Нелегкая победа - Лоуренс Стефани - Страница 4

— Но вы не из этих мест?

— Нет, мы из Йоркшира. — Немного помолчав, Люсинда добавила с легкой улыбкой: — Хотя в данный момент, как я подозреваю, нам следует называться цыганками.

— Цыганками?

Люсинда обменялась с Хетер улыбками.

— Мой муж умер чуть более года назад. Имение перешло в руки его кузена, так что мы с Хетер решили провести год траура, путешествуя по стране. Раньше мы обе мало что видели.

Гэрри с трудом подавил стон. Вдова, прекрасная вдова, недавно снявшая траур! Свободная. Ничем не связанная, не считая легкого бремени в лице несовершеннолетней падчерицы. В надежде справиться с собственным все нарастающим интересом к сидящей рядом женщине и отвлечься от ощущения близости ее нежного тела, он попытался сосредоточиться на ее словах. И нахмурился.

— Где вы думаете остановиться в Ньюмаркете?

— В «Крепостной башне», — ответила Люсинда. — Кажется, это на Хай-стрит?

— Да. — Губы Гэрри вытянулись в тонкую линию. «Крепостная башня» находилась напротив Жокейского клуба. — А… вы заказали комнаты? — Он скосил глаза и увидел на ее лице удивление. — Видите ли, начинается неделя скачек.

— Неужели? — Люсинда нахмурилась. — Это означает, что гостиница будет полна?

— Переполнена.

Причем всеми распутниками и волокитами, которые смогут добраться сюда из Лондона. Но Гэрри тут же отбросил эту мысль. Судьба миссис Бэббакум, сказал он себе, его не касается. Совершенно определенно не касается. Пусть она вдова, и, на его опытный взгляд, вполне созревшая для обольщения, но она добродетельная вдова — в этом и заключалось препятствие. Он был слишком опытен, чтобы не знать, что и такие существуют. Если бы он решил составить план собственного падения, мелькнуло у него в голове, добродетельная вдова была бы первой, кого Купидон избрал бы своим орудием.

Но он разглядел ловушку и не имел ни малейшего намерения попадать в нее. Миссис Бэббакум — прекрасная вдова, которую ему лучше оставить нетронутой… Пусть даже им овладело неожиданно сильное желание. Мысленно выругавшись, Гэрри заставил себя безжалостно обуздать его.

Впереди появились первые беспорядочно разбросанные домики. Гэрри скривился.

— Нет ли у вас в этих местах знакомых, у которых вы могли бы остановиться?

— Нет… но я уверена, что мы сможем найти где-нибудь пристанище. — Люсинда неопределенно взмахнула рукой, стараясь сосредоточить мысли на словах, а чувства — на красоте окружающего пейзажа. — Если не в «Крепостной башне», то, может быть, в «Зеленом гусе».

Люсинда почувствовала, как ее собеседника передернуло. Повернув голову, она встретила его недоверчивый, почти оскорбленный взгляд.

— Только не в «Зеленом гусе». — Он даже не попытался смягчить приказ.

Она неодобрительно взглянула на него.

— Почему?

Гэрри открыл было рот, но не смог найти подходящих слов.

— Неважно почему… просто запомните, что вы не можете жить в «Зеленом гусе».

Ее лицо сделалось непреклонным, она высокомерно задрала хорошенький носик и стала смотреть вперед.

— Мистер Лестер, если вы просто высадите нас у «Крепостной башни», я уверена, мы все уладим.

Он тут же представил двор «Крепостной башни» и главный вестибюль гостиницы такими, какими они должны были быть в данный момент, какими он неоднократно видел их раньше. Повсюду мужчины, широкоплечие элегантные светские львы, подавляющее большинство которых он знал по имени. И по натуре. И легко вообразил себе их улыбки при виде входящей миссис Бэббакум.

— Нет.

Булыжники мостовой Хай-стрит зазвенели под копытами лошадей.

Люсинда повернулась и внимательно посмотрела на него.

— Что, в конце концов, вы имеете в виду?

Гэрри заскрежетал зубами. Даже полностью посвятив свое внимание лавированию в плотном потоке экипажей на главной улице конноспортивной столицы Англии, он не мог не замечать как удивленных взглядов, обращенных в их сторону, так и оценивающих, что задерживались на женщине рядом с ним. Уже одно то, что они приехали вместе, привлекло к ней внимание.

Впрочем, это не его дело.

Лицо Гэрри стало суровым.

— Даже если в «Крепостной башне» найдутся свободные номера — чего не может быть, — вам не подобает оставаться в городе во время скачек.

— Прошу прощения? — После секундного изумления Люсинда взяла себя в руки. — Мистер Лестер, вы очень помогли нам, за что мы выражаем вам нашу благодарность. Однако я вполне способна организовать наше пребывание в этом городе.

— Пустые слова.

— Что?

— Вы ничего не знаете о жизни в городе во время скачек, иначе вас бы здесь не было. — Поджав губы, он раздраженно взглянул на нее. — Черт побери, оглянитесь вокруг, мадам!

Люсинда уже заметила большое число мужчин, прогуливавшихся по узким тротуарам. Теперь же, окинув быстрым взглядом улицу, она заметила еще больше мужчин верхом и в разнообразных открытых экипажах, запрудивших центральную улицу Ньюмаркета. Джентльмены… джентльмены… одни джентльмены.

Хетер прижалась к ней, съежившись под непривычно наглыми взглядами, и подняла на Люсинду оробевшие карие глаза.

— Люсинда…

Люсинда погладила ее по руке. А подняв голову, наткнулась на дерзкий взгляд джентльмена из высокого фаэтона.

— Тем не менее, — пробормотала она. — Если вы только высадите нас…

Она умолкла, заметив впереди широкую арку с вывеской, на которой была нарисована надвратная башня замка. В этот момент Гэрри щелкнул вожжами и быстро направил двуколку в случайно образовавшуюся брешь в цепи экипажей… мимо арки.

Люсинда оглянулась на промелькнувшую вывеску.

— Это… «Крепостная башня», вы проехали мимо.

Гэрри кивнул, мрачно соглашаясь.

— Остановитесь, — приказала Люсинда.

— Вы не можете оставаться в городе.

— Могу!

— Только через мой труп! — услышал Гэрри свой рычащий голос и внутренне застонал. Что с ним происходит? Он закрыл глаза. Открыв их, он свирепо посмотрел на женщину рядом с собой. Ее щеки очаровательно разрумянились… от гнева. В его упрямом мозгу молнией сверкнула непрошеная мысль: как она будет выглядеть раскрасневшейся от желания?

Должно быть, эта мысль как-то отразилась на его лице… Она прищурилась.

— Вы собираетесь похитить нас? — В ее голосе прозвучало обещание долгой и мучительной смерти.

Показался конец Хай-стрит, всадников и экипажей становилось все меньше. Гэрри стеганул коренника, и лошади понеслись. Только когда не стало больше слышно цокота копыт по булыжникам, он посмотрел на нее сверху вниз и проворчал:

— Считайте это вынужденной мерой.

Глава вторая

— Вынужденной мерой?

— Вам не место в городе, где проводятся скачки, — отрезал он.

Люсинда ответила таким же свирепым взглядом.

— Где хочу, там и останавливаюсь, мистер Лестер.

Его лицо сохранило прежнее непреклонное выражение. Он перевел взгляд на свою упряжку. Люсинда, насупясь, смотрела прямо перед собой.

— Куда вы нас везете? — наконец спросила она.

— К моей тете, леди Хэллоуз. Она живет недалеко от города.

Прошло уже много лет с тех пор, как Люсинда позволяла кому-либо распоряжаться ее жизнью. Она решила сохранять высокомерный вид.

— Откуда вы знаете, может, у нее уже есть гости.

— Она давно овдовела и живет уединенно. — Гэрри придержал упряжку и повернул на боковую дорогу. — У нее большой дом, и она будет в восторге от знакомства с вами.

Люсинда фыркнула.

— Этого вы знать не можете.

Он улыбнулся ей с видом бесконечного превосходства.

Подавляя страстное желание заскрежетать зубами, Люсинда подчеркнуто смотрела вперед.

Хетер оживилась, как только они покинули город. И даже улыбнулась Люсинде, когда та взглянула на нее. К Хетер явно вернулось прежнее счастливое настроение, и ее совершенно не встревожило неожиданное изменение их планов.

Раздраженная Люсинда снова уставилась перед собой. Она подозревала, что протестовать бесполезно. Во всяком случае, до тех пор, пока не встретится с леди Хэллоуз. До этой встречи ей не удастся поставить на место этого зарвавшегося господина, что сидел рядом с нею. Она могла беситься сколько угодно, пока победа была на его стороне, поскольку вместе с инициативой он держал в своих руках вожжи и она ничего не могла предпринять. Люсинда скосила глаза на его руки в мягких замшевых перчатках, ловко перебиравшие вожжи. Длинные тонкие пальцы и узкие ладони. Она уже заметила это раньше. К ее ужасу, от воспоминаний об его прикосновениях по телу пробежала дрожь, с которой ей удалось справиться лишь с трудом. Мужчина сидел так близко к ней, что мог почувствовал ее трепет и, как она подозревала, безошибочно угадать его причину.