Все о страсти - Лоуренс Стефани - Страница 11

Они по-прежнему смотрели друг другу в глаза не мигая, холодно, оценивающе.

Она первой отвела взгляд.

— Хорошо. Я поговорю с Чарлзом.

— И как можно скорее, — коротко приказал он. — Никаких гунтеров. Значит, обещаете…

Она предостерегающе подняла руку:

— Обещаю, что сегодня же потолкую с Чарлзом.

— В таком случае, — кивнул он, — я оставляю вас здесь.

И, поколебавшись, отвесил поклон, достойный самого изящного придворного щеголя: подвиг немалый, если вспомнить, что проделывалось это в седле. Еще раз кивнув на прощание, он повернул гнедого и ускакал.

Франческа посмотрела ему вслед с одобрительной улыбкой и выехала на подъездную аллею.

Ее будущий муж только что искупил все недостатки своего характера. Она ожидала, что он запретит ей скакать во весь опор, хотя сам обожал подобное времяпрепровождение. Оказалось, что он вполне ее понимает и к тому же достаточно умен, чтобы избежать открытой ссоры. Сейчас, по зрелом размышлении, она отметила, что он, похоже, волновался за нее.

Все еще погруженная в свои мысли, она направилась к конюшне.

Поздно ночью, накинув на сорочку шерстяную шаль, Франческа села на скамью под окном и устроилась на подушках.

Весь последний год она искала подходящего мужа, готовясь вступить в достойный брак. С детства ей внушали, что таково предназначение каждой женщины, и поэтому она, сколько себя помнила, мечтала о муже, доме и семье. Она знала, чего хочет от жизни. Но чтобы быть счастливой и довольной, нуждалась в таких же отношениях, какие существовали между родителями: сплав безоглядной страсти, любви и преданности. Без всего этого ее жизнь будет неполной. Такова ее судьба.

Но, сняв траур, она уже через четыре месяца поняла, что не сможет найти свою судьбу среди здешних жителей.

Когда она впервые выразила желание принимать гостей, Чарлз объяснил, что они ведут почти отшельническую жизнь, потому что вопреки очевидному Френсис, его дочь, известная больше под именем Френни, нездорова и должна избегать всяческих волнений и многолюдных собраний.

Франческа смирилась с создавшимся положением: она не только была обязана Чарлзу, но и горячо любила его и ни за что не хотела бы огорчить. Кроме того, она хорошо относилась к Эстер, свояченице Чарлза, старшей сестре матери Френсис. Эстер жила в Роулингс-Холле много лет, помогая воспитывать племянницу. Она тоже заслуживала всяческого уважения.

И была еще Френни. Просто Френни, милая, немного глуповатая и совершенно беспомощная. Эти две девушки-ровесницы разительно отличались друг от друга, хотя между ними не было и тени неприязни. Правда, и особой любви — тоже.

Франческа старалась не показывать окружающим своего отчаяния и все же не видела для себя будущего, а перспектива прожить жизнь в одиночестве, заживо похоронить себя в лесной глуши терзала ее день и ночь. Роулингс-Холл начинал казаться чем-то вроде тюрьмы.

Поэтому предложение Чиллингуорта, пусть и на весьма определенных условиях, показалось даром небес. Замужество, хотя и по расчету, избавит ее от вынужденного заточения.

Но хочет ли она быть графиней Чиллингуорт?

Какая молодая леди не пожелает стать знатной титулованной особой и к тому же весьма обеспеченной, не говоря уже о красавце муже в придачу? Да такому будущему позавидовала бы любая женщина.

Но ведь граф предлагал ей вовсе не это. Он с самого начала ясно дал понять, что не желает никаких теплых отношений с женой. И, несмотря на проведенное вместе время, несмотря на крепнущую между ними связь, он ничем не дал понять, что собирается пересмотреть условия договора.

А ведь он был человеком пылким, с горячей кровью, и все же поступки его скорее могли бы принадлежать человеку равнодушному и даже жестокому.

В этом таилась какая-то загадка.

Почему он, именно он, человек, который прижимал ее к себе, целовал в саду и мчался как ветер по полям и лугам, мог сделать такое, мягко говоря, нетипичное предложение?

