КАК УКРАСТЬ АМУЛЕТ - "Shaya" - Страница 16

Поставив точку в этом вопросе, я наломала веток и в трех шагах от валуна сложила из маленьких веточек шалашик. Затеплившийся огонек согрел душу, отступило преследующее меня чувство одиночества и заброшенности. Так всегда бывает перед ритуалом, я очень люблю это ощущение возвращения домой. Жалко, что оно проходит.

Разведя наконец костер, я поежилась, но решительным жестом стащила плащ. Вынув из сумки выклянченные у Мальки снадобья, я бросила в огонь щепоть разрыв-травы. Пламя вспыхнуло зеленоватым отсветом, взметнулись искры, и я нараспев произнесла первые строчки призыва:

- Духи леса, духи тьмы, покровители мои, приходите, оградите...

Еще одна щепоть, повторить напев, еще щепоть, еще напев... Ветер пронесся над полянкой, взвыл в кронах хмелеграбов, зашуршал опадающей листвой. Тьма вокруг поляны сгустилась, заклубилась, заискрилась мелкими снежинками. Глубокий вздох, исторгнутый самой землей, пронесся надо мной, горячим дыханием зашевелил волосы. Я вытащила пучок сереницы, и по одному листочку отправила в костер. На десятом листке лес зашумел, как стая перепуганных птиц, затрещали ветви - и все стихло.

Очень хорошо, духи встали на страже моего покоя. Теперь на милю вокруг ни одного живого существа быть не может. Ритуал Призыва - это не только жертва Селене, это - исповедь Лунного Луча перед его Ведущим, и никто не должен быть свидетелем этой задушевной беседы. Я медленно сняла сапоги, потом штаны. Последней я стянула через голову рубаху и распустила косу. Жгучим настоем полесицы я плеснула на свою метку, обмазала лоб и виски, втерла в ладони. О луна, как же холодно! Подняв плащ, я вывернула его наизнанку и закуталась в него. Конечно, согреться не удалось. Но не в этом дело. Плащ лучика - это не только предмет одежды. Веками Лунные Лучи, разбросанные судьбой по бескрайним просторам Большого Мира, взывали к покровительнице, закутанные в свою вторую кожу - заговоренную жрицей Селены магическую ткань. Подкладка моего плаща - это вытканная эльфами серебристая паутина с вышитым на ней отличительным знаком. Крадущаяся черная кошка, поднявшая глаза к затянутой тучами полной луне и зажавшая в клыках увядшую полураспустившуюся розу. Кстати сказать, на шее у меня выжжен знак, перекликающийся с подкладкой плаща - оскаленная кошачья голова с розой в зубах. Уменьшенная копия геральдики клана.

Похожая на ощипанную курицу и стараясь не стучать зубами, я вытащила из мешка поросенка, а из голенища - нож, и подошла к валуну. Положив жертву на импровизированный алтарь, я высоко подняла нож над головой и замурлыкала напев Призыва, навсегда связавший меня с Ведущим в ту далекую ночь моего посвящения. Все громче и громче, не отрывая глаз от лика луны, я звала его. Казалось, мой зов отражается от склонившейся ко мне Селены и разлетается по всей земле, заставляя ее дрожать в ожидании. Когда напряжение в воздухе зазвенело струной, я резко опустила нож и полоснула поросенка. В диком исступлении я кромсала жертву, упиваясь запаху крови, измазываясь в ней, ощущая биение струй всей кожей и звала, требовала, выла...

Когда валун почернел от выплеснувшейся от него крови, я провыла последние слова и рухнула на землю, вжимаясь лицом в мокрую траву, вцепившись в нее пальцами и содрогаясь вместе с бешено колотящимся сердцем.

Костер громко затрещал, я приподняла голову и ткнулась носом в край одеяния, свесившийся с валуна. Шоколадный балахон трепетал на ветру, Ведущий сидел на камне и прислушивался к треску веток.

- Ведущий, я вновь пролила кровь для тебя. Пей ее, насыться ею и донеси до матери-покровительницы мои мольбы. Да не оставит она меня своею милостью, пусть ведет меня по моему пути и хранит от стрелы, ножа и яда.

Ведущий медленно повернулся ко мне. Я вгляделась в сгусток черного тумана под его капюшоном и спросила:

- Ты сыт, посланец Селены?

- О да, Лунный Луч. Ты хорошо служишь своей богине, и она не оставит тебя своей милостью ни на этом свете, ни на том. Ты хорошо потрудилась во славу Селены, она довольна и принимает твою жертву.

