Мир-Цирк - Лонгиер Барри Брукс - Страница 36

На телеге человек по имени Дерки залез старику за пазуху и вытащил маленький мешок. Он повернулся к Азонго:

– У Палсита с собой всего двадцать три медяка.

Шарт кивнул:

– Сойдет.

Азонго отступил и тоже потер подбородок:

– Ну же, доктор, сколько же ты просишь? Так торговаться можно на рынке, но от доктора я ожидал твердой цены за определенную услугу.

Шарт вздохнул.

– Моя цена – двадцать пять, но, конечно, вы трое можете набрать еще два медяка.

Азонго покачал головой:

– Покупка корней для ящера обчистила нас. Можно, чтобы Палсит остался тебе должен два медяка?

– Конечно.

– И под какие проценты?

– Д-д-д… – Шарт хотел сказать «да никакие», но успел оборвать себя.

– Так сколько, доктор?

– Девять.

– Девять! Девять процентов! – Азонго выпятил нижнюю губу, потом пожал плечами. – Ладно. – Дикарь сделал знак спутникам. – Спускайте его.

Шарт и дикарь помогли Палситу спуститься на землю, и доктор тотчас же начал осматривать голову старика. Повыше линии волос он нашел большой, темный синяк. Азонго сложил руки на груди.

– И сколько времени это займет? Нам подождать?

– Нет. Понадобится некоторое время. Вы можете уезжать. Я пришлю его, когда он оправится.

Азонго покачал головой:

– Как он заплатит за обратную дорогу?

Шарт выпучил черные глаза:

– Клянусь богами! – Он повернулся к Азонго. – К тому времени он будет достаточно здоров, чтобы самому обсуждать условия!

Дикарь кивнул и протянул руку:

– Вот.

– Что это?

– Твои мовиллы.

Шарт протянул руку и взял медяки. Дикарь снова залез в повозку, взял палку и ударил ящера.

– Поехали в Мбвебве!

Ящер поднял бровь, проверил мешок, чтобы убедиться, что он пуст, потом отшвырнул его и начал разворачивать повозку. Когда повозка скрылась из виду, Шарт бросил двадцать три медяка в траву и повел старика в дом.

Палсит проснулся в маленькой комнатке, где из мебели имелись только койка да маленький столик, заставленный всякими медицинского вида штучками. Образы пиратов, каннибалов и драконов мелькали в уме, но были вполне отличимы от мира яви. Он отправил образы на свою мельницу историй, вздохнул от нового ощущения здоровья, потом спустил ноги на пол и сел.

– А! Вижу, ты проснулся.

Палсит расширенными глазами оглядел пустую комнату.

Призрак Харви Марпоула плотоядно смотрел на новую жертву. Вильям чувствовал себя беспомощным и одиноким, он был в ловушке. Холодные, гниющие, невидимые руки потянулись к горлу. Ледяные пальцы сомкнулись на шее, пережимая кровеносные сосуды, перекрывая доступ воздуха в легкие Вильяма… Это был конец…

Палсит подскочил, когда открылась дверь и вошел доктор Шарт.

– Хорошо, что тебе лучше. Пойдем, у нас много дел.

Палсит нахмурился:

–А?

Шарт сунул семипалые руки в карманы лабораторного халата и посмотрел на старика сверху вниз.

– Это плата за твое исцеление. Ты должен работать на меня.

– Работать на тебя? И я согласился?

–Да.

Рассказчик нахмурился, потом кивнул:

– Ну, раз я согласился… – Он посмотрел на ворлианца снизу вверх. – И что это за работа?

Шарт вытащил руку из кармана и указал на дверь:

– Пойдем.

Проведя Палсита по лаборатории, семипалый объяснил ему задачи: управлять автоматическим очистителем стекла, менять и чистить воздушные фильтры, следить за системой сигнализации на случай побега переносчиков инфекций, плюс прачечная и всякие разности от подшивки документов до выноса мусора. Палсит смотрел, слушал, потом кивнул ворлианцу:

– Доктор, я вижу, ты – великий ученый со множеством важных обязанностей. Как же случилось, что у тебя нет помощника для выполнения этих несущественных задач?

