Шпион Витя - Жигунов Виктор Васильевич "Bukmop" - Страница 13

Над остальными вопросами предстояло поломать голову… Как Витя оказался на фото? Что нужно неизвестному типу в чужой квартире? А ещё сюда может проникать медсестра. Они двое здесь болтаются?

Чтобы думать по порядку, Витя сначала освежил в памяти законы мышления. А то порой случается: человек не привык правильно мыслить, и хотя помнит массу сведений, толку никакого. Точно так же попугай способен заучить сотни слов, но думать не умеет, и всё равно говорят — попка-дурак. А другой человек знает мало, зато умело распоряжается этой малостью, и все восхищаются: какой умница! Недостающую информацию можно почерпнуть в энциклопедии, а сообразительности не возьмёшь взаймы.

(То, что сейчас будет сказано, следует твёрдо запомнить, лучше даже заучить наизусть. Это секретная инструкция, похищенная шпионами в одном научно-исследовательском институте. В школах не преподают ничего подобного).

Мозг — сложнейшее устройство. Его можно сравнить с чем-нибудь электронным. Например, с телевизором. А телевизоры иногда барахлят. Чтобы заставить их работать, достаточно бывает стукнуть по ним кулаком сверху или сбоку. Подобные же воздействия применимы к мозгу. Именно поэтому люди, когда думают, обхватывают голову руками, трут виски, упираются пальцем в лоб.

Однако бестолково шарить руками по голове не надо. Существуют два закона мышления.

Первый из них необходим, когда встаёт вопрос: «Что это за штука такая?» Следует почесать затылок.

Второй закон применяется, если что-то внезапно становится понятным. Нужно хлопнуть себя по лбу: «Ну и остолоп же я!»

От частых воздействий руками на голову люди лысеют. Чем умнее человек, тем больше лысина. К примеру, у студентов много волос, у профессоров мало. По виду лысины легко определить, какие мысли чаще посещали её обладателя — «Что за штука?» или «Ну и остолоп!» Опять-таки нетрудно привести пример. Все видели памятники Ленину. Обширная лысина вождя начиналась спереди.

Витя поставил перед собой вопрос: как он оказался на фото? И хлопнул себя по лбу. Он ведь настроил фотоаппарат так, чтобы тот сработал при открывании двери. Но первым-то открыл дверь сам Витя, когда уходил на службу!

А что на кухне разведывал тип, похожий на Кощея? Гремел чем-то… Кости на сковородке считал?

Пожалуй, на кухне ничего интересного для врага нет, кроме погремушки. Она лежала на столе.

Витя внимательно оглядел гранату-ромашку. Она состояла из двух одинаковых частей вроде фигурных блюдечек: одно кверху дном наложено на другое, конец стебля всунут между ними. Гремело внутри блюдечек.

В конце концов, что там?

Шпион попытался выдернуть стебель, повернуть его, раскачать.

Внезапно половинки цветка расскочились: одна была вставлена в другую. Из гранаты выпала такая штуковина, что Вите пришлось крепко почесать затылок. Лишь тогда вспомнилось! В шпионской школе учили пользоваться подобными аппаратиками для тайной записи чужих разговоров.

Это был миниатюрный магнитофон!

Мысли полетели кувырком.

Значит, нет возвращающего устройства?

Как же ромашка преследовала Витю?

Её подсовывал тот тип?

Зачем подсовывал? Что хотел подслушать?

Шпион стал поспешно перебирать в памяти, с кем он беседовал, имея при себе погремушку. С медсестрой, с главным инженером фабрики игрушек, с соседом. По несколько слов сказано со связником, с вахтёршей, с Петунией Самойловной, с бизнесменом.

При встрече со связником названы пароль и отзыв. Безусловно, они интересовали врага. Но он хотел узнать ещё что-то, погремушка продолжала возвращаться.

Пожалуй, из остального были важными только разговоры с главным инженером… То есть врагу нужен секрет пистолета с пробкой! Хорошо, что Витя не успел его раскрыть.

Старичок забирал у Вити ромашку и относил лысому. Тот прослушивал записи и, перемотав пленку опять в начало, подсовывал цветочек Вите.

