Обещание поцелуя - Лоуренс Стефани - Страница 47

— А ты?

— Нет, малышка. Я перестал играть в игры, в которые Фабиан до сих пор играет. — Он остановился у кровати и посмотрел на нее. — Я знаю правила и могу сразиться с лучшим из игроков, но… — Он пожал плечами. — По правде говоря, моя активность пошла на убыль. Я нашел занятие поинтереснее, чем те, которыми так увлекается Фабиан.

Соблазнять женщин — помогать женщинам. Он развязал пояс и, бросив халат на пол, откинул одеяло и лег рядом с ней.

Она затихла, с трудом веря, что…

Он потянулся к ней, начал стягивать с нее халат. Потом лег на нее — кожа к коже, тепло к теплу. Она нашла в себе силы спросить:

— Значит, ты считаешь, что этот документ простая бумажка?

— Не совсем так. Для нас он награда. — Он поцеловал ее в лоб. — Для нас он главный козырь, малышка, и мы воспользуемся им, чтобы обеспечить свободу тебе и Ариэль.

То, что он все еще хочет жениться на ней, — даже сейчас, когда узнал о ее предательстве, — поразило ее. Однако вина тяжелым камнем лежала у нее на сердце.

Она взяла в руки его лицо и приблизила его к себе, чтобы получше рассмотреть.

— Ты действительно поможешь мне — ты поможешь мне спасти Ариэль. — Это не было вопросом, это была бесконечная вера в него. — Почему?

— Малышка, я много раз говорил тебе, что ты моя. Моя. — Он разместился между ее ног. — Из всех женщин на свете нет ни одной, кому бы мне так хотелось помогать, кого хотелось бы защищать и оберегать. Кроме тебя.

Она прочитала это в его голубых глазах, почувствовала в исходящем от него тепле.

— А я… я чуть не предала тебя.

—Если ты будешь действовать по указке Фабиана или другого мужчины, я сразу пойму, что ты предаешь меня. Но ты поступила так ради своей сестры — из-за любви к ней, из-за сострадания и чувства ответственности. Я понимаю тебя, как никто другой.

— Я верю тебе.

— Ты боялась за свою сестру. — Он наклонился и поцеловал ее долгим и глубоким поцелуем, давая тем самым понять, что вопрос закрыт.

— Ты простил меня?

— Здесь нечего прощать, дорогая.

В этот момент она поняла, что не просто любит его — теперь она знала, чем он заслужил ее любовь. Она пригнула к себе его голову и поцеловала его — осторожно, сдерживая огонь, который уже разгорался в их телах.

— Я буду твоей, — прошептала она ему в ухо. — Всегда.

— Я рад.

Он приподнял ее бедра и медленно вошел в нее. Их тела гармонично и слаженно погрузились в неистовый танец любви.

Хелена окончательно сдалась ему. Открыла для него свое сердце и душу, а не только отдала ему свое тело.

В теплом коконе постели, в тишине, нарушаемой лишь прерывистым дыханием, сдавленными вскриками и низкими стонами, когда их разгоряченные тела двигались в одном ритме, когда страсть нарастала, поглощая их целиком, Хелене открылась вдруг одна простая истина.

Полная капитуляция была ее подарком ему, обладание, в свою очередь, стало его подарком ей. Она не переставала задавать себе вопрос, кто из них победитель, а кто побежденный.

Никто, пришла она к выводу, когда волна восторга накатила и захлестнула их с головой. Они были созданы для этого. Созданы друг для друга — он для нее, она для него.

Две стороны одной монеты, связанные силой, которую не сможет разорвать никто.

Через два часа Себастьян неохотно разомкнул объятия и спустил ноги на пол. Надев халат и завязав пояс, он подошел к туалетному столику, взял документ Фабиана и перечитал его еще раз. Оглянулся на Хелену — она крепко спала. Поколебавшись, он взял документ и неслышно вышел из спальни.

Войдя в свои апартаменты, он позвал Уэбстера, отдал ему необходимые распоряжения, привел себя в порядок и быстро оделся. Вызвав слугу, он приказал ему упаковать вещи, которые он назвал, в маленькую сумку, затем покинул комнату и зашагал в кабинет.

Здесь он приступил к выполнению своего плана.