Шарт покачал головой и кивнул:

– Даже момусианин в состоянии понять то, что недоступно Военачальникам. – Ворлианец вздохнул. – Ты должен понять, Палсит, что нет на свете никого вернее Военачальникам Десятого Квадранта, чем я. Но… – Шарт пожал плечами, потом обвел рукой лабораторию. – Это труд всей жизни – жизни, полной слишком мало оцененными борьбой и лишениями. – Ворлианец подошел к высокому, от пола до потолка, стеллажу с прозрачными пробирками. В пробирках свернулись темные спирали, клубился розовый пар. – Знаешь, что это?

Палсит подошел к стеллажу и покачал головой:

– Не знаю, доктор.

Шарт погладил одну из подпорок для пробирок:

– Это… это труд тридцати лет – во многом финансируемый из моих собственных скудных запасов. Ни у кого нет моей интуиции… моего прозрения! Я был всего лишь простым студентом Ворлианской Академии Всеобщего Военного Дела, когда сформулировал теорию, которая сделала возможным все это. – Шарт потряс сжатыми кулаками. – Но понадобились все эти годы, чтобы за все свои усилия получить то немногое, что я сейчас имею. Эта станция и я, сам себе ассистент!

Палсит нахмурился и кивнул:

– Великолепно. Шарт поднял брови:

– Великолепно?

– Я имею в виду, твоя жизнь – ее обстоятельства – великолепный материал для рассказчика.

– Для кого?

Палсит поклонился:

– Я Палсит из рассказчиков Сины. – Старик выпрямился и потер заросший подбородок. – А еще я составляю жизнеописания. – Рассказчик протянул руку к стеллажу. – Что это? Чтобы составить твое жизнеописание и сыграть его перед толпой Момуса, мне надо познакомиться с твоей работой.

Шарт улыбнулся, показав три ряда остроконечных зубов.

– Мое жизнеописание?

– Конечно. Жизнеописания великих людей очень популярны. Твоя борьба, твои достижения – это примеры героизма.

Шарт посмотрел на стеллаж, потом прижал руку к щеке:

– Верно, старик. Герой. Да, это верно! – Ворлианец протянул руки к стеллажу. – Вот моя работа: вирусы, предназначенные для заражения различных жизненных форм. – Шарт потер руки. – Раз уж жизненная форма заражена, я могу контролировать ее: заставить делать все, что хочу, или идти, куда захочу. И раз уж жизненная форма заражена, она распространит вирус среди других своих сородичей. Управляя передвижениями всего лишь нескольких зараженных особей, я со временем смогу контролировать все жизненные формы на этой планете – за исключением людей.

Палсит вскинул брови:

– Какой успех! Да, да. Какой успех. Но что ты мог бы сделать, обладая такой силой?

Шарт простер руки:

– Тот, кто контролирует животный мир планеты, контролирует всю планету. Можно направить эпидемии в любую часть планеты, можно нарушить экологический баланс, вызывая неурожаи, можно использовать огромные массы хищников как армию для опустошения многочисленных поселений… Только подумай, какое это могло бы быть оружие! Палсит кивнул:

– Еще полезнее это было бы в мирных целях, доктор.

Шарт пожал плечами:

– Да, наверное, но Военачальников моя работа интересует только как оружие. Однако в случае военного успеха я прославлюсь. Возможно, впоследствии это можно будет включить и в планы мирного характера.

Палсит простер руки:

– Доктор, почему же такая важная и впечатляющая работа, как твоя, ведется без помощников?

– Ха! Военачальники понятия не имеют о трудностях моей работы. Вот почему я не занимаюсь контролем над людьми: мне одному просто не разобраться со всеми проблемами. Каждый штамм вируса должен соответствовать определенной форме жизни, что трудно даже для простых существ. На эксперименты нужно время, а Военачальникам нужен немедленный результат. – Шарт покачал головой. – Они скептически относятся к моей работе и перекроют мне средства, если я не смогу показать им… ну, ты понимаешь.

Палсит кивнул:

– Доктор Шарт, мне хотелось бы рассказать историю твоей жизни у придорожных огней. Для этого я должен знать о тебе все.

Шарт потер руки.

– Никто лучше меня не знает, что мою историю надо рассказать, Палсит, но работы так много, а Военачальники…

– Ладно-ладно, доктор. Те немногие работы, которые я должен исполнять для погашения долга, не займут все время. Над твоим жизнеописанием я могу работать на досуге.