Однажды ночью - Лоуренс Стефани - Страница 27

Аманда приложила все силы к тому, чтобы ее лицо сохранило бесстрастное выражение.

– Я назвала бы нынешнюю ситуацию нерешенной, – после паузы заговорила леди Озбалдестон. – Когда Декстер образумится и вернется в свет, его не подвергнут остракизму – среди нас немало тех, кто помнит все события и позаботится об этом. Однако рядом с его именем будет стоять вопросительный знак до тех пор, пока не прояснится вопрос с убийством.

– Спасибо, – поблагодарила Аманда и собралась встать, но передумала. – Я еще хотела спросить, а какая связь между Декстером и Эшфордами?

– Кровная: Люк Эшфорд – двоюродный брат Мартина Фалбриджа. Их матери – родные сестры. – Помолчав, леди Озбалдестон добавила: – Насколько я помню, в детстве мальчики были неразлучны. Они похожи, правда?

Аманда кивнула.

– Ага! – воскликнула леди Озбалдестон. – Значит, ты видела этого неуловимого графа. Позволь, детка, дать тебе один совет. – Ее светлость сжала руку Аманды крючковатыми пальцами и наклонилась к ней. – Если что-то очень сильно хочешь и уверена, что это пойдет тебе на пользу, нужно бороться. Бороться! – Она выпустила руку Аманды. Девушка встала. – Запомни, что я сказала. Если это то, что тебе нужно, не сдавайся, как бы велико ни было сопротивление.

Аманда заглянула в мудрые глаза ее светлости и присела в реверансе.

– Я запомню.

Аманде понадобилось два полных дня, чтобы убедить Реджи в необходимости побывать у леди Хеннесси. Поэтому через три вечера после прогулки в Грин-Парке она вновь входила в дом номер девятнадцать по Глостер-стрит. И опять в гостиной было полно народу.

При виде Аманды и Реджи хозяйка многозначительно вскинула брови, но промолчала.

– Помни, что ты мне обещал, – сказала Аманда, похлопав Реджи по руке.

Тот огляделся по сторонам.

– Не нравится мне все это. Вдруг к тебе кто-нибудь пристанет?

– А я спрячусь за тобой. – Аманда пошла прочь, но потом обернулась. – Только не исчезай.

– Как будто я могу, – фыркнул молодой человек.

В соответствии с ее инструкциями он неторопливым шагом направился в конец гостиной. Аманда поискала взглядом каштановую шевелюру с выгоревшими на солнце прядями. Мартина нигде не было. Моля Бога о том, чтобы он пришел, она с милой улыбкой двинулась по кругу.

На этот раз она соблюдала осторожность и не поощряла мужчин на ухаживания. Перемещаясь от одной группы к другой, она ухитрилась никого не оскорбить и не обидеть – в этом ей помогал опыт, выработанный за долгие годы пребывания в высшем свете. Под ее внешними спокойствием и беззаботностью скрывалась крайняя степень напряжения, все нервы были натянуты как струны.

Аманда не представляла, как Мартин отнесется к ее появлению здесь. Ведь это было его главным условием – что она до конца сезона не будет искать развлечений в подобных местах. Это было частью их сделки. А она изменила своему слову. Однако больше всего она опасалась того, что он воспримет ее поступок как глупый вызов, как необдуманную попытку навлечь на себя неприятности, и решит, что она не стоит его внимания.

И если он холодно взглянет на нее и отвернется… она не знает, как поступит.

Аманда зря беспокоилась: Мартин появился как карающий ангел, весь в черном, хмурый, с поджатыми губами и гневным взглядом. Он неожиданно возник перед ней и сурово произнес:

– Какого черта вы тут делаете?

– Ох! – подскочила от испуга Аманда и прижала руку к груди. – Как хорошо, что вы здесь, – с облегчением проговорила она.

Мартин прищурился.

Аманда приблизилась к нему и взяла за лацканы.

– Мы больше не можем встречаться в парке – солнце встает рано, и к шести там уже много народу. А мне приходится каждый вечер бывать на балах, поэтому раньше шести я выезжать не смогу. – Она вглядывалась в его лицо в надежде на то, что он хоть чуточку смягчится. – Мне нужно поговорить с вами.

– Вы уже говорите со мной, – сухо произнес он.

