Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Принцип Портоса, или Последний свидетель - Папченко Александр - Страница 8
Этот кривляческий порыв был остановлен самым грубым образом. Со стороны кухни по дорожке к «певице» приближалась перекрашенная рептилия. Немой вопрос сквозил в ее взоре: «Вы тут меня не покусаете?»
Но Сашка прочла обратное: «Ага, дорвалась наконец-то до настоящей пищи… Что может быть вкуснее маленькой девочки, мечтающей стать актрисой?»
— Кыш… — вяло отмахнулась Сашка и бросилась в дом.
И тут меня подкосило страшное подозрение. Даже уверенность. У меня просто сердце остановилось. Или не сердце, а что-то рядом, но все равно… Колени потеряли упругость, как будто из них выскочили шарниры. Я, как подкошенный, рухнул на четвереньки: так и есть! Ящик, старый посылочный ящик, в котором обитали перекрашенные ужи, валялся вверх дном, а неподалеку лежала фанерная крышка…
Иногда у отдельных филинов случаются такие большие и задумчивые глаза. Это обычно бывает, когда какой-нибудь лоботряс покажет птице кукиш вместо обещанной мышки. Вот именно такие глаза сейчас, наверно, были у меня. Я полз вверх по яблоне и оттуда орал чужим голосом:
— Витька! Змеи сбежали!
Оказывается, ничто в мире так хорошо не будит человека, как весть о сбежавших змеях.
Словно электрический разряд большой мощности вышиб кровать из-под Витьки. Словно вихрь штормовой силы швырнул одеяло к потолку…
— Как?! — вопил Витька, скользя по морщинистому стволу яблони вниз — вверх путь был отрезан: там, среди недозревших яблок, мерцали мои розовые пятки.
— Сколько их было? — раскачиваясь на самой верхней и достаточно хрупкой ветке, спросил я у Витьки.
— Штук пять… кажется, — не отрывая глаз от земли, чтоб нечаянно не наступить босой ногой на рептилию, ответил Витька.
Ему кажется! Убью библиотекаря, чтоб не казалось! У меня с детства отвращение к рептилиям, как у некоторых, к примеру, к паукам! Ну и что из того, что ужи неядовитые!
Между тем на улице за забором стали останавливаться прохожие. Конечно, почему бы не полюбопытствовать, отчего это висит на дереве, рискуя сломать себе шею, человек в одних трусах?
Тем временем дядя Витя, прорычав боевой клич, который все по ошибке приняли почему-то за паровозный гудок, поднял лопату и сделал несколько фехтовальных выпадов. Он целил в рептилию кончиком «шпаги». И где-то с пятой попытки древко сельскохозяйственного инструмента припечатало хвост незадачливого ужа к грядке. Теперь дядя Витя с лопатой образовывал очень тупой угол, что лишало его устойчивости, но гарантировало некоторую безопасность.
— Ух, — сказал дядя Витя, потихоньку приходя в себя, и нервически хохотнул: — Хе-хе!
Из дома выбежали папа с оторванным подоконником, Сашка с сахарницей, в которой лежали деньги, и наткнулись на приплясывающего Витьку.
— Где, — спросил папа, — ползло?
— Штук шесть, — пролепетал невпопад Витька. — Кажется.
— Паша, — заметив соседа, воспрянул духом дядя Витя, — скорее, я його трымаю!
— Паша, — заметив соседа, воспрянул духом дядя Витя, — скорее, я його трымаю!
Тем временем желтокожий уж осознал, что ему наступили на хвост не из любопытства, и принялся метаться. Дядя Витя нехорошо побледнел. Еще бы! Когда шипящая пасть обиженной рептилии проносится в сантиметре от твоих ног…
— Витюша! — вскричал мой папа, наблюдая за дуэлью на соседском огороде с горячностью нервного спартаковского болельщика. — Поймали? Держите! Это же редкий, неизвестный науке экземпляр! Витька, энциклопедию на «зэ»! — приказал он и, вскинув подоконник на плечо, прямо по помидорным, уже достаточно затоптанным, грядкам бросился к штакетнику, намереваясь кратчайшим путем прийти на помощь дяде Вите. А штакетник-то со вчерашней ночи был оторванный, и никто его гвоздями не прибивал. Представляете, как все рухнуло, когда папа с подоконником полез через него? Папу придавило, а Сашка не испугалась и храбро, прямо по забору, прижимая сахарницу к животу, подошла к папе. За инструкциями. У Сашки, наверно, в критических случаях мозги отключаются! Чуть отца не задавила! А у самой лицо такое вежливое…
Но тут ветер подул, и ветка, на которой я сидел, затрещала… У меня от этого треска внутри похолодело. Я бы слез, конечно, если бы не противно было наступить босой ногой на рептилию. Лучше, думаю, умереть в падении. Как птица. У меня даже слезы выступили на глазах от такой жизненной несправедливости…
Гляжу, прижатый к земле лопатой уж догадался, что покусать дядю Витю не получится — длины не хватает, если по гипотенузе рваться, по земле то есть. А если по катету, по черенку лопаты?.. Катет тупого треугольника всегда короче гипотенузы, вспомнил уж и пополз по черенку, торжествующе шипя и неумолимо приближаясь к незащищенным пальцам боцмана. Такой поворот событий вызвал у дяди Вити взрыв нервного хохота. И когда до пальцев оставались считанные сантиметры, он, как мужественный человек, выпустил лопату из рук. Та упала ему на ноги. И тут же желтый уж шлепнулся на обнаженные ступни моряка…
Есть такой прыгун Бубка. Он с палкой сигает. О нем еще в газетах пишут… Так вот, о нашем дяде Вите газеты не пишут, но он так прыгнул! Он просвистел в воздухе, как снаряд, и врезался в ворота. Если бы зеваки стояли не у нас под забором, а у дяди Витиных ворот, было бы несколько оглушенных инвалидов. А так, никого не задев, ворота пролетели немножко и брякнулись на дорогу. Только пыль фыркнула!
Тут уж и папа наконец-то выкарабкался из-под штакетника, выхватил у Витьки энциклопедию и, заламывая страницы, открыл на «Змеях». Он несся рядом с удирающей желтой рептилией, кричал, что если не определит вид и класс, то сделает из гадюки чучело, и колотил энциклопедией несчастную по затылку. Бедный уж мчался, совершенно одуревший от постоянных ушибов, не разбирая дороги, пока, наконец, не спрятался в фундаменте сарая… Там, в сырости и тишине, долго, наверно, сидел он, ощупывая хвостом шишки, вздувшиеся на башке от соприкосновения с энциклопедией на букву «зэ».
А потом я упал с дерева: ветка все-таки обломилась. Но я не испугался как-то… Не знаю… Как представил, что сейчас шлепнусь на гадюку, так у меня сразу все страхи пропали. Я упал в клумбу. Клумбы больше нет, потому что я упал точно посередине. Коленки взлетели к ушам. Земляной фонтан окатил меня до макушки. Какое у меня было ощущение? Никакого не было. Сами подумайте: сижу голый, как Миклухо-Маклай, черный от земли, весь в раздавленных георгинах, пахну глиной и цветами, и в голове кто-то лупит ложкой по кастрюле — дзинь… дзинь…
Тут все сбежались, кроме Витьки. Наверно, он понял, что я буду немедленно ему бить лицо за все приключения сразу. Вот только звенеть в голове перестанет и оранжевые круги в глазах расплетутся. Но я не успел отлупить Витьку. Едва все сбежались, как дядя Витя тут же попал в мышеловку. Щелкнуло — и боцман осел на землю, держась за щиколотку. Я сразу понял, почему Витька не приближается. Еще бы! Мы здесь в клумбе всюду мышеловок понаставили. Специально, между прочим, место такое выбрали, где люди не ходят… Представляете, если бы я, выходя из фазы свободного полета, с огромной силой уселся бы на нее? А? Вот это было бы ощущение!
— Когда у акулы, — дядя Витя опустился на корточки и принялся снимать мышеловку с ноги, заведутся глисты, и ее спытають о родственниках, якы не погнушаются поставить ей клизму… («Вот оно, ругательство! — догадался я. — Нужно срочно что-то делать! Запоминать как-то! Ну, или я не знаю… записывать!» У меня даже в голове прояснилось и звенеть перестало.) …так эта мордастая рыба, — продолжил дядя Витя с чувством, — вспомнит о своей внучатой племяннице двоюродной сестры шурина, который… (здесь я пропускаю красивое выражение, конкретно обозначающее тех людей, которые ставят мышеловки боцманам)… а также который при дворе Ее Величества Елизаветы Викторовны, королевы Соединенного Королевства, однажды… (здесь я снова пропускаю описание очень неприятного происшествия, которое случилось с шурином, когда тот ставил клизму лошади одного исторического лица с очень длинной фамилией, которую я, к сожалению, забыл).
- Предыдущая
- 8/11
- Следующая