Клятва повесы - Лоуренс Стефани - Страница 32

— Возможно, это просто развлечение? Или какая-то роль?

Снова вопросы без ответов.

Пейшенс в гневе стиснула зубы, но заставила себя расслабиться. Она набрала в грудь побольше воздуха, выдохнула, потом сделала еще один вдох и решительно положила пальцы на клавиши. Она не понимает Вейна, «элегантного джентльмена» с непредсказуемым поведением. Он вводит ее в смущение на каждом шагу. Если это развлечение, значит, ситуация будет зависеть от его прихоти. Событиями будет управлять он, а не она, и ей это совсем не по душе.

Она больше не будет думать о нем.

Пейшенс закрыла глаза, и ее пальчики стремительно замелькали над клавишами.

Из дома доносилась нежная, пленительно-капризная и изменчивая музыка. Вейн услышал ее на пути из конюшни. Мелодия настигла его, окутала, проникла в чувства. Это была песнь сирены, и он отлично знал, кто исполняет ее.

Остановившись перед аркой, ведущей к конюшне, он вслушивался в переменчивый мотив. Музыка влекла его, он ощущал ее тягу, как будто она материализовалась. Музыка говорила о стремлениях, о разбитых надеждах и о чем-то еще…

Скрип гравия под сапогами вернул его к действительности. Музыкальная комната находится на первом этаже, ее окна выходят на террасу. Хотя бы одно окно должно быть открыто, иначе он не слышал бы музыку так отчетливо.

Вейн долго смотрел невидящим взором на дом. Музыка становилась все более выразительной, стремилась околдовать его, все настойчивее манила его к себе. Еще минуту он сопротивлялся, а потом решительно зашагал к террасе.

Когда последние звуки затихли, Пейшенс вздохнула и убрала руки с клавиш. Спокойствие вернулось к ней, музыка уняла ее тревогу, умиротворила душу.

Она встала, отодвинув стул, сделала шаг и повернулась. К окну. К человеку, который стоял у открытой стеклянной двери. По его лицу ничего нельзя было понять.

— Мне казалось, вы подумываете об отъезде, — сказала Пейшенс, взвешивая каждое слово и спокойно глядя ему в глаза.

Вряд ли можно было яснее бросить вызов!

— Нет! — не раздумывая ответил Вейн. — Я еще не разоблачил Фантома и не поймал вора. Но кроме этого, я еще не получил то, чего хочу.

Сдержанная, уверенная, Пейшенс смотрела на него, а он на нее. Только что сказанные слова отдавались эхом у него в голове. Когда он впервые произнес их, то еще не знал истинной ценности того, чего хочет. Теперь же он знает. Теперь его цель отличается от тех, что он ставил перед собой раньше. На этот раз он хочет гораздо большего.

Он хочет ее всю. Не просто физической близости, а ее преданности, любви, души — весь ее внутренний мир, всю суть ее существа, ее «я». И он не удовлетворится меньшим.

А еще он знает, почему хочет ее. Потому что она другая. Но он не будет думать об этом сейчас.

Она принадлежит ему. Он понял это в то мгновение, когда впервые обнял ее, в тот вечер, когда над ними бушевала гроза. Она была создана для его объятий — он понял это мгновенно, интуитивно, на подсознательном уровне. Он получил свое прозвище не случайно: он действительно обладал даром распознавать, какой запах несет с собой ветер. Истинный охотник, он реагировал на изменения в настроении, в атмосфере и использовал к своей выгоде любые повороты в подводных течениях. С первого же мгновения он понял, что несет ветер, когда обнял Пейшенс Деббингтон.

И вот она стоит перед ним. Вызов зажигает золотистые искорки в ее глазах. Ясно, что ей не нравится пробел, возникший в их отношениях. Но вот чем она решила заполнить его, не ясно. Все добродетельные, своевольные женщины, с которыми он общался, были его родственницами. Он всегда относился к ним серьезно. Для него оставалось тайной, что думает Пей-шенс, с чем она соглашается. Мертвой хваткой сжав вожжи своего настойчивого желания, он сделал первый шаг, чтобы все это выяснить.

И медленно приблизился к ней.

Она не произнесла ни слова. Спокойно глядя на него, подняла руку, выставила палец и неторопливо, дав ему время остановить ее, прикоснулась к его губам.

Вейн не шевельнулся.