Вспоминая их встречи, она дошла до того момента, когда беспомощно барахталась в кусте утесника, а он стоял над ней с полыхавшими яростью глазами. Она отреагировала и на это, и на слова, исполненные гнева. Но что заставило этого мужчину снять маску и показаться в своем истинном обличье?

Ее падение каким-то образом сломало барьеры между ними, барьеры, за которыми он скрывал свои эмоции. Те преграды, которые он возвел между собой и окружающим миром, на несколько минут перестали существовать. Оказывается, она способна возбудить в нем страсть. Правда, он умел контролировать свои чувства. Держать себя в руках.

Там, в лесу, ему не понравилось, что она с ним сделала. Не понравилось, когда его заставили испытать подлинные переживания. Поэтому каждое слово из его уст было подобно удару кнута, а из глаз искры летели.

Так что же за эмоции она пробудила в нем? Неужели страх?

Вполне возможно, что резкие слова и командный тон — просто результат неравнодушного к ней отношения. Или это боязнь потери, боязнь за кого-то дорогого? Сколько раз ее отец спорил, яростно, громко, часто нелогично, когда сталкивался с очередным опасным капризом матери! Неужели и Чиллингуорта когда-то ожгли тем же кнутом?

Если учесть, что и он, и она уже почувствовали притяжение взаимной страсти, почему бы нет? Разве что он…

Возможность найти свою судьбу была крайне соблазнительной. Ее мечты вот-вот исполнятся — только протяни руку и бери! Мать всегда уверяла, что она сразу распознает суженого, как только увидит. Так оно и случилось. Теперь она знала: они смогут быть такой же счастливой парой, как ее родители. Преданными друг другу до самого конца. Только об этом она и грезила. О страстной и вечной любви.

Но если она ошибается? Если причина, по которой он соглашается на женитьбу без любви, настолько веская, что он не отступит от своих принципов? Тут есть риск, и немалый. Он не из тех, кем можно манипулировать, кого можно обхитрить. Она получит только то, что он готов дать.

Готова ли она пойти на риск и смириться с возможными последствиями?

Если ей не удастся получить от этой женитьбы то, на что она рассчитывала, союз, предложенный Чиллингуортом, по-зволит ей и дальше искать свою судьбу, ту любовь, в которой она нуждается. Но уже вне брака. Она предпочла бы, чтобы было иначе, но жизнь уже приучила ее гнуться по ветру и, ни в коем случае не споря с судьбой, стремиться к тому, что кажется самым необходимым.

Она возьмет от жизни все, что считает нужным, и не важно с кем: с Чиллингуортом или другим мужчиной.

Завтра она примет предложение Чиллингуорта. Нет. Сообщит дяде, что готова принять предложение. Уж лучше играть по правилам, предложенным женихом.

Становилось холодно. Франческа поднялась и направилась к кровати, задумчиво покачивая головой.

Что бы он ни говорил, кем бы ни притворялся, свою натуру не изменишь. Такой человек не может удовлетвориться сухими, формальными отношениями, особенно теперь, когда встретил ее. Поцеловал. И пусть упорно придерживается роли, которую сам себе назначил, притворяется перед ней, Чарлзом или даже перед самим собой. Но не может быть, чтобы именно этого он хотел в глубине души.

Остановившись у кровати, Франческа продолжала думать о своем будущем с этим человеком. Что же их ждет? Своеобразная дуэль, особенно теперь, когда они открыто бросили друг другу вызов?

Плотно сжав губы, она сбросила шаль и легла.

Все еще возможно исправить, она в этом уверена! Но чтобы их брак оказался счастливым, понадобится куда больше, чем он пока что предложил.

Его сердце, отданное смело, свободно, беззаветно. Захочет ли он когда-нибудь этого?

Девушка со вздохом закрыла глаза и вручила свою судьбу богам. В ее сонном мозгу родилась новая фантазия… скорее, греза о том, как она несется по лугам, мимо причудливого замка, на легконогой арабской кобылке, бок о бок с ним.

А в это время Джайлз, находившийся сейчас по другую сторону леса, тоже смотрел в ночь, сидя у окна с бокалом бренди в руках. И размышлял. На душе лежала тяжесть, да и думы веселыми назвать было нельзя. Ему не нравилось происходящее, а будущее и вовсе представлялось в черном цвете.