Телохранители для апостола - Шахов Максим Анатольевич - Страница 5

Невдалеке показалась одинокая фигура человека, кутающегося в брезентовый рыбацкий плащ, одетый поверх обычного русского ватника. Человек огибал огромные валуны, оскальзываясь на замшелых камнях и влажной траве. И вязаная шапочка, и эта одежда, казавшаяся для этого мужчины непривычной, навели Лонгина на мысль, что это и есть тот самый человек, ради встречи с которым он сюда приехал. Сначала из Смоленска в Москву, а потом из Москвы сюда.

– Здравствуйте! – с сильным акцентом произнес человек и протянул руку игумену. – Восток протягивает руку Западу.

– Мы не считаем себя Западом, – ответил Лонгин условной фразой. – Корни наши лежат в древней Византии, а сами мы дети степей и лесов.

– Господь соединит нас!

– Господь соединит нас! – ответил Лонгин. – Вы плохо говорите по-русски. Может, перейдем на английский?

– Я хотел бы предложить присесть где-нибудь, – вместо согласия предложил иностранец уже по-английски, обводя окрестности рукой, – но сидеть на этих камнях мне не хочется. У вас в России очень холодно.

– Россия очень большая, и здесь есть место всему, – улыбнулся Лонгин. – Господь создал тварей разных и всем им нужна своя среда обитания. Здесь место для тюленей и уединения верующего человека.

– Вы странные, христиане. Вас очень трудно заставить сражаться даже за веру. Я затрудняюсь придумать причину, по которой вы взялись бы за оружие и отправились бы восстанавливать справедливость в иную часть света.

– Почему же? Причины в нашей истории не редки. Вспомните Наполеона, Гитлера. Мы пошли и уничтожили зло. Сейчас мы помогаем молитвой, гуманитарной помощью, гражданскими специалистами. Мы просто не любим хвататься за оружие. Кстати, а как мне к вам обращаться? Можете не беспокоиться: раз уж наша встреча произошла, что само по себе огромная тайна, то ваше имя ничего не изменит.

– Называйте меня Махмуд. Махмуд Алани. А вы?

– По сану я игумен Лонгин, а в миру Олег Василичев. Если вам удобнее, то зовите меня Олегом.

– Лонгин? Что-то знакомое?

– Так звали римского солдата, который пронзил копьем распятого на кресте Иисуса. Он не только исцелился, но потом принял веру, стал нести людям ее свет. Это имя я взял, принимая постриг. Я ведь монах, а монахам многое позволено нашими правилами. Поэтому я и встречаюсь с вами от имени моего старого друга и учителя Кирилла.

– Святейшего Патриарха Московского и всея Руси?

– Да. Это же естественно, ведь встречаться лично и публично с представителем организации «Хамас» [2] , которая в большинстве стран мира признана экстремистской…

– Политика! – кивнул Ахмад. – Наверное, вы правы. Значит, вы его доверенный представитель?

– Я его друг, я частное лицо, которое имеет влияние, – поправил Лонгин собеседника. – Но я гарантирую, что все нами здесь оговоренное будет услышано там, в Москве.

– Хорошо, в конце концов, шейх Ахмед Ясин тоже на эту встречу не приехал. Так о чем мы будем говорить?

Поздно ночью игумен Лонгин был уже в Москве. Его доклад выслушивали кроме Святейшего Патриарха Кирилла еще трое его ближайших помощников.

– Таким образом, я убедился, что мой собеседник является действительным представителем шейха Ясина, – докладывал молодой игумен. – Как я и предполагал, не все конфессии сядут за стол переговоров. Но по крайней мере «Хамас» не будет нам врагом. Шейх Ясин в принципе за объединение верующего мира, но он не готов сесть за стол вместе с лидерами иудаизма. Слишком глубок сейчас конфликт, слишком кровоточит рана. Но он предупредил, что в исламском мире есть лидеры, которые постараются сорвать эту конференцию в Ватикане.

– Это вы уже от себя добавляете, как бывший разведчик? – поинтересовался один из собеседников.

