Песнь слона - Лонгиер Барри Брукс - Страница 14

Крошка Вилл испуганно ахнула.

Дурень Джо вытянул руки к огню.

– В больнице ее залатали. Можно сказать, заново сделали ей лицо, зашили раны – как будто ничего и не было. Но тогда она ушла из цирка. Через год укротительница львов снова вышла на арену со своим номером. Но Здоровяк Вилли где-то пропадал до тех самых пор, пока «Барабу» не отправился на космические гастроли. После Ричмонда они, по всей видимости, расстались.

– Но почему?

Дурень Джо подвинулся поближе к костру:

– Самые правдоподобные слухи из тех, что мне известны, – это то, что Здоровяк в ярости пытался было перестрелять всех ее кошек. Но львы для Крис были дороже всего на свете, дороже ее собственной жизни. Наверное, так оно и было, и тогда Крис выставила Здоровяка за дверь.

Джо зевнул и попытался улечься поудобнее.

– Поэтому Крис и наложила на себя руки, Вилл. Воздуха на «Барабу» не хватало, ее животные очень мучились. Думаю, что пара из них тогда уже сдохла. Я слышал – сначала она прикончила львов, а последнюю пулю оставила для себя.

Дурень Джо приподнялся на локте.

– Ой, и зачем я тебе все это рассказываю, дурья моя башка.

– Нет-нет, Джо, ты правильно сделал. Мне давно хотелось это знать.

Старый циркач фыркнул и положил голову на руку. Фыркнул еще раз и закрыл глаза.

– Эх, боюсь, я такой же веселый, как и вся здешняя похоронная команда.

Крошка Вилл поднялась на ноги и зашагала к тому месту, где спал Паки. Отыскав его спальный мешок, она юркнула к нему под бок.

– M-м, – промычал дрессировщик.

– Спокойной ночи, Паки.

– М-м.

Крошка Вилл закрыла глаза, и перед ее мысленным взором, заслонив тьму, заплясали искры костра.

Здоровяк Вилли и укротительница львов расстались, но то было иное время.

Вилл мысленно позвала того, кто мог ее слышать:

– Пит, ты спишь?

– Нет, а ты?

– Пит, Нхиссия научила меня делиться воспоминаниями. А ты умеешь?

– Наверное. Что я должен делать?

– Открой свое сознание как можно шире, напрягись, как будто ты внимательно кого-то слушаешь.

– О'кей, я слушаю.

Крошка Вилл закрыла глаза и вызвала в памяти образ прекрасного звездного корабля.

Большая часть из трех тысяч циркачей собралась в главном репетиционном зале «Барабу». Те, кто был на дежурстве и не мог прийти, слушали выступающих по селектору. Крошка Вилл сидела между отцом и матерью, наблюдая, как посреди арены стоит Джон О'Хара с микрофоном в руках, поднеся его ко рту.

– Последние два сезона попортили нам немало крови. Карл Арнхайм в какой-то момент отправил по нашему маршруту еще целых шесть трупп. – О'Хара потряс кулаком.

– Но, клянусь, каждый раз мы платили конкурентам той же монетой и каждый раз выходили победителями. Циркачи разразились ликующими возгласами. О'Хара опустил кулак и обвел взглядом арену:

– Но при этом мы потеряли кое-кого из наших друзей. Джолиет Джейк Соби и Сирена Салли Фонг остались навечно лежать на Туулуриме. На планете Морвах из-за нашего друга Арнхайма мы лишились тринадцати Ирландских Орлов – девять осталось в больнице, а четверо навеки в земле. Блонди Макдир, Пайфейс Джек Гулахан, Тутер Тамазан и Пейот Биртус – славные были парни. – Директор потер глаза и опустил микрофон. – Во время последнего представления в Дювали наши потери составили одиннадцать человек. Кого мы лишились, вы знаете сами.

Директор вновь обвел взглядом арену:

– Мы добились победы – но какой ценой! Такую мы не можем себе позволить.

О'Хара вытянул вперед руки:

– Все мы – до единого – лишь артисты. Наша работа – развлекать людей, дарить им радость. Я – директор цирка, а не полководец. Но я не позволю, чтобы по вине Карла Арнхайма гибли мои люда.

Трибуны загудели сотнями голосов. О'Хара подождал, пока шум стихнет.

– Начиная со следующего сезона, я вывожу шоу из Девятого Квадранта. «Большое шоу О'Хары» откроет сезон в Десятом Квадранте!

