До любви один шаг - Лоренс Ким - Страница 19

На мгновение воцарилось тяжелое молчание, но эхо высказанных обвинений, казалось, еще висело в воздухе.

— Ты как думаешь, Джо, какие условия я имел в виду, когда делал тебе предложение? — Он не дал ей ответить и продолжал тихим, срывающимся от ярости голосом:

— Что каждый будет жить своей жизнью? Что ты можешь бежать к своему бывшему любовнику, когда тебе захочется, а я стану смотреть на это сквозь пальцы?..

— Этого не было! — Она резко вздохнула.

— Ну конечно, не было! — Он ухмыльнулся плотно сжатыми губами. — Представляю себе эту нежную сцену. — Похоже, действительно представил, и не без удовольствия. — И я хочу, чтобы сейчас стало совершенно ясно, что у меня есть глубокие возражения против этого.

У него! Возражения!.. Когда это они успели поменяться местами? Того гляди, ей придется приносить искренние извинения… Какая наглость! Кто дал ему право демонстрировать ей тут свое нравственное превосходство? Джо была возмущена, ее трясло.

— Дрожу при мысли заслужить твое неодобрение.

— Я заметил.

Черт бы его побрал, все-то он замечает!

— Это от злости, — прошипела она.

— Ну, разумеется.

— И прекрати поддакивать! Может, еще скажешь, что не обсуждал с дружками по кабакам своих сексуальных побед? Тебе, наверное, приходилось здорово умерять красноречие, когда ты таскал меня туда. — От мысли, что Лайам говорил с ней, как со своим парнем, ей хотелось кричать и топать ногами.

— Что-то я не понял. — Он поскреб пальцами в густой копне волос.

— Она думала, что я мужчина. Хмурое недоумение на лице Лайама сменилось мгновенно подавленной улыбкой.

— Сюзанна? — серьезно спросил он, убирая со лба упавшую прядь.

— А кто же еще? — Она не пропустила и не простила ему этой улыбки.

— Возможно, я разок-другой упоминал о тебе, и, если она спросила, наверное, я сказал, что ты мой лучший друг. — Лайам поднял взгляд, когда Джо довольно громко хлюпнула носом, и молча подал ей носовой платок. — Наверное, она подумала…

— Никто не женится на лучшем друге, — напирала Джо.

— Обычно они бывают неподходящего пола.

— Дело не в половой принадлежности. — Он мог паясничать, когда у нее разрывалось сердце. Нет в мире справедливости! — А в любви и, если хочешь, в сексуальном откровении несправедливо требовать, чтобы кто-то из нас жертвовал своей…

— Ты надеешься найти любовь и сексуальные откровения здесь? — издевательским тоном спросил Лайам.

— Я же не выхожу замуж за Джастина.

— Будем надеяться. — Глаза у него превратились в щелочки. Он засунул руки, глубоко в карманы брюк, что заставило ее нехотя обратить внимание на то, как узки его бедра.

Наверное, это ей наказание за все ее насмешки над женщинами, которые таяли от одного только его сумрачного взгляда. Сейчас она с трудом сдерживалась, чтобы не броситься ему в объятия и безмозгло лепетать о его красивых глазах.

— Потому что я этого не хочу. — Подбородок у нее воинственно приподнялся.

— Ты сказала, что хочешь замуж за меня. У этого человека компьютерная память!

— Я сказала… — она изо всех сил старалась казаться спокойной и рассудительной, — что было бы проще выйти за тебя замуж.

— Вряд ли проще быть замужем за человеком, который собирается переспать со всей женской половиной населения Западного полушария.

— Зачем так себя ограничивать? — огрызнулась она, чувствуя, как он последовательно загоняет ее в угол.

— Мне очень льстит твоя оценка моих сексуальных способностей, хотя, возможно, ты не совсем объективна…

— И что? — ледяным голосом спросила она. — Что это должно означать?

— Я хочу сказать, что, невзирая на отсутствие у нас сексуальных откровений, — медленно протянул он, — эта пара недель, проведенных нами совместно, была достаточно знойной.

— Знойной? — тупо повторила она. — Как вульгарно.

— Тебе это кажется вульгарным, моя сладкая?..

— Я тебе не сладкая.

— Ладно. Просто мне всегда нравилось немного остроты…

— Мне неприятен этот сексуальный подтекст.

