Набег - Григорьева Ольга - Страница 15

Бьерн отвернулся, делая вид, что вовсе не интересуется разговором. Про себя Сигурд похвалил ярла. Узнав, что княжна нужна Бьерну, Рагнар мог запросить слишком высокую цену. А так получалось, будто купить добычу Красного хочет лишь старый Кьятви.

На высоком лбу эрула пролегли две глубоких морщины.

— Я слышал, будто она — дочь конунга Гарды, — сказал он. — Хватит ли у тебя, простого воина, богатств на такую покупку?

— Я не сказал, что буду покупать, — пояснил Кьятви. — Лишь спросил цену.

Рагнар насупился, потемнел лицом. Совсем недолго он прожигал старика глазами, затем вдруг расхохотался. Не ведая, в чем причина его веселья, но уразумев, что радость конунга намного лучше ярости, эрулы встрепенулись, заулыбались.

— Эй, ярл! — сквозь смех окликнул Бьерна конунг эрулов. — Кроме женщины и бонда, ты, верно, потерял в море разум, если доверил сделку пытливому старику!

Кто-то из эрулов засмеялся.

— Ты хорошо шутишь, конунг, — одобрительно сказал Бьерн. — Возможно, мой разум канул в море, но чем больше потерь, тем меньше остается того, чем стоит дорожить. Буря забрала наши корабли и многих отважных воинов. Мы так много потеряли, что более нам нечего беречь, и славная смерть в хорошей битве будет для нас забавой. Хотя…

Он замолчал и точно так же, как недавно сам Красный, пожал плечами.

— Хотя…

— Навряд ли мы захотим погибнуть, не прихватив в светлую Вальхаллу многих достойных, — продолжил за него Кьятви. — Так стоит ли ради хорошей шутки становиться врагами?

— Ты угрожаешь мне, старик? — мгновенно насупился Красный. Меч выскользнул из-за его спины.

Бьерн заслонил собой Кьятви.

— Нет, — сказал он. — Кьятви не угрожает тебе, конунг. Это делаю я.

О Рагнаре в Каупанге, да и во многих других землях складывали целые саги. Поговаривали, будто однажды Красный столкнулся в лесу с самим Тором и в поединке бог признал его воинское умение. А еще рассказывали, как в далекой стране на Востоке на Красного напал зверь из подземелий Нидхегга — огромный, с круглой большой головой и клыками, выступающими из углов рта на длину хорошего копья. Чудовище валило грудью деревья и расшвыривало их в стороны длинной рукой, растущей изо лба. Оно издавало рык, подобный пению рога Хеймдалля, и все живое содрогалось от ужаса. Но Красный не испугался. Он не побежал. И даже когда страшный зверь перешагнул через его голову, Красный не шелохнулся, презрев опасность.

Правдой были эти разговоры или нет, никто не знал, но угрозы Бьерна заставили Рагнара отступить. Поход был для него важнее мелкой ссоры, грозящей гибелью его головному снеккару. Конечно, у Красного было большое войско, а у Бьерна всего один драккар, но идущие на гибель способны сражаться с отчаянием берсерков.

— Ты сказал, что славная смерть в битве будет для тебя забавой, ярл, — примирительно сказал Рагнар. — Мы оба не против доброй битвы и доброй сделки, так зачем нам ссориться?

— Что ты хочешь, Рагнар? — перебил Бьерн.

Красный безразлично взмахнул рукой:

— Я собрался пойти в земли франков. У тебя в хирде отважные воины, Бьерн, и у тебя крепкий драккар. Во франкских землях мне понадобится и то и другое. Когда я возьму золото франков, дочь конунга и бонд вновь станут твоими.

Из-за спины Бьерна высунулась тощая стариковская рука, затеребила хевдинга за полу корзня. Поднеся ладонь к губам, будто желая прикрыть слетающие с губ слова, Кьятви что-то торопливо зашептал на ухо ярлу.

Тот слушал, энергично кивал. Черные косицы подпрыгивали в такт кивкам на его плечах.

— Ты хочешь ощипать франкского петуха? Зачем, если курица саксов гораздо ближе? — наконец поинтересовался он.

— Саксы достаточно ощипаны Хориком Датчанином, — откликнулся Рагнар. — А у короля франков в его большом городе на Сене [34]хранится много серебра и золота. Там нас ждет обильный урожай.

— Но тебе не удастся миновать земли Датчанина без боя.