– Пожалуй, – согласился Лонгин. – И я прошу прислушаться к моему опыту, который я приобрел в миру. Нужно очень осторожно готовиться к конференции и до ее начала обмениваться лишь представителями. Как сегодня, например. Кстати, я считаю, что полученной мною информацией нам следует обязательно поделиться со службой внешней разведки. Попытка примирения всего верующего мира может окончиться большой кровью. Лидеры всех религиозных течений и конфессий в одном месте – слишком привлекательная цель для экстремистов.

Глава 2

Максим Алексеев наслаждался отпуском. Целых четыре дня он жил такой жизнью, которой не помнил уже лет пять. Лечь в постель, когда хочется, просыпаться и снова засыпать, блаженно потягиваясь под одеялом. Не просто знать, а ощущать, что тебя ни сейчас, ни через минуту никто не разбудит и не прикажет отправляться к черту на кулички. Андрея Демичева командир отпустил даже в Италию по путевке. Это показатель настоящего и грядущего спокойствия.

И Максим валялся в кровати, наслаждаясь тишиной, спокойствием, домашней едой и старыми советскими фильмами с дисков. Особенно фильмами Гайдая. И даже не так плохо, что у родителей, университетских преподавателей, сейчас напряженное время консультаций, зачетов и экзаменов. И им приятно знать, что, вернувшись домой, они застанут там лодыря-сына, который еще даже не убрал за собой постель. И Максиму приятно, что можно вот так бездельничать и лениться.

Но был во всей этой идиллии один неприятный момент. Максиму, щадя пожилых родителей, приходилось постоянно врать им о своей работе. Врать Максим не любил, хотя его работа как раз и предполагала умение врать, изворачиваться. Но на работе это было совсем иное, а с родителями… Ну и пусть думают, что он теперь работает там же, но как бы уже ближе к линии МЧС.

Максим со стаканом молока уселся у окна и задумался. Раньше как-то времени не было об этом подумать, а теперь нашлось. А почему он все-таки согласился перейти в группу по борьбе с международным терроризмом? Надо же в себе разобраться. Наверное, быть оперативником в службе внешней разведки скучно. Даже не так. Там не скучно, а не очень понятно, какую конкретно пользу ты приносишь. Там ты порой и не знаешь истинного уровня проводимой операции, истинной ценности передаваемых тобой сведений.

А вот в группе полковника Рослякова все понятно. Тут конкретное задание, конкретный враг и конкретная беда, которую ты должен предотвратить. Тут ты солдат на передовой, боец. А перед тобой светлая, ясная цель. Теперь понятно? Максим сам себе ответил, что теперь ему понятно.

Мобильник зазвонил, завибрировал на столе и пополз к краю. Алексеев поспешно схватил его и приложил к уху. Звонила мама!

– Максим, ну мы все решили. Папа у себя на кафедре, а я у себя. Два переноса, и мы на неделю раньше освобождаемся. Так что поживем мы на даче всласть, как и мечтали!

– Молодцы, – похвалил Максим. – Тогда я пойду убирать постель.

– Как? Ты только встал? Ну-у, товарищ капитан, ты и избаловался! Вы у меня с отцом на даче будете в шесть вскакивать и по холодку пробежки делать. Потом в ледяную воду нырять!

– Ужас, – вяло поддержал Максим тему. – Пойду умоюсь, а потом в магазин – выбирать мангал.

Мангал они выбирать пошли вместе с отцом. По дороге немного посмеялись над угрозами матери, которая вряд ли будет их поднимать в такую рань. Они-то знают, с каким умилением она смотрит на своих мужиков, когда они спят. Спят спокойно. А как спится на даче!

В результате они купили не мангал, а решетку для барбекю, решив, что насаживать мясо на шампур – это прошлый век. Да еще палец можно наколоть и получить заражение.

Выезд на дачу был назначен на следующее утро. Максим с отцом, правда, считали, что уехать лучше вечером. Можно сразу захватить мяса, сварганить шашлычок на новой решетке. После дневной жары в самый раз шашлычок и пиво. Но все сорвалось именно этим вечером, когда Максим не смог найти подходящего мяса в супермаркете. Он сразу ощутил, что отдых кончился, когда зазвонил его телефон.

– Максим, – резко прозвучал в мобильнике голос Рослякова, – завтра утром как штык! Жду тебя в учебном центре. Дома скажешь… что тебя вызвали и ты уезжаешь. Подробности узнаешь у меня.