Случай из жизни Бориса Витанова - Антов Ясен - Страница 2

— Методи, — изрек Борис Витанов около полуночи, когда они в обнимку с механизатором зигзагом разгуливали по двору и ненароком опрокидывали на землю кадки с геранью, — скажи мне, как на духу, чего ты хочешь? Хочешь моего сына — бери. У меня их трое. Хочешь того, что работает заведующим отделом? Дарю. Но Мути — ни-ни…

— Бай Борис, — отвечал расстроенный Методи, — ну на кой ляд мне сдался твой заведующий отделом? Ты мне отдай Мути. Три раза я ходил с ним на охоту, и три раза он подставил мне под выстрел кабана. Золотой ты человек, бай Борис, но душа у тебя звериная. Оставь мне Мути, а то я помру с горя.

— Не помрешь, — заявлял Борис Витанов. — Этого я тебе не позволю, но и Мути не отдам. Но я могу разрешить вам свидания. Можешь на воскресенье приезжать к нам, и будем вместе ходить на охоту.

Методи нудил, что не дотянет до рассвета, помрет, но на следующее утро был жив-здоров, правда, двумя руками сжимал голову, как всегда бывает, если мешаешь водку с вином.

Итак, вся эта история завершилась благополучно. Борис Витанов заказал у Пенева три бутылки вина, чтобы угостить односельчан, те не преминули захватить из дому сосуды с ракией, на следующий день у всех трещала голова, словом, все было, как полагается. Потом к Борису Витанову не раз наезжали желающие заполучить Мути, предлагали ему деньги или своих волкодавов в обмен, но он с иронической улыбкой угощал покупателей домашней ракией и с добрыми напутствиями выпроваживал из дому. Он на своем опыте знал, что значит всем сердцем привязаться к собаке. А Методию он отправил открытку, в которой звал его на совместную охоту.

И вот сейчас, когда возле сеновала остановился «мерседес» и к нему с визгливым лаем кинулся Мути, Борис Витанов с гордостью подумал: «Опять за моим голубем пожаловали!» — и по лицу его расползлась широкая, от уха до уха, улыбка. Но всего через пятнадцать минут во всей округе вряд ли сыскалась бы столь грозная физиономия: добродушные глаза Бориса Витанова превратились в два буравчика, по краям сжавшегося рта прорезались две воинственные морщинки, а на лбу собрались тяжелые, предвещающие бурю складки. «Ты, — кричал он, надвигаясь на владельца „мерседеса“, — ты, мразь, смеешь совать мне валюту за моего Мути?! Ты что же, гад ползучий, думаешь, если у тебя автомобиль самой лучшей марки, то и самая чудесная собака должна быть твоей, а? Дай тебе волю, так ты заграбастаешь все самое-самое, гнида паршивая… Катись отсюда подобру-поздорову, и чтоб ноги твоей здесь больше не было…» И когда тот начал бормотать что-то нечленораздельное насчет видеомагнитофона, Борис Витанов метнулся в дом, сорвал со стены ружье и разрядил оба ствола в воздух.

Сейчас Бориса Витанова разыскивают судебные исполнители. Владелец «мерседеса» завел в суде тяжбу, потребовав возмещения ущерба за страх, пережитый им во время воскресной прогулки, когда он подвергся нападению со стороны неизвестного вооруженного лица и, спасаясь бегством от бандита, повредил свой бесценный «мерседес», у которого полетела одна из рессор.

Судебные исполнители сбились с ног в поисках «вооруженного бандита», но Бориса Витанова с Мути и след простыл. На самом же деле они скрываются в том самом селе, что в Хасковском крае, пережидают, пока уляжется буря. По вечерам механизатор Методи обнимает Мути и нашептывает ему на ухо что-то ласковое, а Борис Витанов, уже изрядно заложивший за воротник, сердится и шикает на хозяина: «Ты, Методи, не смей называть его голубем, это только для меня он голубь, краше которого нет на всей земле!» «Еще чего, — возражает Методи, — и для меня Мути — первейший голубок, краше которого нет на свете!»

Тут друзья вступают в перепалку, но эта словесная баталия длится недолго, сладок вечерний час на селе: от земли веет теплом, воздух пропитан запахами прелой листвы, смолистого дымка, домашних животных.

А все же воздух над Верилой слаще, вздыхает про себя Борис Витанов, покачивая головой, наверное, этот валютчик уже нашел другую собаку и угомонился.

— Как бы не так, — словно угадывает его мысли Методи, — такие люди помнят разбитую рессору до гробовой доски.

Вот уже и желуди опали, продолжает рассуждать в уме Борис Витанов, и в дубравах хоронятся огромные кабаны. Скоро детвора придет в школу, нужно успеть побелить стены. Да, надо не забыть купить килограмм конфет по случаю первого учебного дня.

Перевод с болгарского Наталии Дюлгеровой.