Ох, охота! - Алексеев Сергей Трофимович - Страница 34

В отместку начальники другого коня отцу так и не дали, пришлось покупать мотоцикл «Урал». И ничего бы, но ему сена не накосишь, а надо еще завозить бензин, ремонтировать, покупать запчасти, да и много ли увезешь в коляске? И еще накладнее содержать проходимую машину (УАЗ), лодку с мотором «Вихрь», а если еще и снегоход «Буран» — только на бензине прогоришь, не считая запчастей. То есть промысловая охота должна быть дотационной, как и все сельское хозяйство, или для продления существования вынуждена будет вернуться к проверенному веками «самодеятельному» способу передвижения и доставки грузов. Тем паче гул техники на промысловом участке вряд ли идет на пользу: например, лоси не реагируют на работу лесоповальной техники, но давно уже поняли, что происходит, если в лесу зарычал снегоход и поехал по кругу — нужно уходить с дневки, пока не выставили номера. От частого воя мотора на реке на сутки и более всякий зверь уходит подальше от берега, а то и вовсе покидает благодатную пойму. В прошлые времена, когда мы плавали по Чети на обласах, рано утром чуть ли не за каждым поворотом можно было увидеть лося, стоящего у воды, выдру, спешащую на берег, норку или колонка в прибрежных кустах.

Пять лет назад мы промчались на «Вихре» около сотни километров — не увидели ничего.

Облас

Кроме наземного транспорта — лошади, а промысловикам давали только выбракованных, сибирские охотники и рыбаки имели водный — облас. Название этой лодки происходит от «обло» — круглый, хотя думаю, что ее изобретение принадлежит коренным жителям Сибири: эвенам, хантам, кетам, селькупам и прочим народам, у которых было всего два способа пропитания — охота и рыбалка. Весельный облас представляет собой короткую, ДО двух метров, и достаточно узкую и легкую долбленую лодку, на которой без специальных навыков и чувства равновесия даже от берега не отчалить — тут же опрокинешься в воду. Для стороннего, непосвященного взгляда натуральная душегубка, однако сибиряки плавают на них со скоростью до двенадцати — пятнадцати километров в час (в зависимости против или по течению), причем с грузом, и проходят до тысячи и более, километров. На равнинной Западной Сибири, что большие, что малые реки сильно петляют, образуя многокилометровые меандры с узкими перешейками, на которых есть перетаски, или волоки. Обычно проплывают лишь прямые отрезки реки, а у начала меандра перетаскивают облас, намного сокращая таким образом расстояние. Ясашные сибирские люди, о которых говорят, что они в обласе рождаются и умирают, за световой день проходят, если считать по прямой, до семидесяти километров, когда как на лошади можно одолеть не более тридцати, и то если есть наезженная дорога. Через пень-колоду же и того меньше. Сталин, будучи в нарымской ссылке, обучился там плаванию на обласе, после чего на нем и сбежал. Местная полиция не могла поверить — грузин и на обласе?

К великому сожалению, мастеров, что могли бы выделывать их, практически не осталось, даже среди ясашных, которые теперь гоняют на моторках, а наука эта не так проста и граничит с искусством, поэтому я остановлюсь на этом подробнее. Мой отец был признанным мастером в этом деле, долбил обласа под весло, и позже под стационарный мотор Л-6 длиною в семь и даже девять метров. Скажу вам, по грузоподъемности (до тонны) и «аэродинамике» это были шедевры лодочного искусства, даже со слабосильным мотором развивавшие скорость до восьми километров в час, что до появления «Москвы» и дюралевой лодки было достижением. Последняя его долбленка, в которую отец душу вложил, погибла совсем новой, так что и поездить не успел. Приехал в половодье на свой участок, привязал в прибрежных тальниках, чтоб не видно было, и тут заболел. Увезли в больницу на машине, а в это время лодку залило дождями, потом вода спала, отчего длинная затопленная долбленка зависла на топляке и переломилась напополам…

