Небеса Таргала - Лорд Джеффри - Страница 34

Сейчас Блейд старался не думать о всех последующих трудностях. Когда он скроется со своими людьми в чаще чикрового леса, придет время поразмышлять обо всем остальном — где и как соорудить плот и куда направиться. Два акрийца, входившие в его отряд, были не только воинами, но и опытными плотниками. Они уверяли, что срубить два десятка легких стволов и связать их канатами можно за час. Установка и самая примитивная оснастка вертикальных и боковых мачт требовала больше времени, но этим предстояло заниматься уже в дороге, когда ночной ветерок погонит плот над бездной Римпады. Чем больше парусов им удастся поставить, тем быстрее они станут двигаться, при счастливом стечении обстоятельств к рассвету плот окажется в двадцати милях от Акка'Ранзора, и выследить беглецов будет нелегко.

Но человек предполагает, а судьба располагает! В этой старой и привычной сентенции Блейду пришлось заменить «бога» на «судьбу», в реальности Таргала боги не интересовались людскими делами. Ни светлые Нусты, величаво плывшие сейчас в ночном небе, ни незримые повелители прозрачной Раннары, бирюзовой Римпады, твердокаменной Локкаты и Вантолы, водного мира. Они сотворили эту вселенную для себя, и им не было никакого дела до крохотных человечков и почти таких же крохотных карваров, копошившихся на поверхности планеты, сводивших свои кровавые счеты, претендовавших на власть, на господство или хотя бы на свободу. Боги Таргала знали, что истинно свободными являются лишь они сами.

Цепочка из тринадцати человек осторожно и беззвучно пробиралась вдоль скалистой стены. Блейд шел первым, тяжелая секира мерно раскачивалась в его руках, словно огромный, острый и смертоносный маятник. Следом двигался Ханк, за ним — рирдоты и зарты, акрийцы-плотники шагали последними — их стоило поберечь, имея в виду предстоящее строительство плота.

В дести ярдах от устья пещеры странник остановился и поднял лицо вверх. Сияющий Конь уже до половины встал над горизонтом, яркие полосы и ленты туманности, похожие на лошадиную голову с развевающейся гривой, освещали скалы и камни Акка'Ранзора, окрашивали поверхность Римпады таинственными фиолетовыми отблесками. Около входа в пещеру поперек дороги в два ряда протянулись корзины-светильники, за ними маячили фигуры стражей. Их было четверо, и еще двое торчали справа, под низко нависавшим каменным сводом Эти будто бы о чем-то беседовали — Блейд слышал негромкое шипение, абсолютно бессвязное, не распадавшееся на четко различимые слова.

Он повернулся к Ханку и тихо прошептал.

— Мы с тобой берем двоих, что справа. Рирдоты и зарты пусть прикончат тварей на дороге. Акрийцам пока не вмешиваться.

— Понял.

Джарат принялся шептаться с воином, стоявшим за ним, тот передал приказ дальше. Спустя три-четыре минуты странник почувствовал руку Ханка на своем плече, тот дважды стиснул пальцы и произнес одними губами:

— Мы готовы.

— Вперед!

В три прыжка преодолев расстояние, отделявшее его от карваров, Блейд проскочил мимо первого врага и обрушился на второго. Сверкнул топор, раздался резкий треск, когда грудная пластина раскололась под страшным ударом, и безносый повалился на спину. Он не издал ни звука, но шлем загрохотал о камень и лязгнул топор, который выпал из когтистой лапы. Слева от Блейда, на дороге, тоже было шумновато: звенело оружие и раздавалось тяжкое дыхание сражавшихся.

Он резко обернулся. Ханк добивал противника, уже лежавшего на земле, еще двое карваров и один зарт валялись рядом с перевернутыми корзинами, по ним медленно ползали светящиеся жуки. Остальные безносые отчаянно защищались, прижавшись спинами к скале, но выстоять против восьмерых бойцов не могли. Тем не менее они с несокрушимым упорством размахивали тяжелыми клинками, словно не понимая — или не желая понимать, — что от смерти их отделяют считанные секунды.

Ханк нанес последний удар и выпрямился, вытирая пот; на губах его играла счастливая улыбка.

— Кажется, дело сделано! Сейчас мы прикончим этих… — он шагнул на дорогу, поднимая окровавленный топор.

— Подожди! — Блейд вдруг замер, склонив голову к плечу.

Нет, он не ошибся! Топот, скрежет когтей по камню, лязг металла, шипенье и свист… Идут! Торопятся! И они уже близко!

— Скорее! — вслед за Ханком странник выскочил на дорогу, размахивая своей секирой, — Добивайте тварей — и к мосту!

Топоры его бойцов загрохотали, рассекая жесткую плоть, панцири и кости. Он еще успел собрать их вокруг себя — Ханка, восьмерых рирдотов и зартов, подбежавших акрийцев, тащивших мешки… Потом вырвавшаяся из пещеры орда накатила на них, подмяла, затопила с головой, словно черная волна цунами.

Блейд снова лежал на полу в большом темноватом каземате, куда доносились запахи дыма, угля и отдаленный грохот молотов. Он был связан -так же, как Ханк и еще трое рирдотов, оставшихся в живых. Над ним неуклюже склонялся Тосс'от, старший надсмотрщик.

— Глупый! Очень глупый! — его лишенное мимики лицо оставалось бесстрастным, но желтые глаза горели дьявольским огнем. — Ты — слизь, -когтистый палец ткнул в Блейда, — умирать! Долго! Много раз — умирать! Бояться!

Коготь выпрямился, осмотрел три десятка своих стражников, с мечами наголо подпирающих стенку, и сотню ремесленников, согнанных сюда из кузнечной мастерской. Затем он продолжил свою речь.

— Эти — один — два — три, — его массивная голова чуть склонилась в сторону рирдотов, — на мясо. Умирать — быстро. Эти — один — два, -надсмотрщик кивнул на Блейда и Ханка, — главный. Крепкий — сильный -глупый! Тоже — на мясо. Не сразу! Долго — бегать — ждать — бояться. Потом — умирать. Понимать?

В толпе кузнецов и подмастерьев возник неясный гул — не то они возмущались, не то выражали покорность. Тосс'от, надсмотрщик Коготь, не интересовался человеческими эмоциями. Махнув лапой, он рявкнул:

— Молчать — слизь! Я — говорить — все — слушать!

Люди смолкли.

— Кто — работать — хорошо — тот — жить. Есть — пить — спать. Жить! Кто — не работать — умирать. Не есть — не пить — не спать. Умирать! Просто — умирать — на мясо! Кто — бунтовать — тоже — умирать. Не просто — умирать!

Блейд повернул голову и посмотрел в глаза Ханкамара Китталы, рирдота, бойца Арколы Байя. В них не было ни страха, ни сожаления. Надежды, впрочем, тоже.

— Эти — один — два, — Коготь снова покосился на зачинщиков бунта, — стать — зверь. Стать — как — зверь! Стать — словно — зверь! Понимать? — Он выразительно щелкнул зубами. — Они — убегать — я -ловить! — Надсмотрщик снова ощерился и завершил речь: — Хорошо! Очень -хорошо! Весело!

— Кажется, эти твари хотят устроить охоту, — произнес Ханкамар Киттала. — Повеселиться за наш счет.

— Посмотрим, кому будет веселее, — заметил Ричард Блейд.

Он храбрился, но на душе у него было мрачно.

Их потащили в глубь лабиринта тоннелей и камер, по бесконечным лестницам и переходам, все ниже и ниже, пока зеленокожие носильщики не нырнули в бирюзовый туман Римпады. Блейд успел заметить монолитную каменную стену, корзинкисветильники на крюках, ступени, уходившие в мерцающую голубизну…

Тупик! То самое место, откуда для человека не было выхода!

Карвары, спустившись по лестнице, несли их с Ханком по нижнему коридору; когтистые жесткие лапы больно впивались в тело. Блейд сдерживал дыхание сколько мог, потом выпустил из легких воздух Среднего Мира и заполнил их более плотной газовой субстанцией Римпады. Она не являлась ядовитой, нет! Она лишь была скудной, как песок пустыни — и так же, как песок, не могла утолить жажду. Через несколько минут странник потерял сознание…

Когда он пришел в себя, то увидел лишь сводчатый потолок, прятавшийся в тенях. Рядом раздавалось хриплое дыхание, и Блейд понял, что спутник его жив. Сам он дышал столь же тяжело; на грудь давила каменная плита, легкие словно бы сжались и никак не могли насытиться животворным газом. Наконец, прокашлявшись и почувствовав, что плита на груди вроде бы стала полегче и что перестала кружиться голова, странник пробормотал проклятие и сел.