Трагедии - "Эсхил" - Страница 47

860 И если б всякий раз, как мертвым назван был,

Он умирал, то Герион трехтуловный146

Пред нами был бы новый, три полотнища

Пошло б ему на саван: тело каждое

Отдельно умирает у чудовища.

Из-за таких-то слухов — злых, пугающих, —

Меня не раз насильно во дворце твоем

Из петли вынимали полумертвую,

И потому не здесь, как подобало бы,

Залог надежный обоюдной верности,

870 Наш сын Орест. О царь, ты не дивись, прошу.

Его воспитывает друг наш преданный,

Фокеец Строфий. С двух сторон беду старик

Мне предвещал: тебя под Илионом смерть,

О царь, подстерегала; здесь же заговор

Народ умыслить мог. Ведь так уж водится,

Что людям бить сподручнее лежачего.

Вот в чем причина. Не ищи в ней хитрости.

Не плачу я. Соленых слез источники

Иссякли, до последней капли высохли,

880 И тусклы стали от недосыпания

Мои глаза, когда, тоской снедаема,

Я по ночам рыдала и костра ждала.

Чуть слышное жужжанье комариное

Меня уже будило, и короткий сон

Казался долгим: столько снилось ужасов.

886 Все позади теперь, и на душе легко.

893 Конец страданий — лучшая из радостей.

887 Наш царь для нас — что пес для стада робкого,

Для корабля — канат, для кровли — крепкий столп,

Что для отца родного — сын единственный,

890 Для морехода — берег завидневшийся,

Для зябнущих — сиянье дня весеннего,

892 Для путника в жару — вода студеная!

894 Я полагаю, что вполне заслужена

Хвала такая. Зависть прочь! Немало нам

Страдать пришлось. Итак, о повелитель мой,

Сойди же с колесницы, но на землю ты

Ногой, поправшей Трою, не ступай, прошу!

Что медлите, рабыни? Вам приказано

900 Устлать коврами путь. Так поспешите же

Царю дорогу проложить пурпурную!

Пусть Справедливость в дом такой введет его,

Какого и не чаял. Остальное все

Устроят боги, неусыпный труд свершит.

Агамемнон

Дочь Леды, дома царского охранница!

Твои слова под стать разлуке длительной:

Ты говорила долго. Но приятнее

Хвалы почетный дар из рук чужих принять.

Не услаждай речами: я не женщина.

Не нужно предо мной, как перед варваром,

С отверстым ртом сгибаться в три погибели,

910 Не нужно, всем на зависть, стлать мне под ноги

Ковры. Такие почести к лицу богам.

А я ведь только смертный, и по пурпуру

Без страха и сомненья мне нельзя шагать.

Пусть не как бога чтут меня — как воина.

Не пышные подстилки пестротканые —

Молва меня прославит. Да, умеренность —

Вот лучший дар богов, и тот, кто кончит жизнь

920 В благополучье, тот блажен поистине,

Так я сказал, и слову буду верен я.

Клитемнестра

Ах, не противься моему желанию.

Агамемнон

Я не нарушу слова, так и знай, жена.

Клитемнестра

Уж не обет ли в страхе ты богам принес?

Агамемнон

Что говорил, то говорил обдуманно.

Клитемнестра

А как бы поступил Приам, по-твоему?

Агамемнон

Он по ковру наверно бы прошествовал.

Клитемнестра

Так не страшись людского осуждения.

Агамемнон

Молва народа — это сила грозная.

Клитемнестра

930 Лишь тем, кто жалок, люди не завидуют.

Агамемнон

Не женское занятье — словопрение.

Клитемнестра

Кто счастлив, тот позволит победить себя.

Агамемнон

Неужто спор наш для тебя сражение?

Клитемнестра

Уступчив будешь — выйдешь победителем.

Агамемнон

Ну, что ж, коль так желаешь, отвяжите мне

Скорее обувь, ног моих прислужницу,

И пусть не смотрят на меня завистливо

Всевышние, когда я по ковру пойду:

Мне совестно ногами в землю втаптывать

940 В убыток дому эту дорогую ткань.

Но хватит об одном. Ты с чужестранкою

Будь подобрей. На кроткого правителя

И боги благосклонно с высоты глядят.

Никто не хочет рабское нести ярмо,

А пленница моя — подарок воинства,

Сокровище сокровищ — вслед за мной пошла.

Итак, тебе я повинуюсь, женщина:

По пурпуру шагаю, чтобы в дом войти.

Клитемнестра

Не бойся, нужды нет. Кто осушить бы смог

950 Просторы моря, вечно нам родящие

Красу холстов, багрянок драгоценный сок?147

Хвала богам, достанет в доме золота

И на ковры. Здесь незнакомы с бедностью.

Я б не жалела для подстилок пурпура,

Когда бы бог велел мне чрез оракула

Так расплатиться за твое спасение.

Остался б корень, а листва появится

И даст нам тень в дни Сириуса жаркие.148

Когда ты к очагу пришел родимому,

960 Среди зимы весною вдруг повеяло.

А если в зной, когда вином незрелые

Зевс наполняет гроздья, муж воротится,

То свежестью, прохладой так и дышит дом.

О Зевс, вершитель Зевс, внемли мольбе моей

И все, что ты свершить задумал, — выполни.

Клитемнестра с Агамемноном уходят во дворец.

Хор

Строфа 1

Ах, откуда этот страх

В сердце бедное запал?

Предвещанья грозные откуда?

Почему напевом неотвязным

970 Темные пророчества звучат?

Почему не в силах я

Отогнать, как сон дурной,

Этот ужас, почему отвага

Вдруг покинула престол души?

Ведь давно канаты кормовые

Кораблей, ушедших в Илион,

О песок ударились Авлиды!

Антистрофа 1

Сам я видел, как домой

Наши воины пришли.

980 Почему же радость отдается

Песнею безлирною Эриний,

Почему в слезах душа моя?

Пусть унынье и тоска

Страх и боль родят в груди,

Пусть неложны предвещанья сердца,

Скачущего, словно колесо,

В ожиданье горестных свершений —

Я молю о том, чтоб не сбылись

Дум тревожных страшные посулы.

Строфа 2

990 Здоровье и хворость рядом живут,

Соседи они. Болезнь всегда

Самых цветущих согнуть грозит,

Но лечат лекарства недуги тела.

Бывает и так, что счастья корабль

Судьба на камень подводный кинет.

Но искусный мореход

Часть добра метнет за борт,

Чтобы легче стал корабль,

Чтобы с мели соскользнул, —

И опять над хлябью волн

1000 Уцелевший реет парус.