— Только подтекст? А как насчет секса со мной? Тебе было неприятно, когда мы были вместе?

— Твое «были вместе» подразумевает только постель. — Она постаралась придать голосу презрительную интонацию.

— Ну, в общем, эта часть дела меня вполне устроила.

Хрипотца у него в голосе возбуждала ее. Джо сложила руки, чтобы загородить разболевшиеся груди.

— В наше просвещенное время люди не вступают в брак ради секса, как бы они ни… — Она осеклась, поняв, что чуть не проговорилась. Судя по выражению лица Лайама, он тоже понял.

— Так что? — не унимался он.

— Я говорю, что секс — не основание для брака.

— Ты хочешь сказать, что не прочь спать со мной, но замуж за меня не пойдешь?

— Нет! — Как он смеет!

— А мне так показалось. — Она с опаской смотрела, как ленивая издевка уступила место на его лице чему-то более жесткому. — У нас хорошо получается в постели. Вычеркни это. У нас превосходно получается в постели. Мои отношения с Сюзанной Вильсон не должны тебя интересовать. Я не собираюсь спать с ней или с кем бы то ни было после того, как мы поженимся. Собственно, судя по времени, которое мы провели вместе, у меня и сил-то не останется, — добавил он как бы про себя.

— По-моему, тебя это не удручает.

— Нисколько. Очевидно, я тогда недостаточно ясно выразился, — пробасил он. — Я не желаю бутафорского брака.

— Нет?

— Никоим образом.

— А чего желаю я, имеет значение?

— Мы уже установили, что ты готова выйти за меня замуж. — Он сделал быстрое движение, когда она раскрыла рот, чтобы возразить. — То же можно сказать и о нашей сексуальной совместимости. Или, — он дернул темной бровью, — ты притворялась?

— Я же говорила, это не основание, — начала она.

— Ты вынашиваешь моего ребенка, — гладко вставил он. — Это — основание?

— Раздавить меня хочешь, да, Лайам? — Ее жгла обида. — Может, обвинишь меня и в расстроенном здоровье своей мамы?

— Мама достаточно окрепла, ее мы трогать не будем. Кроме того, я убедил ее, что это просто нервный срыв накануне событий. Ты, кажется, не слишком вразумительно выражалась по телефону.

— Я… — Джо отвела взгляд.

— Распустила нюни, — закончил он. — Мама говорила об этом. Я знаю, тебя беспокоит то, что мы не влюблены безумно и страстно.

Джо заметила, что теперь он отвел взгляд.

— Я намерен серьезно относиться к обету, Джо. Тебе не придется переживать из-за других женщин, я слишком тебя уважаю.

— Уважаешь. — Она сжала губы, ее вдруг охватила ярость. — Не надо мне уважения. Я хочу… — Она кулаками зажала себе рот и закрыла глаза.

— Чего? — Он прикоснулся пальцами к ее щеке. Чего ты хочешь, Джо? — В его голосе звучала нетерпеливая настойчивость, он склонился над ней.

Хочу, чтобы ты любил меня. На мгновение у нее остановилось сердце: они встретились взглядом, и ей показалось, что она произнесла это вслух. Испугавшись губительного желания сказать ему правду, Джо вскочила на ноги и ударила его головой в подбородок.

— Ой, прости, — в смятении выпалила она. Лайам пятился, зажимая рукой нижнюю часть лица. Когда он убрал руки, у него на губе была кровь. — Я не хотела… Ничего?

— Ранен, но не побежден.

Когда это Лайам признавал себя побежденным? устало подумала она. Ей не уйти от него, как не уйти от собственных чувств. В эту минуту она знала, что завтра выйдет за него замуж. Инстинкт подсказывал, что это надо сделать.

— Если ты переживаешь из-за Сюзанны, я могу объяснить…

, — Не надо! — Она понизила голос. — Пожалуйста, я ничего не хочу знать. — Незнание — еще не счастье, но его все-таки легче переносить, чем правду без прикрас. Он пожал плечами.

— Как хочешь. Но я думаю, у нас получится. Джо верила, что он никогда не изменит ей в физическом смысле, но верность сердца контролю не поддается. Невыносимо было думать, что он захочет кого-то другого, будучи связан с ней.

— Я не люблю притворяться.