Сначала написал письмо епископу Линкольнскому, старому другу его отца, с просьбой об одолжении. Как только он и Хелена привезут из Франции Ариэль, он тут же обвенчается с Хеленой. И Себастьян просил епископа не отказать ему в просьбе и лично обвенчать его с мадемуазель графиней.

Потом он вызвал своего дворецкого. Уэбстер явился в его кабинет не один, а привел с собой всю домашнюю прислугу. Четко и ясно Себастьян изложил им, что от них требуется, после чего все загомонили, дружно предлагая варианты, как обмануть Луи и Вийяра.

— Я уверен, что этот камердинер состоит на службе у графа. Позаботьтесь, чтобы, наблюдая за большой рыбой, не выпустить из сетей мелкую рыбешку.

— Конечно, нет, ваша светлость. Вы можете положиться на нас.

— Надеюсь. Повторяю: нельзя допустить утечку информации. Вы должны ввести их в заблуждение относительно того, куда уехали мы с мадемуазель графиней. Если они догадаются, что вы намеренно их задерживаете, они поймут, куда мы поехали, и последуют за нами. — Себастьян помолчал, затем добавил: — Чем дольше они будут в неведении, тем безопаснее будет мне, вашей будущей хозяйке, ее сестре и джентльмену, который принес нам важное известие прошлой ночью.

Он был вознагражден легкой улыбкой на губах Уэбстера, блеском торжества в его серых глазах. Эти люди служили ему долгие годы и честно выполняли свои обязанности.

Едва сдерживая радость, Уэбстер отвесил глубокий поклон.

— Позвольте мне от имени всех поздравить вас, ваша светлость.

— Спасибо, дружок.

Слуги и служанки вразнобой поздравили его и разошлись по своим местам. Себастьян вернулся к списку предстоящих дел.

Он очистил стол от срочных бумаг, переговорил со своим управляющим и наконец приказал привести к нему господина и госпожу Тьерри.

Они появились, смущенные, не зная, что их ожидает. Себастьян наблюдал за ними, пока они рассаживались на стулья перед его столом, потом, наклонившись к ним, сказал им все, что считал нужным, в частности, что они стали хоть и невольными, но соучастниками заговора против него. Как он и ожидал, они были ошеломлены, и он, прервав их протесты, заверил, что считает их невиновными.

А затем предоставил им выбор: Англия или Франция.

Англия — при его поддержке, Франция — помощь в поражении Фабиана.

Учитывая, что они были эмигрантами перед тем, как Фабиан их завербовал, они не раздумывая предпочли Англию.

Себастьян приказал им остаться в его доме до его с Хеленой возвращения, после чего они обсудят их будущее. Хотя это шло вразрез с планами Гастона Тьерри, он, к его чести, предложил Себастьяну свою помощь в деле с Луи, чтобы не дать ему отправиться вслед за ними.

Себастьян пожал Гастону руку и напомнил ему, что они всегда могут воспользоваться услугами Уэбстера.

— Ты хотел поговорить со мной, милый мальчик? Себастьян, улыбнувшись, встал и пригласил Клару занять кресло перед камином. Она села, а он, встав рядом с ней, рассказал ей о том, что произошло и что он намерен делать.

— Чудесно! Конечно, я давно об этом догадалась. — С блеском в глазах и сияющей улыбкой она притянула его к себе и поцеловала в щеку. — Она чудесная, просто чудесная девушка! Я так рада. И я абсолютно уверена, что вся семья будет в восторге. Определенно в восторге!

— Возможно, но ты ведь понимаешь, что я хочу пригласить постоянных рождественских гостей и тех, кого я перечислил в моем письме к Августе, но не весь клан?

— О, конечно, конечно! Ты хочешь собрать маленькую компанию. Остальных мы можем пригласить позже, когда ты захочешь. А сейчас тебе пора отправляться, если ты хочешь засветло добраться до Ныохевена. Я буду здесь, когда ты вернешься домой. Мы будем держать здесь оборону.

Себастьян позвонил Уэбстеру.

— Где Луи де Севр? — спросил он, когда в дверях появился дворецкий.

— Завтракает, ваша светлость.

— А его камердинер?

— В комнате для прислуги.

— Очень хорошо. Пригласи ко мне мадемуазель графиню и скажи лакею, чтобы он отнес ее сумку в карету. Пусть другой лакей отведет месье Филиппа на конюшню через боковую дверь.