Поцелуй, малыш и невеста под Рождество - Лонгфорд Линсдей - Страница 9

– Здравствуйте. – Протянутая рука Нетти была прохладной и покрытой веснушками. – Я уже познакомилась с вашим сыном. Они с Клетисом сейчас под обеденным столом. Время от времени они отправляются за... – Она взглянула на Майло. – Как Оливер сказал? За кормом?

Майло кивнул.

– Необычное слово для ребенка его возраста. Я была под сильным впечатлением. Он объяснил мне, что вы с ним играете в такую игру. Называется «Странные слова». Мы с ним говорили, пока он не вернулся под стол. Он сказал, что наблюдает за ногами.

– Он плохо себя ведет? – Джо приготовился спасти гостей Майло от Оливера. И от Клетиса.

– Отнюдь. Очаровательный мальчик. – Нетти открыла ящик возле стола и вытащила большую разливательную ложку. – Можете им гордиться.

– Я и горжусь. – Джо скорее почувствовал, чем увидел, как Габби придвинулась к нему. Нетти похлопала его по руке.

– Видно, что вы хороший отец. Мальчик обожает вас.

Джо старался не смотреть на Майло. Тот лучше других знает, как не подходит Джо на роль отца.

– Нашла то, что тебе нужно, Нетти? – Майло легонько обнял женщину за плечи.

– Да. – Интимная улыбка, которой она одарила его, осталась бы незамеченной, но именно в этот момент Габби обернулась. Джо увидел, как она замерла, когда рука Майло скользнула по бедру Нетти.

– Через несколько минут можно садиться за стол. – Габби смотрела на отца в изумлении.

– Мы можем закончить украшать елку во время ужина. В баре полно ликера. Тебе налить, Джо?

Джо уже выпил чашку шведского напитка из виски, пшеничной водки и бренди. И изюма. Одной было достаточно, если он хотел сохранить прямую походку на остальную часть вечера.

– Нет, спасибо.

– Папа? Нетти? – От напряжения голос у нее звенел.

– Мне больше не надо, дорогая.

– Мне достаточно, спасибо, Габриэль. Майло сказал, что он приготовлен по рецепту Мэри Кетлин. Она делала это каждый год? – Лицо Нетти Дру выражало теплое сочувствие.

– Да.

Было невыносимо смотреть, как с каждым словом Нетти тускнели глаза Габби.

– Мне нужна помощь, Душистый Горошек. – Джо показал на кастрюлю.

Майло и Нетти ушли. Джо помешивал и ждал, пока Габби заговорит.

Искра, которая обычно зажигала ее изнутри, исчезла. Как будто кто-то потушил свечу. Она выглядела бледной и ужасно хрупкой. Ему удалось подавить внезапное желание обнять ее.

– Ты видел? Папа и Нетти?

– Да. – Он стал сосредоточенно соскребать со дна кастрюли приставший рис. Габби резко качнула головой.

– Не понимаю. Папа не говорил мне. – Она скользнула по стене вниз и присела. – Вот это сюрприз.

– Ты не знала, что он с кем-то встречается?

– А-а? – Пораженная, она посмотрела на него. – Думаешь, это серьезно?

Джо выключил горелку и склонился около Габби.

– Да, Душистый Горошек, думаю, у твоего отца серьезные намерения в отношении этой женщины. И мне кажется, она сходит с ума от него. Очень приятная дама.

Габби сглотнула.

– Да, ты прав. Приятная.

– Но?

– Она не мама.

– Ах. – Джо положил ей руку на плечо. – Ревнуешь?

Она быстро провела ладонью по глазам. Ему показалось, что в них были слезы.

– Ревную? Неужели ты думаешь, я такая эгоистка, что не хочу, чтобы у папы была подруга? Ты считаешь, я могу быть недовольна, если он найдет успокоение? – Она стряхнула руку Джо и поднялась. – Мне было бы стыдно вести себя подобным образом.

– А если не ревнуешь, так в чем проблема? Твоему отцу за шестьдесят. В наше время это не возраст. У тебя такой вид, будто мир рухнул.

Обхватив себя руками, Габби замерла.

– Я вернулась, потому что думала: я нужна отцу. Хотела верить в это. Говорила себе, что ему одиноко. – Она невесело усмехнулась. – Я думала, он болен. И скрывает от меня правду.

Из горла у нее вырвался всхлип.

– А теперь ты не знаешь, нужно это ему или тебе самой.

Лицо у нее сморщилось, но она не заплакала.