Поиск подходящего дерева начинают с февраля — марта, когда еще морозы. Но чаще делают это попутно, во время охоты. Осматривают десятки осин или серебристых тополей, замеряют диаметр — на весельный облас от 50 до 70 сантиметров, глядят, чтоб комлевая часть ствола была без каких-либо, особенно сухих, сучьев, а все дерево живым, здоровым и свежим. После чего их метят — подписывают химическим карандашом, чтоб если кто тоже ищет заготовку, знал, чье это дерево. В конце марта его сваливают, отрезают нужной длины колодину, грузят на санный передок с подсанком и везут на лошади к дому или на берег реки, где обычно долбят лодки. Там сразу же мажут дегтем или краской торцы, закрывают и завязываю их тряпками либо еловым лапником, чтоб не порвало на солнце. Дают вылежку до конца апреля, чтобы заготовка полностью оттаяла, и тогда шкурят, оставляя продольные полосы коры, чтоб просушка была медленной (при скорой может порвать и пойдут трещины). В середине мая, когда колода слегка подсохнет, ее сначала размечают — прочерчивают химическим карандашом центр, торцы — по отвесу, после чего придают ей форму будущего обласа: нос вытесывают и выстрагивают длимым, прогонистым, с едва выступающим форштевнем, корму же, напротив, делают короткой и широкой. После этого болванку прикрывают от прямых лучей солнца и еще раз подсушивают на ветерке. Затем размечают то, что должно быть выдолблено: если смотреть сверху, то рисунок получается вроде восьмерки, только не сомкнутой в середине. Долбить начинают сначала топором — вырубают по разметке канаву глубиной в 7–10 сантиметров и только тогда берут в руки тесло. Их всего три вида, и все они напоминают топор: прямое с полукруглым лезвием, выгнутым на мастера; левое, когда лезвие выгнуто вправо, и правое — с лезвием, выгнутым влево. Сначала прямым теслом выбирают глубину на три четверти от толщины болванки, повторяя ее форму, после чего вытесывают левую и правую стороны, так что получается что-то вроде дупла по всей длине будущего обласа. Дальнейшие действия для незнающего человека могут показаться не разумными: всю болванку, от носа до кормы, иссверливают перкой диаметром 8 миллиметров, на глубину до 10 миллиметров, делая ряды отверстий через каждых 30 сантиметров. Болванка после этой операции напоминает решето. Затем из того же материала, что и колода (иногда из коры тополя), выстругивают «сторожки» — идеально круглые шканты диаметром 9 миллиметров и длиной сантиметр и забивают их в отверстия деревянной киянкой. Как только «сторожки» поставлены, можно приступать к чистовой долбежке, то есть выдалбливать всю лишнюю древесину, ориентируясь по тем самым «сторожкам», дабы не выбрать лишнего и не протесать борт или дно. Толщина стенок болванки должна быть повсюду ровной и может увеличиваться лишь к носу или корме. Долбят уже без передышки и управляются примерно за полтора дня, после чего заготовку начинают разводить. Это самый тонкий и технологичный процесс, нарушение которого может привести к разрыву полуфабриката. Если дерево еще не высохло, то разводят борта без распарки, вставляя между ними бруски, каждый раз другой длины, пока борта не расправятся и не примут нужную форму. Но чаще лодку поднимают на козлы и под ней разводят небольшой и не слишком жаркий костер по всей длине. Древесина на огне размякает, становится эластичной и не трескается. Если тонкие борта сильно подсохли, вспрыскивают водой и снова нагревают, одновременно вставляя все новые и новые бруски. По-хорошему облас можно окончательно развести за двое суток. Быстрее это делать не рекомендуется из-за того, что при большей скорости по бортам могут пойти трещины. Древесина должна постепенно привыкать к своему новому состоянию и одновременно подсыхать. Если все-таки в бортах появились трещины (обычно одна-две), не отчаивайтесь, замочите облас в воде на несколько часов, после чего распарьте над огнем и продолжайте разводить. Даже сквозные трещины можно потом аккуратно просмолить, проконопатить пенькой, стянуть скобками и заклеить с двух сторон матерчатыми, пропитанными в горячем битуме заплатами. Такой облас перетаскивать из озера в озеро придется с осторожностью, а так он послужит ничуть не меньше, чем совершенно целенький. Когда борта окончательно разведены, их фиксируют деревянными, вытесанными по форме обласа четырьмя-пятью лонжеронами, которые в Сибири называют тогунами. Закрепляют их только к краям бортов — прикручивают сквозь отверстия распаренным на огне и круто свитым черемуховым прутом. В корме делают сиденье из доски (ясашные садятся на подогнутые ноги), если долбленка рассчитана на двоих, то второе, съемное, устанавливают посередине. Весло делают из легких пород деревьев — кедра, ели, собственно гребь не широкая, с округлыми, аэродинамическими формами. Для удобства захвата верхний его конец расширен под ладонь, имеет зарубку для упора пальцев. Не дожидаясь, когда новоиспеченный облас окончательно просохнет, его покрывают на первый раз кипящей смолой и только тогда ставят в тень, в продуваемое место на все лето. Дерево должно не только высохнуть, но заветриться и задубеть. Первый раз проплыть на нем и испытать ходовые качества можно лишь к осени, когда нужно заготавливать рыбу на приманку.