Средневековый варвар - Лондон (Логан) Кейт - Страница 2

Направляясь по извилистой грунтовой дороге к одинокому вагончику на берегу реки, Таллула слушала, как грохочет плохо закрепленный глушитель ее пикапа. Пальцы, стискивавшие рулевое колесо, ныли от усталости, а когда она подняла руку, чтобы смахнуть со лба прядь волос, в нос ей ударил сильный запах лука. Таллула только что готовила обед, размышляя о приманке, которой помахал перед носом ее отца Уайет Ремингтон. Методичное нарезание колечек сладкого лука обычно успокаивало ее. А ей обязательно нужно было расслабиться перед встречей с Уайетом Ремингтоном, человеком нелюдимым, угрюмым и мрачным, словно одинокий волк.

Таллула хлопнула рукой по каталогу «Рыболовные снасти У. Р.», который лежал на соседнем сиденье.

На этот раз, черт бы его побрал, приманка Уайета сработала. А потом мистер Рыболовные Снасти осторожно потянул за леску: ему хотелось бы обсудить с Таллулой рецепт приготовления пирогов. Такое замечательное воздушное тесто с хрустящей корочкой, он не прочь научиться печь так же… А тем временем он обдумает, не дать ли разрешение ее отцу торговать на льготных условиях в своем магазине товарами всемирно известной фирмы «Рыболовные снасти У.Р.». В делах отца Таллулы наметился определенный застой, и он с радостью заглотнул крючок. Льготный контракт с «У.Р.» и демонстрация новых моделей приманок великим Уайетом Ремингтоном дадут торговле новый толчок.

Слизнув с губ крошки вишневого пирога, отец с мольбой посмотрел на нее…

Таллула крепче стиснула руль, бормоча вполголоса:

— Пироги… хм! Ему нужна Фоллен. У него всякий раз при виде нее буквально слюнки текут. То и дело дарит Миракл то игрушку, то детскую книжку… и все для того, чтобы завладеть Фоллен! Ну так вот, ничего у него не выйдет!

Сняв очки, она подышала на толстые линзы и вытерла их о край рубашки, завязанной узлом на груди. Ничто не должно мешать ей смотреть в глаза мистеру Приманке.

Водрузив очки на место, Таллула задумалась о том, как быть с Лероем, другом Уайета.

Ее вовсе не пугала перспектива оказаться с двумя мужчинами в домике на колесах; отцу прекрасно известно, куда она отправилась и когда должна вернуться. Не пугал ее и Уайет, несмотря на его рост, широкие плечи и суровое обветренное лицо. Таллула была слишком разъярена, чтобы чего-либо бояться. Пусть его пялится на кого угодно, только не на Фоллен. И Лерою придется отойти в сторону.

Таллула сдернула с головы красную повязку. Желая предупредить этого типа о своем приближении, она включила магнитофон погромче.

Под бодрые звуки твиста Таллула осторожно вела пикап по ухабам, с которыми легко справлялась огромная машина Уайета. Взвизгнув тормозами, пикап замер рядом со сверкающей синей громадиной, на которой, прицепив серебряный трейлер, он и въехал в городок в начале февраля.

Все жители Элеганса обратили внимание на большой, видавший виды фургон, когда тот проезжал по единственной улице городка — точнее, по участку магистрального шоссе; и через пятнадцать минут всем уже было известно, что некий Уайет Ремингтон поставил домик на земле Денти Лэнга.

Через час после прибытия в Элеганс Уайет плюхнул свою задницу на стул в кафе Таллулы и заказал комплексный обед номер два: бифштекс с картофелем, салат и зеленые бобы. Его одежда, хотя и чистая, была далеко не новой. На первый взгляд Уайет ничем не отличался от других посетителей этого кафе на Среднем Западе, но при ближайшем рассмотрении становились заметны дыры на джинсах, наспех залатанные леской, и пятна краски на линялой рубашке. Шнурки в стоптанных кроссовках готовы были вот-вот порваться, а растрепанные волосы уже давно требовали стрижки.

Заросший черной бородой подбородок Уайета слишком выдавался вперед, а складки по краям угрюмого рта говорили о несладкой жизни.

Заметив, как смотрит незнакомец на ее официантку, Таллула сразу же прониклась к нему неприязнью.