В зале воцарилось молчание. О'Хара обвел трибуны испытующим взглядом, затем продолжил:

– Каждый перелет будет долгим и утомительным. Не исключено, что он будет длиться пять или шесть лет. Каждый из вас должен решить для себя, останется ли он в цирке или предпочтет покинуть труппу после наших гастролей на Ахигаре.

О'Хара еще какое-то время держал микрофон почти у самых губ, но затем опустил его. Рабочий сцены забрал микрофон у него из рук, и Хозяин медленно ушел с арены.

Артисты небольшими группами начали спускаться с трибун. Кристина протянула руку и дотронулась до плеча мужа.

– Ну, что ты думаешь, Вилли? Ты остаешься или уходишь?

Здоровяк наблюдал, как артисты уходят с трибун.

– А как ты и Крошка Вилл? – пожал он плечами. Укротительница львов улыбнулась:

– Кошки остаются в цирке, значит, и мы тоже.

– Тогда и я.

Кристина на мгновение опустила глаза, затем посмотрела на мужа.

– Тебе со мной пришлось несладко. Здоровяк кивнул:

– Я тебя ни в чем не виню.

Укротительница львов сначала посмотрела на дочку, затем на мужа.

– Но зато я уже начинаю винить себя. Крошка Вилл наблюдала за ними обоими. Здоровяк взял Кристину за руку:

– О, царственная особа, может ли скромный дрессировщик слонов пригласить вас на чашечку кофе? Кристина рассмеялась:

– Вилли Коул, это лучшее предложение за весь день. Крошка Вилл улыбнулась и обвела взглядом трибуны.

– Хасси? Хасси, где ты?

– Вилл, это ты? – Телепатический сигнал почему-то оказался слабым. – Я у себя, и опять меня прихватила эта напасть, как вы ее там называете – простуда. С тобой все в порядке?

Крошка Вилл посмотрела на родителей. Те держались за руки, улыбаясь друг другу.

– Папочка с мамочкой любят друг друга. Ну просто замечательно.

Вилл уловила едва слышный смешок Хасси:

– Цирк – это нескончаемое веселье.

Крошка Вилл и Шайнер Пит рассмеялись. Она открыла глаза, поднялась и направилась вдоль ряда спальных мешков, пока наконец не оказалась рядом с Питом.

– Можно мне к тебе?

– Конечно.

Она села рядом с ним, и они взялись за руки.

– Пит, что будет со всеми нами? Что будет с цирком? Несколько мгновений мальчик молчал.

– Я задал Вощеному тот же самый вопрос – как раз перед тем, как Мейндж отрезал отцу руку. Вощеный сказал, что можно погубить артистов, можно загубить животных, но погубить цирк нельзя.

Пит пожал девочке руку:

– Загубить цирк нельзя.

Они смотрели на пляшущие языки костра до тех пор, пока их обоих не сморил сон.

Глава 8

В ту ночь в ущелье Змеиной горы состоялся праздник – встретились бригады, двигавшиеся навстречу друг другу с севера и юга. Веселье сопровождалось соответствующими возлияниями. Ребята из Изумрудной долины научились гнать сладкий сок из апельсинового дерева. Напиток получался разных крепости и вкуса – от изысканного вина до бормотухи.

Когда обе бригады собрались у костров, чтобы отпраздновать знаменательное событие, в лагерь с юга пришел Дурень Джо. Так люди узнали, что главный дрессировщик Рыжий Пони Мийра погиб, сорвавшись с Ветрового Утеса.

Крошка Вилл и Шайнер Пит отошли от костров и своих невеселых товарищей и зашагали в темноте в сторону Изумрудной долины. Дойдя до того места, где дорога круто уходила вниз, они увидели вдали огоньки Дирака, а еще дальше Риса. И совсем у самого горизонта на фоне темного массива гор слабо мерцали огоньки Айконы. Откуда-то снизу доносилась печальная мелодия флейты. Не иначе как это Дублин Дэн из бригады Дирака. Вслед за звуками флейты послышалось пение. Расстояние не позволяло разобрать слова, но Крошка Вилл узнала песню о слоне-убийце по кличке Черный Алмаз. Здоровяк Вилли научил дочку этой песне о слоне-одиночке, которого замучили до смерти, отчего все последующие поколения дрессировщиков горели желанием отомстить некогда существовавшей организации так называемых техасских рейнджеров.