Испорченная охота (СИ) - Платонов Владимир Ильич - Страница 65

— Привет генералу! — я повторил его жест, потом протянул ему руку и мы поздоровались. — Присаживайся! Как спалось?

— Нормально. Я пару часов успел отхватить.

— Чего так мало?

— Да списки составлял. Хорошо хоть с этой техникой, память почти абсолютная стала. Так бы и половины не вспомнил.

— Как раз про это я и хотел у тебя уточнить. Сколько там у нас первоочередников?

— Учитывая Пашкины и Лёшкины пожелания, примерно три с половиной тысячи. Если быть совсем точным, то три тысячи пятьсот двадцать три.

— Ух ты! — Я немного прифигел. — Это кого же они набрать решили?

Глядя на мою ошарашенную физиономию, Петрович ухмыльнулся, и ответил. — Это только первоочередники. Там ещё и вторая и третья очередь есть. Но ты не волнуйся. Хорошо, если мы только треть наберём. Сам понимаешь, время. Иных уж нет, а те далече. Хотя, конечно, лучше бы всех собрать. Так мы все дыры заткнём, и худо бедно можно будет хоть что-то начинать.

— Как я понимаю, в основном комсостав?

— В большинстве.

— А список Михалыча ты учитывал?

— Кхм… Нет, его он мне ещё не передавал.

— Мля, сколько же мы народу потащим? И их ведь всех надо будет потихоньку вывозить. Представляешь, что начнется, если нас запалят?

— Постараемся действовать очень аккуратно. Да.

— Я ещё хотел предложить попробовать вытащить инвалидов, получивших увечья в результате боевых действий. С нашими возможностями, возраст и физическое состояние, роли не играют. Как раз создадим костяк десантно-штурмовых частей. И вообще, нам все нужны. И производственники, и пилоты, и… Проще сказать, кто нам не нужен.

— И кто?

— Трубочисты и ассенизаторы. Там и дроиды неплохо справляются. О, кстати, выходим на орбиту. — Добавил я, глядя на поворачивающуюся на экране, сияющую Луну.

Некоторое время, мы молча смотрели на величаво проплывающую на экране поверхность спутницы Земли. Потом Петрович спохватился, и ответил.

— Ну, я тоже об этом думал. Что мы впятером сделаем? Да и как мы их уговаривать будем? Просто припрёмся, позвоним в дверь, и предложим "райские кущи", новые руки-ноги, и до кучи, почти вечную молодость? Пошлют нас на хуй, и будут правы. Хорошо, если ещё из какого не то трофея вслед не бахнут. Тут думать надо. Индивидуальный подход, опять же.

— С этим, по ходу дела разберёмся. И привлечём отреставрированный свеженабранный состав. Начинать-то им всё равно с чего-то надо? Вот. Пусть и начинают.

— Вышли на орбиту! Пока запарковались за обратной стороной. — Раздался вдруг голос Михалыча. — С Земли нас точно не увидят. Только вот тут болтается пара аппаратов. Может посбивать их нафиг? Один точно мёртвый. Никакой энергетической активности не обнаружено, а вот второй ещё действует.

— Ты офигел, что ли? Зачем сбивать? Устройте ему аккуратный сбой программы, и пусть думают, что он сам сломался. — Я недоумённо посмотрел в потолок. — И вообще, у нас тут совещание, и мне очень хотелось бы увидеть тебя здесь в живую. — Я выделил интонацией последнее слово.

— Иду. Что с вас взять.

— Иди-иди. Хватит в капсуле валяться. Ты походу новый наркотик открыл. Информационный.

Мы с Петровичем некоторое время помолчали, прихлёбывая остывший кофе, потом он сказа, уставившись в пол. — Володь, мы такое дело задумали, что аж жуть берёт. Когда на станции всё это планировали, то как-то всё легко так казалось, а чем ближе мы к Земле, то мне всё больше не по себе становится. Честно скажу. Боюсь. — На последних словах, Петрович повернулся и посмотрел на меня.

— Глянув на него, я немного помолчал, и с философским видом, негромко ответил. — Все боятся. И я боюсь, Петрович. Но, надо. Глаза боятся, а руки делают. В нашем деле, самое главное начать. Дальше уже само пойдёт. И назад нам, дороги уже нет. Жить так, как прежде жили, мы уже не сможем. Вот так вот… Нам ещё новую планету осваивать надо, Империю, опять же поднимать, да много ещё чего сделать надо. Дай бог, что бы жизни нашей хватило.

