Зазеркалье - Лорд Джеффри - Страница 28

На сей раз боль и тьма отступали очень медленно, словно нехотя. Наконец странник смог приподнять голову. Еще не раскрывая глаз, он потянулся рукой к уху — горошина была на месте.

Избавиться от нее! Скорее!

Разведчик что было сил встряхнул головой — смертоносный шарик оказался на ладони. Блейд напрягся и сел; зрение окончательно вернулось к нему, и он смог осмотреться.

Он находился в раю.

Рука Блейда с зажатой в пальцах миниатюрной бомбой замерла в воздухе.

Он оказался на берегу небольшой извилистой речки. На другой стороне тихого протока в поднебесье вздымались изумрудные кроны деревьев, громадных, издали похожих на опустившиеся к земле зеленые облака. На краю зеленого луга почетным караулом выстроились стройные деревья с белыми стволами и листвой столь мелкой, что казалось, зеленеет сам воздух. А в дальнем конце долины высился небольшой и очень уютный замок. Он был словно из детских сказок -ничего общего с мрачными крепостями из серого камня, обычными для Темных Веков. Вокруг замка был разбит небольшой парк — там росли молодые, совсем еще низкие деревца и пышные кустарники. По обе стороны дорожки, что вела к изящным бронзовым ворогам, воздух орошали брызгами фонтаны.

И по парку к тому месту, где лежал Блейд, торопливо двигались люди. У странника даже перехватило дыхание — нигде, ни в одном мире он не встречал столь совершенной красоты. Молодые мужчины и едва перешагнувшие порог юности подростки, девушки, от одного взгляда на которых сердце начинало биться так, что казалось — вот-вот оно лопнет. В легких белоснежных накидках, они все гурьбой бежали к тому месту, где лежал странник.

— Нет! — заорал Блейд, вскакивая на ноги — и откуда только силы взялись! — Не подходите ко мне! Прочь! У меня — смерть!

Он даже не мог понять, на каком языке он кричит — то ли на английском, то ли на местном…

Должно быть, его поняли — спешившие к нему умерили шаг, однако не остановились и не повернули назад. И тут пальцы разведчика уловили слабую пульсацию в самой сердцевине страшной «горошины». Ее неведомое черное сердце, полное убийственных, разрушительных сил, пробудилось к жизни.

Блейд повернулся спиной к замку и побежал, как не бегал еще никогда в жизни, даже спасаясь от неминуемой гибели. В ушах засвистел ветер, волной накатились медвяные ароматы луга; он стиснул зубы и заставил ноги работать еще быстрее. Будь что будет — он унесет смерть подальше от этого волшебного места!

Пульсации в горошине нарастали, становясь все сильнее и сильнее. Что-то подсказывало страннику, что взрыв может последовать в любой момент.

Он не оглядывался, и так ощутив, что люди из замка бросились за ним следом.

Какие силы пробудились тогда в его сознании? Ученые утверждают, что мы, люди, используем не то один, не то пять процентов отпущенных нам природой возможностей. Блейду казалось — он видит внутренности чудовищного изделия неведомых оружейников, что мирно тикало у него в кулаке. Он физически чувствовал, как истекают последние секунды отпущенного ему времени. Запал уже вспыхнул… атомное пламя двинулось к самому заряду…

Больше мешкать было нельзя. Размахнувшись что есть силы, Блейд швырнул горошину далеко вперед, в заросли лесных исполинов, а сам повернул обратно. На всем бегу он врезался в нестройную толпу последовавших за ним людей, растопырив руки и вопя одно лишь слово: «Ложись!!!»

Изумление на лицах сменилось ужасом; люди один за другим падали в траву. Блейд рухнул последним.

Это конец, успел подумать он. Слишком близко к эпицентру… не уцелеет никто.

И тут одна из лежащих фигур поднялась. Это была девушка, наверное, лет семнадцати, тоненькая, словно былинка, с соломенно-желтыми распущенными волосами. Она бросила быстрый взгляд на Блейда и твердым, размеренным шагом двинулась туда, где затаилась, отсчитывая последние мгновения своей нелепой механической жизни, крошечная бомба.

Странник не успел остановить девчонку.

Сначала была вспышка.

Огненный шар вспух до самого неба; нагую спину Ричарда Блейда окатила волна страшного жара. Разведчик чувствовал, как его плоть плавится, словно металл в тигле; он не поднимал головы, словно наивно надеялся спастись…

Он ждал чудовищного грохота, но его уже не последовало.

Испепеляющий жар внезапно тоже исчез.

Плеча странника коснулась узкая прохладная ладонь.

Он поднял голову — закусив губу, перед ним стояла та самая светловолосая девушка. Глаза ее были полны страшной боли, изо рта тонкой струйкой стекала кровь — как будто она приняла на себя всю мощь чудовищного взрыва…

Она посмотрела в глаза Блейду — и повалилась. Разведчик насилу успел подхватить легонькое, почти невесомое тело.

Невольно он скосил глаза — и обмер, потому что там, где должна была расстилаться выжженная, радиоактивная черная пустошь, по-прежнему слегка покачивал густыми кронами могучий лес.

Блейда обступили молчаливые люди. На него никто не смотрел — взоры всех были прикованы к бессильно обвисшему телу в руках странника. Волна светло-золотистых волос докатилась до мягкой травы…

Молчание длилось несколько минут. А потом люди по одному и по двое начали отходить, словно исполнив молчаливый обряд прощания. Остался только один молодой парень.

Он осторожно положил обе ладони на лоб девушки, склонился к ее губам… А потом осторожно принял бездыханное тело из рук Блейда и медленно, склонив голову, побрел прочь, в глубь спасенного ценой ее жизни леса.

Далекий от сентиментальности Блейд почувствовал, как на глаза ему наворачиваются слезы.

Он не знал, что это за мир и какие законы здесь правят. Точно он мог быть уверен только в одном — он принес сюда смерть, пусть даже и невольно. И за это рано или поздно придется платить.

Как безвестной волшебнице удалось сделать это? Ни один из известных Блейду физических постулатов не допускал возможности подобного. Быть может, все это его бред? Последние сполохи угасающего сознания? Что ему только кажется, будто девушка собственной жизнью остановила чудовищный взрыв, а на самом деле он лежит на обугленной, израненной земле, и жизнь стремительно уходит из того комка обожженной плоти, что когда-то было его телом…

Однако время шло, а предсмертная агония не наступала, и странник мало-помалу уверовал в то, что все случившееся ему не пригрезилось.

— Разумеется, не пригрезилось, — услыхал он позади себя звонкий девчоночий голос. Странник обернулся — перед ним стояла, скрестив на груди руки, совсем юная особа лет тринадцати с задорными косичками и веснушчатым носом.

— У нас ничего не может пригрезиться, дорогой мой Ричард, — напыщенно произнесла девчонка и, сама не удержавшись, прыснула.

— О чем ты?.. — прохрипел странник. — Ты смеешься, когда здесь только что умер человек?

— Умер? — наморщив лоб, переспросила девчонка. — Ах, ну да, конечно… Я понимаю тебя. Но она не умерла — в том смысле, который в это слово вкладываешь ты. Она испытала адскую боль… и очень долго ей пребывать теперь в объятиях целительного сна. И потому все были так печальны, прощаясь, — минет неведомое число солнечных кругов, прежде чем она вернется к жизни.

— Но… но как это возможно?

— Я не смогу объяснить тебе, — с легкой грустью в голосе заметила девчонка. — У меня не хватит слов, а у тебя — свободы мышления… Скажу только одно — большой привет тебе, Ричард Блейд, странник, от одного мага и чародея по имени Толерантад.

— Толерантад? — У Блейда глаза полезли на лоб.

— Ну да. Для него мы — народ блаженных, обитатели рая. Но это далеко не так, уверяю тебя…

Она хотела сказать что-то еще, когда в голове странника словно бы взорвалась вторая такая же бомба, как та, принесенная им в этот мир. В Лондоне лорд Лейтон начал операцию по возвращению странника…

Блейд вновь очутился в знакомом машинном зале. Неверными от слабости движениями он начал срывать с тела провода; по щеке разведчика стекло что-то теплое — он надеялся, что это капля пота, а не предательская и недостойная мужчины слеза. Его светлость бросился помогать Блейду.