Принц Лжи - Лоудер Джеймс - Страница 14

Богиня осталась спокойна под холодным взглядом Кайрика.

– А что ты скажешь насчет смерти Лейры? – бесстрастно спросила она. – В этом преступлении ты тоже готов признаться?

Повелитель Праха выгнул дугою бровь и присел на край стола.

– Почему ты обвиняешь меня в причинении вреда неуловимой Повелительнице Туманов? Насколько я помню, Совет Высших Сил не может судить меня за преступление без каких-либо показаний или улик.

– У нас есть только подозрение, – спокойно ответила Мистра, – но я потребовала от Совета обратиться к Владыке Эо и спросить у него, где сейчас Лейра. У тебя есть возражение? Вообще-то неважно, есть или нет, поэтому можешь не утруждаться ответом.

Повелитель Мертвых и богиня Магии уставились друг на друга. Левое веко Кайрика чуть подрагивало, выдавая, что он едва сдерживает ярость, а плотно сжатые губы Мистры и напряженная поза говорили о безмерном отвращении к созданию тьмы, которого она когда-то называла своим другом.

Кайрик крепко сжал эфес меча. Этот жест не пропал даром для Мистры – именно этот клинок почти лишил ее жизни на вершине башни Черного Посоха, после того как Кайрик прикончил им Келемвара Лайонсбейна. Кайрик, видимо, вознамерился отплатить ей за то, что она унизила его перед всем Советом. Сокрушителю Богов вновь предстояло отведать вкус ее крови.

– Мы все еще ждем прибытия Маска, – объявил Тир. – Только тогда мы сможем обратиться к Эо.

– Не стоит откладывать дело из-за меня, – прозвучал тихий шепот. Слова прошуршали как шелковая лента, скользнувшая по острому лезвию. – Я здесь уже давно.

Боги все как один обернулись на голос и увидели в самом дальнем углу зала Маска. Темнота прилипла к нему тонкими прядями, скользя по ярким магическим одеждам, как облака скользят по небу, закрывая полную луну. На руках у него были черные перчатки, а лицо пряталось под неплотно сидящей маской. Виднелись только глаза – они то вспыхивали красными огоньками, то затухали.

– Разрешите присоединиться к моему коллеге-заговорщику? – бойко поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, проскользнул с кошачьей грацией мимо Мистры, чтобы стать рядом с Кайриком.

– Услышь нашу мольбу, великий и мудрый повелитель, – начал Тир без всяких прелюдий. – Мы ищем твоей мудрости.

Остальные боги подхватили молитву, повторяя ее вновь и вновь. Голоса их становились все громче, слова звучали отчетливее. В конце концов, мольбы перешли в безумные завывания, кричали все, кроме Кайрика, который стоял среди гама хмурый и молчаливый.

Мистра поморщилась от такого диссонанса, но другая часть ее сознания наслаждалась болезненной какофонией, черпая из нее силы. Богиня кричала вместе с остальными до тех пор, пока не убедилась, что Зал Полярной звезды начал содрогаться. Лаборатория, созданная ее воображением, начала расплываться на глазах, затем разлезлась, как потертый гобелен. Сначала исчезли столы, затем потолок и стены. Последним растворился пол, превратившись в эфемерную дымку.

Боги оказались окруженными пустотой. Молитвы почитателей Мистры звучали в ее голове все тише и тише, превращаясь в слабые далекие отголоски, по мере того как все большую часть ее сознания засасывал вакуум. Мир смертных вдруг преобразился в оазис среди пустыни. Казалось, он окутан прозрачной дымкой расплавленного воздуха, совсем как мираж. Потом неожиданно пустота стала ночным небом, наполненным миллионом звезд. Каждая точка света излучала радугу тонких неземных оттенков, из каждой доносился хор небесных голосов.

«Хранители Равновесия, вы призвали меня без всякой надобности».

Слова проникли в сознание Мистры, подчинив себе внимание всего ее божественного интеллекта. Она качнулась от гула миллионов сердитых голосов, полных упреков, и темноту вокруг нее заполнили мириады злобных вспышек.

«Теперь вы знаете, что Кайрик и Маек на самом деле убили Лейру, – громыхал Эо. – Но они не сделали ничего того, что противоречило бы их природе. Кайрик – бог Убийства, поэтому ему полагается посягать даже на жизни богов. Маск – бог Интриги, вот он и старается после заметать следы».