— Я пойду по Бойце и Лабе [35], через владения короля саксов и Клаака, — коротко ответил Рагнар. — Клаак — мой должник, он пообещал, что король саксов даст нам пройти через свои земли, если мы не станем трогать его людей. К тому же Людовик не жалует брата.

— Ты стал хорошим конунгом, Рагнар, — согласился Бьерн. — Ты сократишь путь вдвое, пройдя землями саксов. Но даже если тебе удастся договориться с Людовиком Саксонским, вряд ли тебя пропустят варги [36]. Озеро Шверинерзе на Бойце — опасное место для отважных хевдингов.

— А ты всегда был самым отважным из них.

Взаимные похвалы порадовали воинов с обоих кораблей. Отношения потеплели. Коекто из эрулов знал хирдманнов Бьерна, они принялись обмениваться приветствиями и новостями. Остальные приглядывались друг к другу, оценивали навскидку, где будущий товарищ, а где соперник по силе и умениям.

Край тяжелой мешковины, сваленной под креплением мачты драккара, приподнялся. Из-под него выскользнула тонкая женская фигурка, выпрямилась, встряхнулась, расправила плечи. Из-под упавшей на лоб колдуньи черной челки блеснули широко расставленные глаза. Сердце Сигурда сжалось, в ушах забухало, к щекам прилила кровь.

Айша огляделась, осторожно направилась к Тортлаву, который по-прежнему скрывался за сундуками, стискивая в пальцах метательные ножи. Зная коварство Красного конунга, Бьерн не хотел рисковать.

— Мы слишком долго говорим, ярл, — намекнул Красный.

Кьятви опять задергал Бьерна за рукав. На сей раз тот не обратил на старика внимания, задумчиво покачал в руке клевец, склонил голову к плечу, искоса посмотрел на подошедшую ближе колдунью. Айша улыбнулась ему одними глазами, кивнула. Клевец взметнулся в воздух, прочертил короткую дугу, вонзившись в доски палубы у ног Бьерна, выбил из них острую щепу.

— На своем оружии скрепляю наш договор [37],— Бьерн переступил через клевец, ударил рукой о борт, обозначая рукопожатие. В ответ Рагнар тоже положил ладонь на борт своего снеккара.

— Отвечаю тебе тем же, ярл, — сказал он. — Но до Гаммабурга дочь князя останется на моем корабле. Бонд Каупанга позаботится о ней.

Айша вновь кивнула.

— Пусть будет так, — устало произнес Бьерн, перевел тяжелый взгляд на Сигурда. В глубине черных зрачков ярла промелькнуло беспокойство.

Сигурд отвернулся. Он не желал заботиться о княжне. У него была своя жизнь.

2. Спящая вода

Река Бойца встретила корабли эрулов угрюмым молчанием. Как только по правому борту показались покрытые блеклой травой сопки, Айша прильнула к щитовой доске, вглядываясь в незнакомые места. После утонувшей в низине рощицы, за излучиной, на левом берегу реки появилась деревня варгов, запестрела покатыми крышами землянок, растянулась по холмам черными полосами полей.

Айша не сомневалась, что со сторожевого острова замеченного людьми Рагнара у входа в Бойцу, уже давно донесли об их появлении, запалив сигнальные факелы или выпустив голубей. Однако варги вовсе не обращали внимания на незваных гостей — на лядине ковырялись согбенные фигуры паотных людей, а на берегу, сопровождая корабли, мчалась только босоногая мелюзга да приставшие к ним собаки. Ребятишки что-то выкрикивали, бросали в драккар подобраные с земли камешки, размахивали руками. Из под их ног летели брызги, длинные рубахи облепляли коленки.

К Айше подошел Харек, косо взглянул на берег поинтересовался:

— Чего высматриваешь, ведьма?

После бури, потеряв корабль и половину хирда, Харек стал неразговорчив. Если он и открывал рот, то норовил сказать колкость. Рюрик, понесший такую же утрату, во всем подражал берсерку и теперь маячил за его плечом, нервно покусывая губу, жег Айшу светлыми, почти прозрачными глазами.

Пожав плечами, болотница мотнула головой:

— Что-то тут не так.

— А чего не так? — Харек сплюнул в сторону скривил презрительную гримасу. — Это — земляные черви, они слабы и на нас не полезут.

Вторя берсерку, Рюрик сцедил слюну за борт, надменно вскинул подбородок.