— Это да. — Он помолчал, глядя куда-то сквозь переборку. — Дел по горло. А то и с головой. А дома, то есть на Земле, порядок наводить будем?

— А надо? Ты представляешь, что начнётся, если мы открыто влезем? Сколько крови будет?

— Согласен. И что, так всё и оставим?

— Давай об этом поговорим потом, когда там, — Я кивнул головой куда-то в сторону потолка. — всё наладится. Тогда мы будем уже не горсткой выживших, а представителями какой никакой, а Державы.

Петрович в ответ просто молча покивал головой.

— О, вот вы где! — Громким голосом жизнерадостно объявил о своём прибытии наш адмирал. — Что это вы соколики не веселы? Что вы головы повесили? Али беда какая опять случилась?

— Да ещё не случилась. — Посмотрел я на него исподлобья. — Но может.

— Так это вы из-за ролика такие? Да ладно вам! Пусть они там в насе бошки себе поломают, да последние волосёнки на интимных местах выдерут.

— Ты имеешь ввиду, что ты им ещё одно сообщение отправил?

— Ну да. Так, ничего страшного.

Тут на полке, возле экрана проявился наш домовёнок. Поскребя своей тоненькой лапкой под соломенной шляпой в районе затылка, он смешно прижмурился, потом потянулся и негромко зевнув, сказал. — Ничего страшного, говоришь? Может быть, может быть… Но я, на всякий случай, заблокировал пока передачу. До решения Императора.

Я ошарашенно смотрел оловянными глазами на невесть откуда проявившегося Кузьму.

— Ты откуда взялся, друг мой? Ты же остался на станции для усиления! Как ты сюда попал?

— Я и остался. Вернее, это он остался. Точнее… В общем, на станции, всё хорошо. А я тут. Домовым работаю. И за всякими подозрительными личностями присматриваю. — Ткнул он пальцем в сторону Михалыча. — А меня Кузьма с профессором специально сделали. Мало ли помочь чем, надо будет, да и вообще, за порядком присматривать тоже кому-то надо.

— Так получается, что Кузьма всё-таки умудрился свою копию сделать?

— Нет. Они создали новую личность. Меня. Назвали Нафаней. Я теперь тут штатным домовым работаю.

— Ладно, с этим потом разберёмся. Так что там с роликом?

— А нате, смотрите! — Махнул он своей маленькой лапкой на экран.

А там уже разворачивались события достойные фантастического фильма вперемежку с фильмом ужасов. Чем-то они напоминали мой сон, но было ещё круче. Сначала в объектив въехал давешний козлик футуристического вида, из которого вылезли четверо гуманоидов в латанных скафандрах с зеркальными забралами. На каждом шлеме была нарисована красная звезда, и надпись СССР. В руках у троих были неизменные автоматы Калашникова, а четвёртый стоял с РПГ7. Потом один подошёл к аппарату, заглянул в объектив, потом, вероятно, попинал марсоход, поскольку изображение несколько раз вздрогнуло, и махнул спутникам рукой. Те, недолго думая, вытащили из машины верёвку, сноровисто прицепили американскую гравицапу к газику, и, споро загрузившись в своё средство передвижения, резво поволокли трофей куда-то по барханам. Тут изображение несколько раз мигнуло, и пропало.

— Н-да блин. Спилберг доморощенный. — Только и мог я сказать.

— А чего, нормально получилось. И главное, реалистично очень. — Петрович пожал плечами. Пиндосы сначала попаникуют, но, скорее всего не поверят. Но занятие сие им не на один день. А то и месяц.

— И что, думаешь, отправить? Воплей будет, пипец. — Я с сомнением покачал головой.

— Да и хрен с ними, пусть вопят. Надо ещё грамотно утечку информации в массы организовать. Тогда им всем долго не до нас будет.

— Если отправлять, то коридор для связи будет доступен ещё около получаса. — Домовёнок демонстративно посмотрел на появившиеся у него на левом запястье часы.

— Да отправляй! Етить её конём! — Махнул я в сердцах рукой.

— Отправлено! — Домовёнок несколько комично отдал честь, и растаял, как будто его и не было.

Михалыч немного расслабился, и спросил. — Так зачем звали то?

Посмотрев на него недоумевающим взглядом, я наконец вернулся в реальность, и, чуть запинаясь, произнёс: — Так это, ты, это, списки… Да, списки подготовил?