Сказки народов мира - Автор неизвестен - Страница 54

— Ну, разве не ярко светит луна?

Дай-фу ответил:

— Твое лицо сияет ярче, чем луна. Кто ты, девушка, и где живешь?

— Я живу здесь, на этой горе, и повелеваю всеми деревьями, кустами и цветами. Самое большое мое богатство — целебные травы. Я прячу их от злых людей и открываю добрым. Ты самый лучший юноша в Поднебесной, и я позволяю тебе нарвать столько трав, сколько тебе нужно. Почему же ты их не рвешь?

Дай-фу с трудом отвел глаза от лица девушки и стал рвать цветы, листья и ягоды, выкапывать корни. Скоро корзинка его наполнилась.

Когда он разогнул спину, девушки в зеленой одежде уже не было. Невдалеке быстро бежал водопад, разбиваясь о камни на тысячу потоков, и каждый поток пел свою песенку «хуа-ла-ла, хуа-ла-ла». Прямо перед ним вздымались голые скалы, и луна будто катилась по краешку этих скал.

«Скоро луна совсем скроется за вершиной, — подумал Дай-фу, — как же я найду дорогу домой?»

И вдруг он увидел, что стоит на тропинке, такой ровной и гладкой, будто ее утоптали тысячи ног. Дай-фу удивился, — почему он раньше не приметил ее? Но долго думать не стал и пошел по тропинке. Вверх взбирался он много часов, а обратный путь ему показался совсем коротким и легким. Едва начало всходить солнце, Дай-фу был уже дома.

С этого дня дверь в фанзу Дай-фу никогда не закрывалась. Бедняки шли к нему со своими болезнями и горестями. Одному он помогал лекарством, другому — добрым словом, разумным советом. Часто его будили по ночам, и Дай-фу, забыв о сне, спешил к больному. Когда он приходил в самую темную лачугу, в ней будто становилось светлее. Люди с радостью говорили:

— Недаром родители его назвали Дай-фу, он и вправду приносит счастье!

Не проходило и дня, чтобы Дай-фу за всеми заботами не вспоминал девушку в зеленой одежде. Ложась спать, он говорил себе: «Завтра утром я поднимусь на гору и, может, снова увижу ее».

Но наступало утро, и кто-нибудь приходил звать его к больному ребенку или умирающему старику. Так протекали дни за днями.

Однажды к молодому лекарю прибежал мальчик лет десяти и плача сказал, что отец его умирает. Дай-фу сейчас же пошел за мальчиком. В бедной фанзе на холодном кане, лежал худой, ослабевший от болезни человек. У него болело горло, он тяжело дышал и почти не мог говорить.

Дай-фу осмотрел его и понял, что жить бедняге осталось не больше недели. Чтобы утешить больного, он сказал ему несколько ласковых, ободряющих слов. Больной облегченно вздохнул, прикрыл глаза и задремал. А Дай-фу с жалостью поглядел на него и грустно покачал головой. В это время в углу фанзы послышалось всхлипывание. Это заплакал мальчик; он понял по опечаленному лицу молодого врача, что скоро останется сиротой. У Дай-фу сжалось сердце — вот так и он сам плакал, когда умирали его отец и мать. Юноша принялся перебирать в памяти самые мудреные лекарства и вдруг вспомнил: есть такая редкая трава — горный чай! Только она и может вылечить больного.

«Я должен найти горный чай, — подумал Дай-фу. — Надо сейчас же идти в горы!»

Мальчику он сказал:

— Жди меня. Через несколько дней я вернусь с лекарством.

Дай-фу никогда не видел горного чая. Но у его учителя была старая книга с рисунками, которую тот всегда держал под замком. Все же один раз Дай-фу удалось быстро перелистать ее. Там-то и были нарисованы листики горного чая. Эта трава растет на голом камне, на самых вершинах высоких гор.

Три дня и две ночи Дай-фу бродил по горе, где росли целебные травы. В этот раз гора не таила от него, своего богатства — целебные травы и кустарники будто протягивали к нему цветы и ветви. Но Дай-фу проходил мимо, — ему нужен был только горный чай, а его-то он нигде не находил.

К вечеру третьего дня он вышел на поляну у подножия скал, стороживших подступы к вершине. Дай-фу подумал: «На вершине никто никогда не бывал. Может, там и растет горный чай».