– Да, – огляделась Аманда, – но я не могу обсуждать свой вопрос здесь. – «На публике» – вот что она подразумевала. – Здесь есть какое-нибудь удобное место?..

Наступило тягостное молчание. Амандс показалось, что она услышала, как Мартин вздохнул.

– Где Кармартен? Полагаю, он сопровождает вас?

– Он там, у стены. Он знает, что я пришла сюда, чтобы поговорить с вами.

Мартин заглянул ей в глаза. Интуиция подсказывала, что ему не следует слушать ее, что бы она ни хотела поведать. Однако, возражал он самому себе, если сейчас он не узнает, то потом будет мучиться. К тому же как только он увидел ее в гостиной, то мгновенно позабыл обо всех логических доводах и о решении держаться от нее подальше.

– Хорошо. – Мартин взял ее под локоть. – Туда.

Он повел ее к стеклянным дверям, занавешенным гардинами. Они вышли на балкон, нависавший над садом. Место было уединенным, однако не настолько, чтобы вызвать скандал.

– Что вы хотите обсудить?

– Вы рассказали мне о своем прошлом. И дали ясно понять, что оно – вернее, его последствия – стоит между нами. Я осторожно выяснила, как люди воспринимают те давние события. Очень многие не верят и не верили в вашу вину.

Мартин слегка приподнял брови. Его никогда не волновало, что на самом деле подумает высший свет, потому что бомонд не играл важной роли в его жизни.

Ему меньше всего хотелось поощрять ее инициативу. Он лишь пожал плечами:

– Это не имеет особого значения.

– Напротив! – с жаром возразила Аманда. – Это имеет огромное значение.

Мартин любовался ею. Как горят ее глаза! Сколько гордости в ее осанке! Если бы не его репутация…

Он вдруг ясно увидел то, что считал несбыточной мечтой, то, к чему так решительно стремилась Аманда. Признание, достойное положение в обществе… достойное ее. Это и гораздо большее – все то, о чем он запрещал себе думать в течение десяти лет…

Он прогнал непрошеные мысли.

– Нет. – Аманда уже открыла рот, собираясь что-то сказать, но он покачал головой: – Из этого ничего не получится. – Недопустимо, чтобы она вызывала духов прошлого, чтобы эти духи обретали плоть. – И дело не в том, что я никогда не задумывался о том, чтобы восстановить свое имя. – Если честно, то в последнюю неделю он задумывался об этом слишком часто. – Но все это произошло десять лет назад, и сейчас некому подтвердить мою версию, свидетелей не осталось.

Аманда нахмурилась и, помолчав, спросила:

– Ведь вы понимаете, что могло бы… что это вам дает?

– Да, – ответил Мартин.

Он понимал слишком хорошо. Он также понимал и то, что в случае провала ему будет значительно тяжелее.

Если он… если они попытаются восстановить его имя и потерпят крах…

Ему меньше всего хотелось столкнуться с таким поворотом событий. Проникнуться надеждой жить той жизнью, от которой он давно отказался, а потом увидеть, как эта надежда исчезает. И существовать, сознавая, что она запятнала себя связью с ним.

Однако несмотря на все это, все эти годы его интересовал один вопрос: кто же убил Бакстона?

После своего возвращения в Лондон он стал все сильнее сомневаться в том, что найдется ответ на этот вопрос, тот самый ответ, который и очистит его имя.

Глубоко вздохнув, Мартин устремил взгляд в сад. Он попытался воздвигнуть барьер между собой и женщиной, стоявшей рядом… раньше для него это не составило бы труда. А с Амандой не получилось. Да и балкон слишком тесный.

– Оставьте эту идею. Ни я, ни мы ничего не можем сделать, – хрипло проговорил он. – Я рассказал вам это не для того, чтобы вызвать у вас сочувствие, а для того, чтобы вы поняли, почему у меня нет будущего. – Помолчав, он добавил: – Прошлое мертво и давно похоронено.

– Возможно, и похоронено, но не мертво, – тихо возразила Аманда.

Мартин не повернул головы, так как боялся смотреть ей в лицо.

– Мне трудно поверить, – более уверенным тоном продолжала девушка, – что вы намеренно поворачиваетесь спиной к жизни, к тому, чем стала бы ваша жизнь, восстанови вы свое имя.

Стала бы, отметил Мартин, а не могла бы стать. Целеустремленность Аманды обезоруживала его.