоял в центре облицованной камнем комнаты; в окне слева виднелось голубое небо и клочок тучи. Его зеленые глаза, вначале расширенные, теперь прищурились, а плотно сжатые губы придали лицу свирепое выражение.

— Где он? — спросил Далт.

— Здесь, у меня.

— Как удачно! — отреагировал он — и рванулся вперед, по-прежнему сжимая клинок в руке.

Я мгновенно убрал карту, но это не прервало контакт. Пришлось вызвать Логрус. Он упал между нами как лезвие гильотины, и я отшатнулся назад, словно коснулся проволоки под током, утешаясь лишь тем, что Далт, очевидно, почувствовал то же самое.

— Мерль, в чем дело? — прохрипел Люк. — Я только что видел Далта.

— Да, я вызывал его.

Он слегка приподнял голову.

— Зачем?

— Все рассказать. Ведь Далт — твой друг, не так ли?

— Осел!.. Это он так отделал меня! Люк закашлялся, и я бросился к нему.

— Дай мне воды, — попросил он.

— Сейчас принесу.

Я пошел в ванную и принес ему стакан воды. Он сделал несколько глотков.

— Может, мне надо было предупредить тебя. Мне и в голову не приходило, что ты его позовешь…

Люк снова начал кашлять и еще попил воды.

— Почему ты не хочешь сказать мне, что случилось? Он слегка покачал головой:

— Нельзя. Тогда он может убить тебя. А скорее всего нас обоих.

— Судя по всему, твой дружок не откажется от своих планов независимо от того, скажешь ты мне что-нибудь или нет.

Люк слабо улыбнулся и сделал еще глоток.

— Отчасти дело сугубо личное, — заявил он затем, — и я не хочу никого в него впутывать.

— Твои попытки убить меня каждую весну тоже связаны с делом сугубо личным, однако ты ни за что ни про что втянул меня в него.

— Хорошо, хорошо, — поморщился Люк, откидываясь на подушку и поднимая правую руку. — Говорил же тебе: я давным-давно оставил эти попытки.

— Но покушения продолжаются.

— Это не моих рук дело.

«Ладно, — сказал я себе, — попытаюсь».

— Значит, виновата Джасра?

— Что тебе известно о ней?

— Что она — твоя мать и что она, как и ты, пытается отомстить.

Люк кивнул.

— Стало быть, ты знаешь… Тем лучше, проще будет объяснить тебе… — Он глубоко вздохнул. — Это ее затея с тридцатым апреля. Когда я познакомился с тобой ближе и отказался от этой идеи, она просто взбесилась.

— И теперь сама пытается разделаться со мной? Он кивнул.

— Она заставила тебя убить Кейна?

— Да, и я это сделал.

— А остальных? Держу пари, она велит тебе убрать и их тоже.

Молчание.

— Ведь это правда?

Люк отвел от меня взгляд, и я услышал, как заскрипели его зубы.

— Ты больше не на крючке, — наконец произнес он. — Я не собираюсь причинить тебе вред и ей не позволю.

— А как насчет остальных — Блейза, Рэндома, Фионы, Флоры, Джерарда?..

Люк засмеялся, но тут же лицо его исказила гримаса боли, и он схватился за грудь.

— Им нечего опасаться — по крайней мере сейчас.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Подумай сам, я мог с помощью карты ввалиться в свою старую квартиру, напугав до смерти новых жильцов, и вызвать «скорую». Сейчас я уже находился бы в реанимации.

— Что же тебе помешало?

— Приходилось бывать в переделках и похуже этой. А здесь я оказался потому, что мне нужна твоя помощь.

— Неужели? И в чем же?

Люк взглянул на меня и снова отвел глаза.

— Она попала в беду, и мы должны помочь ей.

— О ком речь?

— О моей матери.

Я чуть было не расхохотался, но, увидев выражение его лица, передумал. Надо же было набраться наглости, чтобы попросить меня помочь той, которая не однажды, а много раз пыталась убить меня и считала целью своей жизни уничтожение всех моих родственников! Что это — наглость или?..

— Мне больше не к кому обратиться.

— Люк, если ты сумеешь уговорить меня, то заслужишь медаль «Коммивояжер года»! — ответил я. — Ладно, слушаю.

— У меня опять в горле пересохло.

Пришлось снова идти в ванную. Вернувшись в комнату, я услышал в холле слабый шум. Поднося стакан к губам Люка, я продолжал прислушиваться.

Он кончил пить и кивнул мне. Я приложил палец к губам и указал на дверь, потом поставил стакан, взял шпагу… Но не успел я дойти до двери, как раздался слабый стук.

— Кто там?

— Я, — ответил голос Винты. — Мне известно, что Люк у тебя, я хочу видеть его.

— Чтобы прикончить?

— Я уже говорила тебе, что у меня нет подобного намерения.

— Значит, ты не человек.

— А я никогда этого и не утверждала.

— Стало быть, ты не Винта Бейли. После долгой паузы она ответила:

— Ну и что из того?

— Тогда скажи мне, кто ты.

— Не могу.

— Давай пойдем на компромисс, — предложил я, полагаясь на свою способность угадывать. — Скажи мне, кем ты была.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Нет, понимаешь. Назови хотя бы одно из твоих имен. Мне все равно. Наступила пауза.

— Я вытащила тебя из огня, — сказала она наконец, — но не смогла удержать лошадь. Я утонула в озере. Ты завернул меня в плащ…

Она не ответила на мой вопрос. И все же этого было достаточно.

Я отодвинул задвижку концом шпаги. Она толкнула дверь и увидела у меня в руке клинок.

— Весьма драматично, — заметила она.

— Спасибо тебе — ты же перечислила все грозящие мне злоключения.

— Наверное, не слишком убедительно.

— Что ты имеешь в виду?

— Я не слышала, чтобы ты спрашивал его про голубые камни и о том, не нашел ли он тебя с их помощью. — Так ты подслушивала?!

— Что поделаешь, старая привычка, — призналась она. Я повернулся к Люку и представил ее:

— Люк, это Винта Бейли… в некотором роде.

Люк поднял правую руку и, не сводя глаз с ее лица, сказал:

— Я хотел бы знать лишь одно…

— Понятно: собираюсь я убить тебя или нет? Продолжай сомневаться, я еще не решила. Помнишь тот случай, когда у тебя кончился бензин — это было к северу от Сан-Луис-Обиспо, а ты обнаружил, что бумажника у тебя при себе нет? Тебе пришлось взять деньги взаймы у своей девушки, чтобы добраться до дома. А ей пришлось дважды просить, чтобы ты вернул их.