Он поднял голову и с тоской посмотрел на остроконечную вершину, окутанную белыми облаками. Но она казалась недоступной: каменные утесы отвесно вздымались к нему; на них не было ни расщелины, чтобы поставить ногу, ни выступа, чтобы ухватиться руками. Дай-фу огорчился. Тут он услышал знакомый шум — «хуа-ла-ла, хуа-ла-ла». Это шумел водопад, падающий с самой вершины. Молодой лекарь вспомнил — на этой поляне он уже был раньше. Здесь говорила с ним девушка в зеленой одежде. Ведь она шэньсянь — волшебница. Если бы девушка захотела, она помогла бы ему сейчас.

Не успел Дай-фу подумать об этом, как закачались сосны, заревел водопад, покатились сверху камни и на поляну выскочил огромный полосатый тигр. Шерсть у него стояла дыбом, глаза светились точно раскаленные угли, пасть широко разинута. Тигр был очень страшен, но Дай-фу поклонился ему и сказал:

— Старший брат, тигр! Ты пришел, чтобы съесть меня. Но видишь ли, я должен вылечить одного человека, иначе его маленький сын останется сиротой. Если ты меня растерзаешь, кто же поможет больному?

И вдруг Дай-фу увидел, что тигр три раза кивнул головой и приник к земле, словно подставляя спину. Дай-фу сел на спину тигра и крепко ухватился за его шерсть. Тигр разбежался и взвился вверх — только ветер засвистел в ушах Дай-фу. Не прошло и мгновения, как они оба оказались на вершине горы. Юноша спрыгнул на землю, а тигр незаметно куда-то исчез.

Дай-фу огляделся. Кругом цвели неведомые растения; на одних цветы были красные, как кораллы, на других — желтые, как золото, на третьих — голубые, как бирюза. Их листья, казалось, были вырезаны из зеленого нефрита. А среди высоких стеблей и пышной листвы Дай-фу приметил кустики горного чая.

Он уже нагнулся, чтобы нарвать его, но сейчас же поднял голову, потому что услышал за спиной смех, такой звонкий, будто ударяли в крошечный серебряный гонг.

Дай-фу обернулся.

Перед ним стояла та самая девушка, которую он повстречал в лунную ночь на горе и которая столько раз снилась ему потом. Лицо ее было нежно, как цветок вьюнка с капелькам росы, а зеленая одежда яркой, словно листья после дождя. В руках девушка держала маленькую корзинку.

— Вот ты и пришел ко мне в гости, Дай-фу, — сказала девушка. — Ни один человек еще не поднимался так высоко, но я увидела, что ты смотрел на вершину, и попросила царя зверей, тигра, принести тебя сюда. Скажи, Дай-фу, зачем ты смотрел на вершину? Не потому ли, что хотел увидеть меня?

— С тех пор, как мы встретились в первый раз, не было в минуты, когда бы я не хотел видеть тебя, — ответил юноша. — Но не стану обманывать. Когда я смотрел на вершину, я думал о другом. Мне нужен горный чай, чтобы вылечить больного человека.

Девушка тяжело вздохнула.

— Что ж, Дай-фу, вот горный чай, нарви его.

Дай-фу нарвал целую охапку горного чая и сложил его в свою соломенную шляпу. Теперь ему оставалось только попрощаться с девушкой, но вместо этого он стоял и, как зачарованный, смотрел на нее.

— Почему же ты не идешь к людям? — спросила девушка.

— Мне трудно расстаться с тобой, — тихо сказал Дай-фу.

— И я не хочу расставаться с тобой, самый лучший юноша в Поднебесной. Оставайся здесь навсегда. Разве есть на земле место чудеснее этого?!

Дай-фу уже готов был согласиться, но потом покачал головой:

— Кто же будет тогда лечить бедняков?

Девушка снова заговорила:

— Шэньсянь может попросить человека только один раз. Подумай, Дай-фу, если ты скажешь — «нет», ты больше никогда не увидишь меня. Ты останешься?

«Останусь!» — хотел крикнуть Дай-фу, но в ушах его прозвучал жалобный плач мальчика, и он сказал:

— Я должен идти.

Девушка посмотрела на него долгим взглядом.

— Вот как бывает! Я полюбила тебя, потому что в сердце твоем нет корысти и ты думаешь о других больше, чем о себе. Но теперь то, за что я тебя полюбила, разлучает нас навсегда. Мы больше не увидим друг друга. Возьми же от меня на прощанье эту корзинку. Когда тебе понадобится какая-нибудь целебная трава, ты найдешь ее на дне корзинки. Вспомни тогда обо мне.

Она взяла Дай-фу за руку, подвела к водопаду и сказала: