Кольца вероятности - Лоскутов Александр Александрович - Страница 32

Конечно, в душе я не исключал вероятности подлога – а Братство вполне могло пойти на такую штуку, если бы посчитало это выгодным для себя, – но я верил. Я верил, что этот немного помятый тетрадный листок всего несколько дней назад держала в руках моя Оля.

Она и вправду была в Новосибирске. Живая и здоровая, только несколько испуганная. Ее жизни ничего не угрожало, по крайней мере, она так писала. Ольга спрашивала, как дела у меня. И просила дать знать о себе при первой же возможности. Видимо, кое-что она все же знала, потому что просила меня быть осторожнее и не подставляться под пули. Умоляла о ней не беспокоиться, потому что ее и вправду охраняли. Даже от уличных хулиганов.

Заканчивалось письмо так же, как обычно заканчивались письма, отправляемые женами ушедшим на войну любимым мужьям.

«Жду. Люблю. Надеюсь».

Конечно же, этот конверт пришел не с обычной почтой. Его передал один из прибывших в Москву из Сибири курьеров Братства. Этот факт, также как и то, что Ольга знала, где меня искать, говорил о том, что она на самом деле разговаривала с одним из агентов Братства. Это наводило на размышления.

С одной стороны, я был рад, что за ней присматривают опытные телохранители, а с другой... Сибирь сегодня, если судить по картам, развешанным в рабочем кабинете Шимусенко, совсем не дружественный регион, почти полностью подконтрольный Отколовшимся. А в этом свете пребывание там агентов Братства могло окончиться очередной перестрелкой, в которой победителем вышла бы не наша сторона. Чем это могло закончиться для Ольги, я старался даже не думать.

Очевидно, стоит поговорить с Шимусенко, чтобы Ольгу привезли в Москву. И я собирался поговорить сразу же, как только Михаил вернется из своей очередной вылазки. А пока стоит написать что-нибудь в ответ.

Пока Братство вело свою войну, я тоже не сидел без дела. Я учился.

Мои уроки состояли из постоянных тренировок, призванных научить Антона Зуева обращаться со своим могучим оружием – кольцом вероятности и многословных экскурсов в историю Старого Братства, а также в текущую политическую ситуацию.

Я научился мастерски стрелять почти из любого вида оружия. Тощий подполковник не отставал от меня до тех пор, пока я не продемонстрировал свои навыки в обращении со всеми основными видами огнестрельного оружия, которые имелись в арсенале Братства. Я научился, используя кольцо вероятности, с закрытыми глазами выбивать пять из пяти при стрельбе из пистолета. Умел держать в руках автомат. Более того, узнал, что с помощью кольца можно убивать, вообще не имея никакого оружия в руках, – кольцо вероятности само являлось мощнейшим оружием. Теоретически я мог убить человека одной только мыслью. В конце концов сердечная мышца – тоже материальный объект, к которому можно применить силы измененной вероятности.

По вполне понятным причинам было бы весьма затруднительно испробовать это умение на практике, да и не хотел я этого делать, но зато теперь знал, что при желании могу устроить внезапный инфаркт у какого-нибудь недоброжелателя. Правда, для этого нужно было, чтобы он находился в прямой видимости и не далее десяти метров от меня. И даже тогда после такого фокуса я три дня не смог бы таскать ноги.

В общем, пистолет в кобуре представлялся мне более удобным средством. Особенно если учесть, что с помощью кольца я мог подстрелить муху на лету. Но сама возможность убивать мыслью впечатляла.

Другой аспект обучения – многословное прославление вековой истории Братства и его традиций – мне не нравился. Почему-то я никак не мог принять древний кодекс владык вероятности. Не по мне он был, не по мне. Единственное, что меня заинтересовало в богатом прошлом Братства, так это фотографии повелителей вероятности. К сожалению, найденный в библиотеке альбом имел почти десятилетнюю давность. Более новые сведения можно было найти в компьютере, но у меня опять же не хватило допуска. Пришлось довольствоваться тем, что имелось.

С простых черно-белых снимков на меня смотрел выглядевший значительно моложе, чем сейчас, Рональд Астон. Немного хмурилась юная девушка по имени Сесил Гротт. Поджав губы и угрюмо смотря в бесконечность, застыл на снимке Роман Долышев. Фотографии Шимусенко и Рогожкина в альбоме отсутствовали. Я подумал, что они, должно быть, вступили в ряды носящих кольца уже после того, как увидел свет этот альбом. Новички то есть...

Но что-то тут не вязалось. Рогожкин как-то говорил мне, что кольцам стараются подбирать только молодых и сильных хозяев. Тогда как же получилось так, что он сам... и Михаил... и еще бог знает кто... А Долышев! По словам Федора в момент изготовления снимка ему должно быть около тридцати лет, но выглядел он на все пятьдесят... А вот эти цифры, наверное, являются датами принятия колец?.. А вот это даты рождения?! Господи!!!

Окончательно запутавшись в своих размышлениях и пребывая в каком-то полуиспуганном состоянии, я обратился с вопросом к тому самому подполковнику, который учил меня обращаться с оружием. Тот коротко обругал меня и посоветовал не совать нос в дела, не соответствующие уровню доступа «У-2». Наверное, мне следовало так и поступить, но я только пожал плечами и продолжал искать пути к решению этой немаловажной для меня проблемы. Я должен был узнать правду.

Наверное, я мог бы обратиться к Михаилу, но того, как всегда, не было. И я решил спросить у единственного, кроме Шимусенко, человека, которому более-менее доверял. Я подловил врача в коридоре, когда он возвращался в свою комнату, и категорически потребовал разъяснений, ткнув пальцем в испугавшие меня цифры. Зря я так поступил. Все же неведение было бы гораздо полезнее для моего рассудка.

Он долго смотрел на меня, а потом вдруг как-то обмяк.

– Наверное, ты должен знать, хотя это явно превышает твой нынешний статус... В общем-то все дело в том, что кольцо ускоряет естественные процессы старения. Оно буквально выпивает жизненные силы, пожирает душу, хотя мне, как врачу, пожалуй, не следует так говорить, но... других слов я подобрать не могу. Этот кусочек металла опровергает все то, чему меня учили в медицинской академии... Знаешь, с некоторых пор я стал верить в Бога, потому что убедился в существовании души.

Я молчал, не понимая, куда он клонит, но уже предчувствуя, что для меня его слова будут означать катастрофу.

– С точки зрения церкви, кольца – величайшее зло, сама суть греха, порождение Сатаны. Знаешь, как их раньше именовали? Глаза Дьявола. И, возможно, по справедливости. Кольцо губит душу того, кому помогает обрести невероятную власть. Посмотри на эту фотографию. – Он перевернул несколько страниц и ткнул пальцем в немного нахмурившееся лицо Сесил. – Десятилетие назад ей можно было дать лет двадцать пять, не больше, а кто она сейчас? Старая, тощая как былинка женщина с вечно угрюмым выражением лица и тяжелейшей стадией рака легких. А Михаил?! Знаешь, сколько ему лет? Двадцать девять! А здоровье у него уже ни к черту. Сейчас он держится только за счет того, что накачивает себя лекарствами. Но я осматривал его и знаю, что долго так продолжаться не может. Организм не выдержит...

Я наконец-то обрел дар речи. Правда, только частично.

– Подожди, это значит, что... Старики... Астон... А я? И я тоже?..

– И Астон, и ты, и Михаил. Кольцо гложет вас изнутри. Прости, но на тебя я бы не поставил. Мало кто из тех, кто принимает силу кольца вероятности, живет после этого больше пятнадцати лет. Астон – это уже исключение. И Долышев. Тот вообще – уникальный случай, за всю историю Братства никогда не было ничего подобного. Иногда я думаю, что это знак свыше...

Да что он заладил со своим Долышевым?! Меня сейчас волнует нечто совсем иное. Я сам!

– Значит, я умру? Так? Значит, кольцо убьет меня? Так? Когда? Сколько у меня времени? Что мне делать? Как снять эту железяку? – Я медленно впадал в панику, не видя выхода из сложившегося положения. Мысли с бешеной скоростью мчались по кругу.

– Не знаю. Я не знаю... В любом случае, ты можешь рассчитывать на то, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти твою жизнь.