Перед глазами Мистры вновь возникла лаборатория мага, а голоса верующих в нее людей зазвучали громче. Звезды померкли, оставив после себя только призрачное воспоминание, которое, однако, никак не стиралось из ее сознания. Эо сказал свое последнее слово, явившееся мрачным предзнаменованием: «ваш долг – противостоять Кайрику, точно так же как в его обязанности входит уничтожить вас в случае вашей неудачи. Таков порядок Равновесия». Мистра поняла, что слова владыки в первую очередь адресованы ей, а не какому-либо другому божеству.

В центре зала Кайрик сложил руки на груди и самодовольно поинтересовался:

– Что-нибудь еще?

Тир сделал шаг к Повелителю Праха, подняв над головой сжатый кулак:

– За этим преступлением должна последовать справедливая расплата.

– Разве ты не слышал Эо? – презрительно процедил Кайрик. – Не было никакого преступления. Лейра умерла, потому что такова была моя воля. – Он вытянул меч и наставил его на бога Справедливости. – Любой из вас может быть следующим. Таково мое предназначение для сохранения Равновесия: вырывать как сорняк слабаков из этого жалкого пантеона.

Повинуясь долгу, вперед вышел Торм и загородил собой бога Справедливости. В руках его появился меч – блестящий серебряный клинок, отточенный так остро, что мог бы разрезать радугу на отдельные цветные полоски. Воин постучал лезвием меча по Сокрушителю Богов и принял боевую стойку.

– С нами справиться тебе будет потруднее, чем с Лейрой.

Услышав лязг оружия, Маек поморщился.

– Сейчас не время, Кайрик, – сказал он, – нельзя же, право, выступать в открытую, когда вокруг тебя столько противников.

– Слова истинного труса, – огрызнулся Торм. – Кстати, тоже можешь попытать сейчас счастья, Маск. С этого дня мы будем особенно осмотрительны, чтобы не попасться на твою удочку, предатель.

Положив на стол перо и пергамент, Огм поднял руки, стараясь развести Кайрика и Торма.

– Лейру уже не вернуть, но почему бы нам не договориться? Отпусти души, несправедливо тобою плененные, и мы…

Кайрик злобно рассмеялся:

– Я поступлю с Гвидионом Быстроходом так, как пожелаю. Может быть, и отпущу, а может быть, обреку на вечную муку. – Он медленно опустил Сокрушителя Богов и спрятал его в ножны. – Но никому из вас не повлиять на его судьбу. До сих пор я иногда позволял вам или вашим посланникам проникать в свое царство. Теперь с этим покончено, С этого момента Город Раздоров закрыт для пантеона.

– Ты спрашивал, что мы можем сделать против тебя, чтобы помешать преступлениям, – заговорила Мистра, и слова были заточены острее, чем меч Торма. – Вот мой ответ… Ты тоже послушай, Маск. Как богиня Магии, я лишаю вас обоих возможности черпать волшебство, обращаясь к магической материи, окружающей мир.

– Что?! – взревел Кайрик. – Ты не можешь лишить меня магии! Я ведь должен отвечать на мольбы своих подданных. А Город Раздоров…

– Меня это не касается, – перебила Мистра. – Твои приспешники могут по-прежнему прибегать к колдовству, и у твоих последователей останутся заклинания, но ты, Кайрик, не сможешь совершить даже простейшее волшебство.

Маск опустил голову, пряча от Мистры сверкающие яростью красные глаза.

– Я действовал, подчиняясь только своей проклятой природе, богиня. Я мало что могу – разве что замыслить какую-то интригу да наводнить весь мир ворами. Что мне сделать, чтобы избежать твоего наказания?

– Отрекись от союза с Кайриком, – не задумываясь ответила Мистра, – поклянись, что не станешь ему ни в чем помогать.

У Повелителя Теней тут же нашелся ответ:

– Разумеется, богиня.

– Трусливый ублюдок, – рассвирепел Кайрик.

Он двинулся было на Маска, но Мистра величественно взмахнула рукой, и путь ему преградила мерцающая стена. Как только бог Смерти ударил в стену, волшебные одежды на нем начали меркнуть, теряя свой блеск, который стекал со складок как вода. Потерянная магия собралась на полу зала небольшой лужицей и тут же исчезла, испарившись, как летний дождь.