Это первое неуверенное прикосновение потрясло его, и он сильнее натянул вожжи своей страсти. Но она успела ощутить силу этого кратковременного урагана. Ее глаза расширились, дыхание остановилось. Когда Вейн успокоился, она расслабилась, и ее палец продолжил свой путь.

Создавалось впечатление, будто она зачарована его губами. Ее взгляд был прикован к ним. Она провела пальцем по нижней губе и вернулась к уголку их. Немного повернув голову, Вейн поцеловал ее палец.

Пейшенс снова посмотрела ему в глаза. Осмелев, она погладила его по щеке. Вейн ответил на ее ласку, проведя тыльной стороной ладони по ее шее. Затем он взял ее за подбородок и под частый стук сердец, который был слышен только им, поднял ее лицо.

Их взгляды встретились. Вейн закрыл глаза, зная, что Пейшенс сделает то же самое, и медленно приник к ее губам.

Сначала она растерялась, но потом ответила на поцелуй. Он подождал еще секунду, прежде чем заявить о своей власти над ее губами. Но она сразу же сдалась перед его натиском. Он положил руку ей на затылок и запустил пальцы в шелковистую массу волос.

Вейн целовал ее лицо, медленно, повинуясь ритму, который властвовал над ними, вел их за собой, наполнял жаром их губы.

Этот поцелуй был откровением. Пейшенс не предполагала, что обычный поцелуй может быть таким дерзким и чувственным. Его требовательные губы уверенно управляли ее губами, безжалостно учили ее всему, что она так жаждала, познать.

Его язык вторгся в ее рот с самонадеянностью завоевателя, заявляющего свои права на военные трофеи. Он неторопливо изучал все уголки своих владений. После продолжительного, потрясающе тщательного обследования он решил продолжить свое изучение в другом направлении. Медленные, ленивые толчки будоражили ее пробудившиеся чувства.

Пейшенс уступала, но это не приносило радости ни ему, ни ей. Ее затягивала эта игра губ и языков. Она была полна желания. Поднимавшийся в ней жар таил в себе обещание; напряжение между ними росло, вздымалось, как приливная волна, и тащило их за собой. Поцелуй остановил время, от вожделения кружилась голова.

Вейн немного отстранился, чтобы Пейшенс могла перевести дух. Даже на расстоянии в пару дюймов чувствовалось, сколь требовательны его губы,

Повинуясь непреодолимому влечению, Пейшенс приподнялась на цыпочки и приникла к его губам. Вейн завладел ее губами, ее ртом, но ненадолго и снова отстранился.

Она вздохнула и, вытянувшись вверх, поцеловала его. Он ответил на поцелуй, опять утверждая свою власть над ее губами.

Пейшенс и не предполагала, что поцелуй может пробудить такую бурю в душе. Ее мучил голод, пожирал огонь. Все ее существо отзывалось на ласку, она купалась в жарком наслаждении, впитывала его в себя, отдавала Вейну и требовала еще больше.

Когда их губы разомкнулись, оба учащенно дышали. Пейшенс открыла глаза и увидела, что Вейн внимательно смотрит на нее. В его серых глазах она увидела скрытый вызов. Она изучала его взгляд, спрашивая себя, чему еще он может научить ее.

Помедлив минуту, придвинулась к нему и обняла за шею. Почувствовав грудью его грудь, придвинулась еще ближе и, продолжая смотреть ему в глаза, прижалась к нему бедрами.

И мгновенно ощутила его реакцию. Как будто рука неожиданно сомкнулась в кулак. Это вдохновило ее, она не отвела взгляд и ответила на вызов в его глазах.

Руки Вейна скользнули на ее плечи, спустились на спину, потом еще ниже, на бедра. Он крепко прижал ее к себе. У Пейшенс перехватило дыхание. Ее глаза закрылись. Она подняла к нему лицо, подставляя губы.

И он взял их, взял ее всю. Его руки переместились на ее ягодицы. Он гладил их, прижимая к себе, вдавливая в свои бедра. По ее телу разлился огонь, она горела как в лихорадке.

Пейшенс ощущала, как возбужден Вейн, животом чувствовала пульсацию в твердом бугре, плененном одеждой. На одно мгновение, до боли напряженное, он дал волю своим чувствам, но потом снова приструнил их. Его язык медленно проник во влажные глубины ее рта.