Наследники испанского пирата - Мельникова Лилия - Страница 50

Курвель вдруг вспомнил про подарок старого цыгана. На ум пришли слова, сказанные стариком на прощание: «Этот амулет поможет тебе в минуту смертельной опасности».

Схватившись за талисман, пират прошептал:

— Спаси меня, мой амулет, избавь от страшной смерти в зубах чудовища! — произнеся эти слова, он сжал кулак и протянул его вперед, готовый встретить акулу.

Но чудовище почему-то передумало на него нападать. Акула вдруг резко свернула в сторону и поплыла прочь. Тут Ксавье увидел, что его окружает стайка дельфинов. Двое из них, кинулись в погоню за хищницей, остальные образовали плотное кольцо вокруг человека, попавшего в беду. Курвель понял, что его спасают, и опять впал в полузабытье, продолжая крепко держаться за обломок кормы.

Сквозь дремоту он чувствовал, как его куда-то тащат эти добрые существа.

Семья дельфинихи Эй на рассвете возвращалась после ночной охоты. Вдруг чуткая дельфиниха замерла на месте и прислушалась. До нее донесся полный ужаса крик.

— Это голос человека, — сказала Эя остальным дельфинам. — Он в опасности и нуждается в нашей помощи. Все за мной!

Дельфины помчались на звук. Так они оказались на месте трагедии.

Прошло какое-то время, и Ксавье почувствовал, что находится на суше и тут же потерял сознание. Очнулся он, лишь когда солнце клонилось к закату. Страшная жажда мучила Ксавье, рот и горло пересохли до такой степени, что невозможно было пошевелить языком. Пират с трудом сел на песке и огляделся: место для него было незнакомым. Песчаный желтый пляж, обрамленный острыми скалами, чуть поодаль — холмы, покрытые густым тропическим лесом. Курвель осмотрел раненую ногу: кость осталась цела, кровотечение прекратилось, видимо жаркое солнце подсушило рану. Из голени был выдран большой кусок плоти. Каждое движение причиняло нестерпимую боль.

«Что же делать? — думал Ксавье. — Нужно найти пресную воду, иначе я умру от жажды!»

Вдруг у скалы он заметил постройку, это был примитивный навес от дождя и солнца.

«Там я могу найти пристанище» — решил Курвель и, преодолевая боль, пополз к навесу. Внутри жилища были деревянные нары, грубо сколоченный стол, кухонная утварь и посуда. В углу были свалены инструменты, среди них он отыскал ровную и толстую палку, на которую было можно опереться.

Теперь нужно было бы отдохнуть, но жажда настолько усилилась, что пришлось идти искать воду. Ксавье, тяжело опираясь на палку, превозмогая сильную боль, поплелся вдоль пляжа в поисках воды. Вскоре он набрел на ручей, впадающий в лагуну, и жадно припал к чистой прозрачной воде.

Утолив жажду, он упал на песок и забылся тяжелым сном. Проснулся Курвель так же внезапно, как и уснул. Острый голод дал о себе знать. Пират принялся осматриваться вокруг, в поисках съедобного. Вдоль ручья росли банановые деревья, в их кронах, высоко над землей, аппетитно желтели спелые плоды. Ксавье легко сбил палкой несколько гроздей и насытился питательной мякотью фруктов. Пират сразу же почувствовал себя намного лучше, к нему вернулась способность размышлять.

— Значит, я на острове! — сказал он вслух. — Так это же тот самый остров дельфинов, про который я так много слышал, но ни разу не бывал на нем! А дельфины, спасшие меня — это семья дельфиненка Бобби. Вот так штука! Как оно все обернулось! Я ненавидел Бобби и его дельфинов, а эти добрые существа спасли меня от акулы, да еще и поселили на своем острове! Мне век не искупить своей вины перед мальчишкой и его дельфиньей семьей! За мои тяжкие грехи посланы мне эти испытания!

С трудом поднявшись, Ксавье прихватил небольшую гроздь бананов и побрел в свое новое жилище.

«Вот так, здесь мне придется пожить некоторое время, пока не заживет нога, а там видно будет», — думал он по дороге.

Ксавье повалился на нары, и силы вновь покинули его. Сквозь сон он чувствовал, что нога все тяжелеет и тяжелеет, а боль становится сильнее. Он проспал тревожным сном до самого утра.

На рассвете пирата разбудили веселые голоса дельфинов, они громко стрекотали и свистели, будто вызывали его на берег. С трудом приподняв отяжелевшие веки, Ксавье увидел, что дельфины выбрасывают на берег трепещущих серебристых рыбок.

«Это они мне принесли, добрые существа!» — преодолевая сильную боль в ноге, опираясь на палку, пират поковылял к морю.

При виде спасенного ими человека, дельфины защебетали еще веселее и начали выпрыгивать из воды. Ксавье приветствовал новых друзей словами и жестами, а дельфины радостно отвечали на своем языке. Ксавье поднял с песка угощение и тут же начал есть рыбок прямо сырыми, это ему было не впервой. Дельфины одобрительно кивали головами и смотрели, как он насыщается. А потом криками и жестами начали приглашать гостя в море, поплавать с ними. Но пират не принял их приглашение, показывая на больную израненную ногу. Дельфины все поняли и уплыли в океан.

Между тем, островитянину становилось все хуже и хуже. Голова горела, его бросало то в жар, то в холод, нога пухла и раздувалась. Рана сильно воспалилась и загноилась. По опыту Курвель знал, как это опасно. За долгие годы пиратства на его глазах от заражения крови погибли несколько матросов.

«Видимо, и мне не избежать этой жалкой участи», — подумал пират и горько усмехнулся. Добравшись до нар, он, как сноп, свалился, и засыпая, думал: «Как глупо все получилось. Стоило преодолеть столько трудностей, пройти через весь этот ужас, чтобы умереть на этом острове в полном одиночестве. Смерть, недостойная мужчины».

И, положив руку на амулет, Ксавье забылся сном. Он метался в бреду несколько часов, как вдруг явилось видение: старый цыган, грозил пирату пальцем и говорил:

— Питер, не вздумай умирать! Ты еще можешь спастись. Вставай и иди в лес! Разыщи цветок жизни. Его легко узнать среди других. Это высокая трава, а на ее верхушке сидит большой красный цветок, под названием «Сингабера». Он таит в себе великие целительные свойства и огромную жизненную силу, ты узнаешь его по аромату лимона, исходящему от листьев. Собери двенадцать соцветий, шесть из них съешь, а остальные шесть разжуй в кашицу и приложи к ране. Сингабера вольет в тебя свою силу, рана затянется, и ты исцелишься! Сделай это до заката солнца, завтра будет поздно! Вставай! Иди за Сингаберой!

Голос старца звучал жестко и властно, Ксавье очнулся и не мог понять, сон это был и ли явь. Понял только, что должен повиноваться цыгану, только так спасет себе жизнь.

Преодолевая слабость, обливаясь холодным потом, Курвель побрел в гору, повторяя лишь одно слово: «Сингабера».

Так пират добрался до лесной поляны, на которой росла высокая трава с красными соцветиями. Приятный лимонный аромат, подсказал Ксавье, что это и есть Сингабера. Он сорвал двенадцать соцветий. Спустившись к пляжу, сделал все так, как велел старец.

Утром Ксавье проснулся с ясной головой, рана начала затягиваться, а опухоль спала. Наступать на ногу стало почти не больно. Настроение у Курвеля было превосходное.

— Ай да цыган! — радостно воскликнул пират. — Великий волшебник! Откуда он только узнал мое настоящее имя? Все так странно, необычно! Жизнь научила меня доверять только самому себе, а не надеяться на силу волшебства! Но я исцелился — а это главное! Значит, магический амулет работает! В самый страшный момент появляются дельфины, старый цыган подсказывает лечебный цветок — все это действия древнего амулета. Но за что мне такая милость? Ведь я злодей и душегуб! А может быть, это знак свыше, чтобы я изменил свою жизнь и добрыми поступками искупил то зло, что творил всю жизнь?

Так, полный сил и надежд, немолодой пират Курвель, готов был начать новую жизнь. В первую очередь занялся устройством быта. Найденные под навесом инструменты очень пригодились. Кое-какая одежда, оставленная прежними жильцами тоже пришлась кстати, у Ксавье не было ничего, кроме истрепанной матросской формы.

С дельфинами новоявленный островитянин очень подружился, он целыми днями плавал и играл с ними в лагуне. Вскоре Ксавье начал немного понимать их язык.