Он поднял капюшон к луне. На мгновение багрянец полыхнул в небе, луна нависла над нами и окрасила рубиновым светом дремлющий лес, а потом вновь стала далекой и холодной. Ведущий проговорил:

- Сегодня ночь Жатвы и Воздаяния. Жертва принесена и принята - что же ты хочешь взамен, Лунный Луч?

- Дай мне силы, выносливости и терпения, Ведущий. Дай мне зрение кошки и ловкость свисса, неукротимость воды и жар огня, - забубнила я привычную формулу, зарываясь лицом в складки бархатистого одеяния.

Тот шевельнул рукавом, и меня окатила обжигающая волна.

Пронзив мое тело, волна лилась и лилась бесконечным потоком, наполняя все мышцы восторгом. Я извивалась и корчилась у ног Ведущего, впитывая всем своим существом божественный нектар, упиваясь возникшей в теле неукротимой мощи. Я наслаждалась силой каждого мускула, покорного мой воле.

- Это хорошо, Луч, что ты просишь силы и выносливости. Все это я дам тебе в обмен на жертву даже не спрашивая. Но что же твоя душа просит для себя? Может, ты жаждешь богатства, славы? Может, ты хочешь власти или тайного знания?

Жгучий поток живительной силы усилил напор, затмив мой разум, ослепил и оглушил. И вдруг я услышала свой сдавленный голос. Больше похожий на хриплый рык, он отразился от склонившейся к нам луны и осыпался на поляну огненным звездопадом:

- Любви... - О луна, неужели это я? Какой кошмар! Но сдержать порыв я уже не смогла, мой вопль смел остатки укреплений, возведенных мной же вокруг мой души. - Дай мне любви, Ведущий! Приведи меня к мужчине, сильному, надежному и жестокому, которому я смогу покориться без стыда и доверить ему прикрывать мою спину. Дай мне счастье ощутить себя любимой достойным воином! Приведи меня к тому, кто приходит ко мне во снах!

- Любви?! - голос Ведущего дрогнул. - Лунный Луч, у тебя нет ни совести, ни жалости, ни сердца - и только поэтому ты добросовестно занимаешься своим ремеслом. И ты, бессовестный наемник, убийца и вор, просишь... любви?

Потрясенный Ведущий замолчал. Поток, сотрясающий мое тело, иссяк, и я села у подножия камня, не сводя глаз с безмолвной фигуры. Если бы я не так хорошо знала своего Ведущего, я бы подумала, что он безмерно удивлен такой непроходимой глупостью наемника и сейчас просто уйдет, оставив меня наедине с моими глупыми желаниями. А что? Я сама не могла в себя прийти от того, как позорно обнажила перед ним свой тайный мир, который умудрялась скрывать даже от вездесущего ока народа лесов.

Наконец капюшон ожил.

- Я не могу дать тебе того, что ты просишь, Лунный Луч.

На мои плечи словно опустилась каменная плита, придавив к земле уж было взмахнувшую крыльями надежду.

Вот леший, лучше б я богатства попросила!

А Ведущий меж тем продолжал:

- Я не могу тебе дать любви, потому что это не в моей власти. Это - часть твоего пути, маленький лучик, и найти пристанище своей души можешь только ты. И только от тебя зависит, насколько близко ты подпустишь к себе эту человеческую слабость. И только в твоей власти решить, примешь ты это или нет. Но ты должна знать - за все нужно платить. И не берусь сейчас ответить тебе, согласишься ли ты с ценой, которую потребует у тебя судьба...

- Прости меня за мои слова, Ведущий. Не понимаю, что на меня нашло. Я довольна своей судьбой, я с готовностью иду предначертанным мне путем. Не слушай глупого лучика, мой Ведущий, не слушай... - забормотала я, униженно тыкаясь лицом в его балахон, и до боли сжав в пальцах пучки травы. Не хватало еще, чтобы Ведущий рассердился или разочаровался в своей подопечной. Тогда в следующий раз звать я его буду долго, нудно и напрасно, тратя силы, и в конце концов без его подпитки меня просто тихо придушат голыми руками ясным днем на открытом месте.

- Я понял тебя. Даже лучше, чем ты сама понимаешь свои порывы. - Рукав Ведущего ласково опустился на мой разгоряченный затылок. - Мой долг - хранить тебя от истощения и усталости, от случайной глупой смерти, от подлости сотоварищей. Для этого я даю тебе глаза и уши кошки, быстроту и ловкость свисса. Но от самой себя ... я не смогу тебя уберечь, даже если попытаюсь.