Едва достигшая совершеннолетия Фоллен, бьющаяся изо всех сил, чтобы вырастить трехлетнюю дочь, была слишком беззащитна. Правда, ей несколько облегчило жизнь завещание не назвавшего себя родственника. Умерший благодетель оставил молодой женщине крошечный домик в Элегансе и небольшую сумму с условием, что она останется жить в этом маленьком радушном городке.

Теперь Фоллен уже не была такой ершистой и недоверчивой. Но осталась худой и угловатой, и темные глаза ее затравленно смотрели из-под густых кудрей. За свою недолгую жизнь девушка успела повидать слишком многое, и хватит с нее. Во всяком случае, обойдется без мужчины в годах, который, похоже, успел побывать в семи кругах ада.

Общительные горожане пытались разговорить Уайета, но тот всякий раз облачался в ледяной панцирь.

Кого он из себя строит — чинит леской рваные джинсы, в то время как на самом деле он специалист мирового класса по рыболовным снастям. Обветренная кожа Уайета Ремингтона тоже никак не соответствует образу рыболова-спортсмена, владельца процветающей фирмы.

С недавних пор он бросал на Таллулу полный ярости взгляд всякий раз, когда та предлагала посетителям добавочный кусок пирога. Она была очень довольна и, выпроваживая Фоллен, оставляла нахала с носом.

Люди считали Уайета одиноким бродягой, от которого отвернулась удача. Он заходил только в продуктовый магазин, на почту и в прачечную, располагающуюся в магазине Мэгги Кроуфорд. Мэгги даже внесла предложение собрать всем городом незнакомцу деньги. Она полагала, что у него не хватает средств, чтобы уехать из Элеганса и устроиться на работу. Теодора Монро считала, что у Уайета разбито сердце, но, когда она пригласила его на благотворительный ужин в церковь, он ответил кратким: «Спасибо, нет».

Уайет говорил мало, но видел много…

Таллула позволила громкой музыке еще мгновение нарушать тишину уединенного места. Затем, оторвав руку от руля, она быстро выключила магнитофон, невольно оберегая тишину, окружающую серебряный домик, в котором затаился низкий, подлый мистер Уайет Ремингтон.

Своими подозрениями Таллула ни с кем не поделилась, ибо снежный ком пересудов только заставил бы Фоллен страдать.

Набрав полную грудь воздуха, Таллула стиснула губы и вылезла из пикапа.

Она выпрямилась и расправила плечи, радуясь тому, что ковбойские сапоги на высоком каблуке позволят ей взглянуть мистеру Ремингтону прямо в глаза.

Подойдя к вагончику, Таллула окинула его неодобрительным взглядом. Глаза Ремингтона, если только он не таращился на Фоллен, всегда были надежно скрыты прямыми черными ресницами.

В свои тридцать восемь лет Таллула имела за плечами десятки соединенных ею супружеских пар. Она успешно женила большинство своих бывших ухажеров: ей они не нравились, но она искренне желала им счастья. Черные глаза Ремингтона, его угрюмо сжатый рот и проблескивающие в черных волосах седые пряди никак не подходили к нежным золотисто-карим глазам Фоллен и к ее раненой молодости.

Но Ремингтон не понимает намеков… Еще три месяца назад Таллула повесила на Фоллен огромную табличку «Руки прочь!». Даже ее бывшие ухажеры знали, насколько опасно приближаться к официантке без разрешения хозяйки кафе, а она его не давала. Но Ремингтон раза два на дню опускал свою одетую в поношенные джинсы задницу на стул в кафе и принимался пожирать Фоллен глазами. Он пытался завести с девушкой непринужденный разговор, а однажды его жесткий рот даже искривился в подобии улыбки.

Ни за что на свете этот рот не прикоснется поцелуем к нежным губам Фоллен!

Таллула постучала в дверь домика. Хорошо бы Лерой, дружок Ремингтона, оказался таким же грубияном: ей бы не хотелось ранить чью-либо нежную душу.

Если повезет, она сможет получить у Ремингтона лицензию для отца и заставит потертого воздыхателя бросить мысли о девушке. Во всем, что касается Фоллен, Таллула будет тверда как камень, а в вопросе лицензии на льготную торговлю постарается проявить все свое обаяние. Возможно, ей удастся заставить Уайета согласиться на приемлемое решение и в том, и в другом вопросе.

Вслед за возбужденным повизгиванием и похрюкиванием из домика донесся голос Ремингтона: