Отзвуки серебряного ветра. Мы – есть! Вера - Эльтеррус Иар - Страница 33

– Получится! – раздался в каюте незнакомый женский голос, и на стене появилось изображение молодой женщины. – Вериль рассказала мне, что ты снова от нее бегаешь. Хватит! Ты немедленно отправляешься домой! Забыл, что завтра делать придется? Сколько работы предстоит?

– Лави! – рассмеялся Никита. – Сперва дело, а потом уже все остальное. Но ладно, часа через два приду. Ты дома?

– Еще нет, но скоро приду. Успокаиваю Релира, у него чуть ли не истерика.

– С чего бы это? – удивился альфа-координатор.

– На корабле сейчас тысячи полторы мальчишек, – со вздохом сказала Лави. – Он вспоминает, что здесь устроили всего лишь трое, и хватается за голову в попытках представить, что учинят полторы тысячи. Предполагает, что они разберут крейсер по винтику, и заранее паникует.

Никита расхохотался, представив себе бегающего по рубке и рвущего на себе волосы Релира.

– Скажи ему, что не пустят детей никуда, кроме жилых секторов, – с трудом выдавил он сквозь смех. – Асиарх, будь добр, не пускай мальцов куда не следует.

– Ладно, – проворчал тот. – Но среди них десятка три прирожденных пилотов.

– Только не это! – вздрогнул Никита. – Своей властью альфа-координатора запрещаю допуск мальчишек к истребительным отсекам, кем бы они там ни были! Хватит с нас Васьки со товарищи!

– Ладно, так и быть, – буркнул дварх и умолк.

– Успокой Релира, – снова обратился альфа-координатор к жене. – Не пустят мальчишек ни в энергоцентр, ни в истребительные отсеки.

– Постараюсь, – ответила она. – Жду в нашей каюте!

Стена погасла.

– Жена, – пояснил Никита. – Заботится, боится, что снова с ног упаду.

– Знамо дело, – усмехнулся Василий Андреевич. – На то она и жена. А что за мальцы тут?

– У многих дети еще маленькие, а семьи мы помогли забрать всем. Вот командир легиона и нервничает, боится, что мальчишки натворят чего-нибудь. Он горьким опытом научен. Были у нас тут в прошлом рейсе три приятеля двенадцати лет. Украли полностью вооруженные боевые истребители и отправились воевать! Представляете себе радость офицера, командовавшего атакой, когда ему сообщили, что в гуще боя трое мальчишек?

– Пороть! – передернул плечами есаул. – Не хотел бы я на месте того офицера оказаться!

– Самое интересное, что один из этой неугомонной троицы победу в том бою и обеспечил, – вздохнул Никита. – Если бы не он, и меня в живых уже не было бы.

– Все равно пороть, – покачал головой Василий Андреевич. – Наградить, а потом пороть.

– Насколько я знаю, старший брат одного из них так и поступил, – рассмеялся альфа-координатор. – А мальцам за бой первый офицерский чин дали. И отправили в летную школу, где за ними пригляд должный будет. Хотя эта троица и там, я уверен, всем прикурить даст. Теперь понимаете, почему полковник нервничает?

– Чего ж тут непонятного? – ухмыльнулся в усы старый казак. – Я б на его месте тоже нервничал. Говорите, полторы тыщи мальцов собралось? Трудненько с ними будет.

– Эх, не додумался я никого из Воспитателей в полет пригласить, они бы справились, их этому учили. Воспитателей готовят так, что армия детскими игрушками покажется.

– Для чего? – удивился есаул.

– А что может быть важнее, чем молодых настоящими людьми вырастить? – не менее удивленно посмотрел на него Никита.

– Ничего, – согласился тот. – Только не всегда получается. Некоторых учи – не учи, а толку не будет.

– Все случается, – вздохнул Никита. – Ладно, желаю хорошо отдохнуть. Завтра в девять утра жду на совещании. Скажете Асиарху, чтобы открыл проход в командный зал второго биоцентра. Впрочем, он сам знает. Достаточно сказать, что на совещание.

Он обвел глазами каюту, коротко поклонился женщинам, ненадолго остановив взгляд на дочерях. Довольно симпатичны, хоть и одинаково курносы. Глаза их поблескивали с трудом сдерживаемым любопытством. Но что-то насторожило Никиту, что-то в эмофоне девушек было не так, необычно. Он всмотрелся внимательнее и едва не выругался. Неужели? Обе? Господи ты боже мой! Но еще не инициировались. И то хорошо.

– Асиарх, Реллу на связь! – скомандовал Никита. – Срочно!

В воздухе вспыхнула рамка голосвязи, в которой появилось усталое лицо очень красивой черноволосой женщины лет тридцати на вид.

– Что-то случилось? – недоуменно спросила она. – С чего срочный вызов?

– Похоже, две неинициированных Целительницы Душ, – ответил Никита. – Хотел бы я ошибиться, но боюсь, что нет.

– Шрекеб хвадез! – непонятно выругалась женщина. – Это что на вашей Земле такое происходит? Ты думаешь, эти первые? Кой хвост Проклятого! Сто четырнадцатая и сто пятнадцатая! Я с ума схожу, это невероятно, невозможно, но факт налицо. Такого массового набора в Школе Духа не было лет пятьсот! Я уже сообщила Тра-Лгаа, она ошеломлена. Хотя очень сильных почти нет, Даша так и осталась уникумом.

– Понятно… – вздохнул Никита. – Что делать с девочками?

– Завтра приду, поговорю с ними и их родителями, – вздохнула Целительница Душ и погасила связь.

– Извините, – повернулся альфа-координатор к Василию Андреевичу. – Вы не замечали за вашими дочерьми последнее время ничего странного?

– За девками-то? – удивленно переспросил старый казак. – Да нет, девки как девки, одни тряпки да парни на уме.

– У них обеих редкий Господень дар, – вздохнул Никита. – Когда прилетим, придется отдавать их в специальную школу, а то через пару-тройку лет либо с ума сойдут, либо с собой покончат. Бог не прощает, если люди не используют его дар. Перед ними после обучения буквально преклоняться станут, к Целителям Душ в ордене отношение особое. Каждый приказ любого Целителя Душ немедленно бросаются исполнять. Если какая-нибудь из ваших дочерей с какой-то стати велит атаковать укрепление или город, ее желание кинутся исполнять тысячи легионеров, даже не спросив, зачем. Но сперва девочки пройдут обучение и научатся понимать, что каждое их слово может разрушить чью-то жизнь.

– Божий дар, говорите? – прищурился Василий Андреевич, внимательно оглядывая ошеломленных откровениями альфа-координатора дочерей. – Божий дар хоронить нельзя, тут вы правы. Ну, потом поглядим, что из этого выйдет.

– Завтра к вам придет опытная Целительница Душ, ей больше ста шестидесяти лет и уж она знает все, что связано с этим даром. А я прощаюсь, жена скоро искать начнет.

Никита поклонился и вышел в открывшийся немного в стороне гиперпереход.

– Слыхал я, как они тут к этим Целителям Душ относятся, – покачал головой есаул. – На руках носить готовы. Хотел бы только знать почему. Ладно, потом все равно узнаю. А пока, Василь, тебе надо сказать три слова, здесь их называют Призывом. С полковником нашим завтра поговорим, пусть поспит немного. Совсем он седня замотался, а человек золотой. Я его давно знаю.

– Что за призыв? – поинтересовался старый казак.

– Арн ил Аарн, – ответил Михаил Петрович. – Это значит, что ты хочешь стать одним из аарн. А дальше дварх смотрит всю твою жизнь, память читает. Не берут тех, кто готов любое паскудство утворить, чтоб выгоду какую поиметь. Тебя уже проверили, и меня проверяли, и Никиту Александровича – всех, одним словом. Потому в ордене плохих людей и нет.

– Всю жизнь смотрят? – вздрогнул тот. – Мать твою так! Не брешешь?

– Сам поначалу не поверил, – вздохнул есаул. – Потом понял – правда. Спроси Артемия, он видал, как одного капитана осадили. Тот орать начал, что почему, мол, меня не выбрали? А командир ему ласково так отвечает, что нечего было там-то и там-то бросать раненого товарища умирать, нечего было девушку тогда-то и тогда-то насиловать. Капитан весь побелел и заткнулся. Да он не один такой был. Про двоих я и не подумал бы никогда, что шкурами окажутся. Никита Александрович мне потом показал записи их памяти, там такое, что я сам этих паскуд удавить готов был.

– Плохих людей к себе вообще не берут? – прищурился старый казак. – Знаешь, коли так, не буду терять время. Что там говорить надо?

– Арн ил Аарн.