Шпион вспомнил, как граната впервые попала к нему: он сам её подобрал, когда старичок метнул её у магазина. До чего же хитры враги! Недаром оба совсем лысые. Умные до невозможности.

Тут вдруг к Вите вернулась мысль, мелькнувшая в голове при разговоре с бизнесменом. Чтобы скорее додумать её до конца, он хлопнул себя по лбу, почесал затылок и снова хлопнул по лбу.

Очки нетрудно надеть и снять. Бороду можно приклеить.

Что если Пётр Семёнович и тип, похожий на Кощея, — одно и то же лицо?

Храните игры в мусоре!

В дверь позвонили. Витя быстро спрятал разобранную погремушку и неохотно пошёл открывать. Не до гостей сейчас.

А вдруг опять явился кто-то опасный? Шпион остановился на полпути. Вернулся и достал из холодильника пистолет с пробкой. Такое место хранения он выбрал на случай обыска. Оружие бывает огнестрельное (пистолеты, пулемёты и прочее) и холодное (ножи, кинжалы, сабли). На огнестрельное требуется разрешение полиции. Но не идти же Вите регистрироваться: «Здрасте, я шпион, выдайте мне документ на пистолет». А ножи лежат у всех на кухнях, полиция не обращает внимания. Если пистолет с пробкой найдут, Витя сможет сказать: это холодное оружие. Кто не поверит, пусть пощупает, каким стал пистолет после морозилки.

И снова на полпути к двери шпион остановился. Пожалуй, одного пистолетика мало. Он скоренько собрал гранату-погремушку и открыл дверь, вооружённый до зубов.

У порога стоял сосед сверху. Он был в распахнутом на груди тренировочном костюме, но по-прежнему в резиновых сапогах. Видимо, обулся в первое, что попалось под руку. Вернее, под ногу.

— Чего хохотал? — спросил он без предисловий. — Расскажи мне.

Оттеснив Витю, он продвинулся в квартиру и продолжил:

— Я слышу, тут смеются. Ну, значит, ты дома. А то я вчера не мог тебя застать.

— Вчера я поздно вернулся, — промямлил Витя, незаметно засовывая оружие в карманы.

— Ты про какую-то медсестру говорил. Я не понял. И что было с одеялом?

Витя провёл соседа на кухню (не в комнату же приглашать в резиновых сапогах). Они уселись, и шпион добросовестно изложил, как к нему ворвалась рыжая накрашенная медсестра в белом халате и чёрных брюках, заставила съесть кастрюльку каши, как Витя поднялся к соседу и обнаружил мнимого больного под одеялом.

— Я почему спрашиваю, — сказал силач и поднёс к Витиному носу громадный кулак. — Сперва я подумал, что ты ненормальный. Но потом нашёл у себя одну штуку. Она не моя. Значит, кто-то и правда забирался в мою квартиру.

Шпион отшатнулся от кулака. Но великан вовсе не собирался драться. Он разжал кулак. На ладони лежал Витин передатчик!

Но, конечно, сосед не знал, что это такое. Шпионские передатчики замаскированы под что-нибудь безобидное. Этот был выполнен в виде карманной электронной игры. Шпион может, например, ехать в трамвае и якобы играть. На самом деле он передаёт сообщение в штаб.

У кого есть электронная игра, тому лучше хранить её в мусорном ведре. Иначе примут за агента иностранной державы, доказывай потом…

— Это моя! — воскликнул Витя, стараясь скрыть радость. Взрослому неприлично радоваться игре. — Видишь, я не врал. Медсестра побывала сначала у меня, потом у тебя.

— Забирай. Выходит, надо мне сменить дверной замок. У тебя она игру украла, меня вообще обчистит. Тебе сменить замок?

— Да у меня запасного нет.

— Найду. Я на стройке работаю, ворую там помаленьку: то вентиль, то обои.

— Смени. Только неудобно у тебя время отнимать.

— У меня свободный день. Меня сегодня послали в детский сад ремонтировать мебель. Пришёл, а она уже отремонтирована. Какой-то замечательный мастер меня опередил.

Витя скромно потупил глаза и усомнился:

— Так-таки замечательный?

— Ещё какой! Представляешь, работал без инструментов! Такие руки надо глиной облепить — сделать форму — и в ней отлить его руки из золота. Я обязательно должен его разыскать!