– У меня была работа, друзья, место, где жить. Но я хотела домой, чтобы быть с папой. – Повернувшись к нему спиной, Габриэль прислонилась лбом к стене. – Потому что мне это было нужно.

Джо обхватил ее за талию, развернул лицом к себе. Девушка уткнулась в его плечо.

– Мы все ищем того, кому станем нужны. Быть нужным – одно из основных человеческих желаний. Почему у тебя должно быть иначе?

Габби казалась такой бесконечно ранимой, что ему захотелось защитить ее. Теперь ей придется самой решать, какое место она займет в жизни отца. Какой будет ее собственная жизнь.

Джо еще крепче обнял ее. Он тоже не знал, какое будущее его ждет. Ему тоже надо прокладывать новый курс в жизни. И кто знает, каким он будет.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Габриэль медленно провела щекой по прохладной гладкой рубашке Джо, вдохнула чистый, свежий запах. Джо Карпентер предлагал ей утешение в трудный момент.

– Как ты? – Его теплая рука прижалась к ее затылку.

– Я в порядке. – Она позволила себе роскошь остаться в его объятиях, почувствовать себя защищенной и в безопасности. Безопасность. Слово, меньше всего подходившее Джо Карпентеру. – Ничего страшного. Просто я приняла все слишком близко к сердцу.

Она подняла голову.

– Глупо повела себя, не ожидала, что у папы кто-то есть. – Она хрипло засмеялась. – Боже, это так смешно звучит. Мой отец ходит на свидания.

– Когда умерла твоя мама, Габби?

Он легонько массировал ей затылок, и девушка, закрыв глаза, наслаждалась каждым движением его пальцев.

– Около года назад.

– Должно быть, тебе было тяжело.

– Очень. – Она схватилась за его рубашку. – Ах, Джо, я каждый день вспоминаю о ней. Мне кажется, я все время вижу ее уголком глаза. Вижу тень и думаю, что это она. – Габби помолчала. – Я поворачиваюсь, хочу пошутить с ней. Не могу поверить, что ее нет...

– Представляю, как тебе тяжело. Сначала ушла мать, теперь ты в какой-то степени теряешь отца.

Она замерла – действительно, это было похоже на потерю. Еще одну. Она подняла глаза на Джо.

– Ты прав. Не знаю, как ты это понял. Я, наверно, жуткая эгоистка, да?

– Просто ты любишь своего отца. Его осторожные пальцы начали растирать ей мышцы на шее.

– Расслабься. – Он положил большие пальцы ей под подбородок и стал наклонять голову девушки вперед и назад.

Опустив голову, она посмотрела на носки его блестящих ботинок. Хорошие ботинки. Дорогие.

– А у Оливера есть игрушки?

– Ты меня озадачила.

– А разве ты не собираешь вечером по всему дому игрушки и не находишь кусочки «Лего» под ногами? – Подняв голову, она слегка отступила назад.

– Нет. – Джо отошел к раковине и выглянул во двор.

Под рубашкой обозначились мощные мышцы спины.

– Нет, я не нахожу «Лего» под ногами. Господи, как бы я хотел находить. – Он резко повернулся к ней. – Габби, я очень мало знаю о своем сыне.

– Почему? – Какой у него странный взгляд. – Ты что, куда-нибудь уезжал, пока он рос?

– У Оливера много вещей, но практически нет личных. Ни «Лего», ни книг. Ни чудовищных роботов. У него есть простыня и потрепанный альбом с тремя фотографиями.

– Извини, Джо. Я не понимаю. – Габриэль вспомнила, как отстаивал Оливер свои права на елку, каким собственником был по отношению к отцу. – Как это, нет личных вещей? Дети – барахольщики. У них всегда полно барахла. Они собирают всякую ерунду.

– Оливер не делает этого. Еще три недели назад я не имел представления, что у меня есть сын. – Джо так сжал край раковины, что суставы пальцев побелели. – Можно сказать, это был ранний подарок к Рождеству.

Габриэль не сразу нашла, что сказать. Осторожно, боясь задеть больную струну, она спросила:

– Чего ты не знал? Что он родился? Чего?

– Я ничего не знал. Он жил в квартире в Чикаго у дальней родственницы его матери.

– Твоей бывшей жены? – Она вспомнила, как Джо говорил, что не женат.

– Женщины, с которой я жил семь лет назад. Она никогда не говорила мне об Оливере. Я предохранялся, поэтому не ожидал, что она может забеременеть.