Внучек Ваня (сборник) - Воронкова Любовь Федоровна - Страница 2

Бабушка ушла в огород. А Ваня присел на корточки около курицы и стал ждать, когда запищат цыплята. Курица сидела в корзинке. Она была чёрная с белыми крапинками и с розовым гребешком. Ваня глядел на курицу, а курица глядела на него и раскрывала клюв от жары.

«А как это в яйце получается цыплёнок? — стал думать Ваня. — То просто белок и желток, а то вдруг цыплёнок! Как же он там растёт?»

Ваня подумал и достал из-под клушки яйцо. Клушка клюнула его в руку, но не очень больно.

Яичко было тёплое. Ваня посмотрел на свет — ничего не видно.

«Разобью и посмотрю», — решил Ваня. И разбил яйцо. Отколупнул скорлупку, а там цыплёнок, весь мокренький и с закрытыми глазками. Он лежал и не шевелился. Ваня стал дышать на него, стал греть его в ладонях, но цыплёнок не оживал. Ваня заплакал и с цыплёнком в руках побежал к бабушке в огород.

— Бабушка! — крикнул он. — Ты говорила, цыплятки запищат. А они неживые!

Бабушка посмотрела на цыплёнка и всплеснула руками:

— Да что ж ты сделал! Ты ведь цыплёнка-то погубил! Разве можно раньше времени яйцо разбивать? Цыплёнок, когда будет выводиться, сам скорлупу разобьёт. Вот, и дома тебя оставить нельзя!

Но после обеда и Ваня забыл свои слёзы и бабушка повеселела: у клушки начали выводиться цыплята.

Первого цыплёнка услышал Ваня. Он сразу закричал:

— Бабушка, скорей! Цыплёнок выводится!

Бабушка приподняла клушкино крыло, а там уже сидит цыплёночек, жёлтенький, пушистый, с чёрными глазками. Бабушка выкинула из гнезда пустую скорлупку.

— Он сам разбил? — удивился Ваня.

— Сам, — сказала бабушка, — разбил и вылез.

— А другие?

— И другие вылезут. Вот, уже наклёвыши есть.

И показала Ване яйцо. Яйцо было целое, а на верхушке чуть-чуть разбито.

Это цыплёнок его изнутри клювиком разбил. К вечеру все цыплята вывелись. Они бегали, пищали и учились клевать корм.

Ваня проснулся утром и сразу посмотрел на календарь:

— А какое число — может, уже красное?

— Эге, брат! Вижу, ты скучать начинаешь, — сказал папа. — Ну, да скучает тот, кому делать нечего. Вон там ребята в колхозный сад идут смородину собирать, отправляйся-ка и ты с ними!

В колхозном саду редко приходилось бывать ребятам. Садовод Сергей Иваныч очень строгий, он никому не велит ходить в сад без дела. А сегодня сам позвал всех колхозников, кто на покос не пошёл. И всех ребятишек, даже совсем маленьких. В саду начала поспевать чёрная смородина — нужно собирать ягоду.

Ванины товарищи тоже пришли собирать смородину. Гринька пришёл. И Федя пришёл.

— Давайте — кто больше наберёт! — сказал Гринька.

Ваня согласился.

Чёрные, спелые смородины поглядывали на Ваню из-под листьев. Ваня начал рвать смородину — тут ягодку сорвёт, там ягодку сорвёт, Смотрит — Гринька уже полную кружку набрал. И Федя набрал. А у Вани только половина… Тогда подошла к нему Настя Плетнёва — Настя уже в третий класс перешла — и сказала:

— Ваня, ты не так смородину собираешь. Нужно каждую веточку поднять, а потом и собрать с неё смородину — все смородинки до одной.

Ваня собрал с одной ветки смородину — вот уж и кружка полна!

— У меня уже одна кружка есть! — крикнул он.

— И у меня есть! — откликнулся Гринька. Так и пошло: Ваня подходит смородину высыпать — и Гринька подходит, и Федя подходит. И никак друг от друга не отстают.

Когда Ваня пришёл домой из сада, бабушка похвалила его:

— Вот молодец! Сегодня и не намок, и рубашку не порвал. И работал хорошо — мне уж Сергей Иванович сказал. Вот и всегда так надо!

Гринька и Федя собрались на луг за щавелем. И Ваня пошёл с ними.

— Ступай, ступай, — сказала бабушка, — наберёшь щавелю — зелёные щи сварим.

Весело было на лугу. Траву ещё не скосили. Кругом далеко-далеко пестрели цветы — и красные, и синие, и белые. Весь луг был в цветах.

Ребятишки разбрелись по лугу и стали рвать щавель. Всё дальше и дальше уходили они но высокой траве, по весёлым цветам.

Вдруг Федя сказал:

— Что-то здесь пчёл много!

— Правда, здесь пчёл много, — сказал и Ваня. — Всё время гудят.

— Эй, ребята, — закричал издали Гринька, — поворачивай обратно! Мы на пчельник забрели — вон ульи стоят!

Вокруг колхозного пчельника густо росли липы и акации. А сквозь ветки были видны маленькие пчелиные домики.

— Ребята, отступай! — скомандовал Гринька. — Только тихо, руками не махать, а то пчёлы закусают.

Ребятишки осторожно пошли от пчельника. Они шагали тихо и руками не махали, чтобы не сердить пчёл. И совсем было ушли от пчёл, но тут Ваня услышал, что кто-то плачет. Он оглянулся на товарищей, но Федя не плакал и Гринька не плакал, а плакал маленький Васятка, сын пчеловода. Он забрёл на пчельник и стоял среди ульев, а пчёлы так и налетали на него.

— Ребята, — крикнул Ваня, — Васятку пчёлы закусали!

— А что, нам за ним на пчельник идти? — ответил Гринька. — Нас и самих пчёлы закусают.

— Надо его отца позвать, — сказал Федя. — Вот пойдём мимо их дома — его отцу скажем.

И оба пошли дальше.

А Ваня вернулся и пошёл прямо на пчельник.

— Иди сюда! — крикнул он Васятке.

Но Васятка не слышал. Он отмахивался от пчёл и кричал во весь голос.

Ваня подошёл к Васятке, взял его за руку и повёл с пчельника. До самого дома довёл.

Васяткина мать выбежала на крыльцо, взяла Васятку на руки:

— Ах ты, непослушный, зачем на пчельник ходил? Вон как пчёлы искусали! — Посмотрела на Ваню: — Ах, батюшки, Ванёк, — сказала она, — и тебе от пчёл досталось из-за Васятки! Ну, да ничего, ты не бойся: поболит — перестанет!

— Мне ничего, — сказал Ваня.

И пошёл домой. Пока шёл, у него распухла губа, и веко распухло, и глаз закрылся.

— Ну и хорош! — сказала бабушка. — Это кто же тебя так разукрасил?

— Пчёлы, — ответил Ваня.

— А почему же Гриньку и Федю пчёлы не тронули?

— Они убежали, а я Васятку вёл, — сказал Ваня. — А что ж такого? Поболит — перестанет.

Отец пришёл с поля обедать, посмотрел на Ваню и рассмеялся.

— Федя с Гринькой от пчёл убежали, — сказала бабушка, — а наш простофиля полез Васятку спасать. Вот бы мама сейчас его увидела — что бы она сказала?

Ваня глядел на отца одним глазом и ждал: что сказала бы мама?

А отец улыбнулся и похлопал Ваню по плечу:

— Она бы сказала: молодец у меня сынок! Вот бы что она сказала!

Наутро у Вани опухоль пропала. Губа опять стала маленькая. Глаз, который вчера был как щёлочка, нынче опять широко открылся. И Ваня уже забыл про пчёл.

А думал он опять про лося. Утром, когда завтракали, отец сказал:

— Сегодня проезжал мимо озера — видел лосиные следы на берегу.

Ваня вышел на крыльцо и долго смотрел на дальний лес, который стоял за полями.

После обеда Ваня пошёл к Феде:

— Пойдём лося искать?

— Пойдём, — ответил Федя. — Только Гриньку позовём.

Ребята собрались все трое и пошли в лес искать лося.

Ёлки развесили густую хвою и словно дремали, пригретые солнцем. И чем дальше шли ребята по лесу, тем глуше и темнее становился лес.

Тут Гринька остановился:

— Я дальше не пойду. Заблудимся ещё…

— Тогда и я не пойду, — сказал Федя. — И на что нам этот лось нужен?

Но Ване хотелось увидеть лося.

«Я далеко не пойду, — подумал он, — я только посмотрю в тех кустах — и обратно».

Так он думал, а сам уходил всё дальше и дальше. А когда оглянулся кругом, то и забыл, откуда пришёл. И только теперь заметил, что в лесу уже стемнело.

Ваня побежал обратно, но сбился и вышел не на дорогу, а прямо к озеру. И тут он увидел, как село солнце. Сверкнуло в последний раз в дальних вершинах леса, будто оранжевый уголёк, и погасло. В лесу сразу стало сумрачно, а озеро лежало гладкое и совсем розовое от вечерней зари.

Вдруг Ваня остановился: на лесной опушке стоял большой зверь. Он стоял, подняв голову и закинув широкие рога. Постоял, послушал и пошёл к озеру.