Золотое дно(изд.1952) - Немцов Владимир - Страница 27

В кабинет просунулась голова секретарши и тут же исчезла за дверью.

Вошел Гасанов. Лицо его, несмотря на темный загар, было бледно.

Директор указал инженеру на кресло. Тот молча сел и, широко расставив колени, стал рассматривать рисунок ковра.

— Что-то Васильев запаздывает, — сказал Агаев, не выпуская изо рта трубки.

Гасанов, не поднимая глаз, спросил:

— Значит, с сегодняшнего дня вы направляете меня к нему на работу, как… — Он помолчал, подыскивая слова, затем махнул рукой: В общем, что говорить… как чертежника?

— Нет, — с подчеркнутым спокойствием ответил Агаев. — Мы решили, что для этой работы нужен по-настоящему талантливый конструктор, каким мы и считаем инженера Гасанова.

Ибрагим нервно повел плечами.

Агаев разбирал бумаги, что-то записывал в блокнот и незаметно наблюдал за Гасановым.

— Джафар Алекперович! — вдруг обратился к нему Гасанов. Он как будто спокойно смотрел на директора, но нельзя было не заметить, как у инженера слегка дергались брови. — Я не верю, что подводное основание… не выдержало шторма, — размеренно и четко говорил он. Понимаете?.. Не верю!

— Я тоже, — сказал Агаев, не поднимая головы от бумаг. — Но, видимо, чего-то мы не учли…

— Саида могла бы своим локатором посмотреть место поломки, но она еще не возвращалась.

— Ничего, я уже послал водолазов. Они все обследуют.

— Салам, Джафар! Салам, Ибрагим, — Рустамов быстро вошел в кабинет. — Сейчас только от Васильева. С самого утра сидел у него… Поздравь жену, Ибрагим, — с теплой улыбкой обратился парторг к инженеру. — У Саиды прекрасно работали аппараты. При первых испытаниях это редко бывает.

Он увидел расстроенное лицо Гасанова и замолк.

— Прости, Али… — стискивая зубами мундштук, начал директор. Ты ночью ездил по промыслам, и я не мог сообщить тебе… Во время шторма сломалось основание вышки…

Рустамов бросил взгляд на Гасанова и, скрывая охватившую его тревогу, спокойно проговорил:

— Может, мы вовремя приостановили работу над новой конструкцией. Еще раз нужно просмотреть чертежи. Что-то здесь не так… — Парторг прошелся по комнате, затем подошел к Гасанову и положил руку на его плечо: — Видишь, Ибрагим, пожалуй хорошо, что не начали строить новую вышку. Как ты думаешь?

Гасанов молчал. Директор вынул трубку изо рта и с нетерпением ждал, что скажет инженер.

— Понятно, — нарушив затянувшееся молчание, сказал парторг. — Я думаю, что сейчас придется восстановить пятидесятиметровое основание и…

— Подождать шторма, — иронически заметил Гасанов.

— Видимо, так.

Снова повисла тишина. Рустамов рассеянно ходил по кабинету, иногда поглядывая на Гасанова.

— Разрешите, Джафар Алекперович?.. — У двери стоял Нури.

— Заходи, заходи, пожалуйста, — приветствовал директор молодого помощника инженера Васильева. — А что, самый главный подводный житель задержался?

— Не может сейчас, придет позже, — извиняющимся тоном сказал Нури.

Гасанов удивленно взглянул на Агаева и пожал плечами.

— Ничего не понимаю… — Рустамов подошел к Нури. — Я же был у него. Но не в этом дело… Его давно ждет Ибрагим, чтобы начать работу. Где сейчас Александр Петрович?

— Там, — махнул рукой Нури, — у себя внизу, дома. Александр Петрович, конечно, здоров, — добавил он, увидя хмурое лицо Рустамова. — Но вы же его знаете: он никогда не выйдет на берег, пока не исправит неполадки. Сейчас у нас авария с электробуром… Разве в этот момент он может уйти?.. Ни за что в жизни! Говорит: «Передай извинения, что задержался. Очень большие извинения». Он никогда не обижает людей, но так случилось… Он очень ценит ваше внимание… и…

— Ну хорошо, ясно, — прервал его Рустамов. — Оттого, что будешь говорить «халва, халва», во рту сладко не будет. — Обращаясь к Гасанову, он добавил: — Вот видишь, Васильев один не справляется, мы и просили твоей помощи. Наверное, придется заново переконструировать бурильную установку…

— И как можно скорее! — поддержал Агаев. — А потом… тебя ждут новые работы. Нам утвердили очень большой план. Людей не хватает.

Гасанов хмуро взглянул на директора.

Парторг перехватил этот взгляд.

— Я думаю, ты, Ибрагим, договоришься с Васильевым. Конечно, не все гладко пойдет. Будет о чем поспорить. Как это у нас говорили старики: «Не поспоришь — не подружишься». А главное — у вас общие интересы. Как можно не понимать друг друга? Вы оба замечательные инженеры! — Парторг прошелся по кабинету и остановился перед Гасановым. — Когда ты собираешься посмотреть его установку? Видишь, помогать надо.

Гасанов не отвечал. Постукивая бронзовым ножом по мраморной доске чернильного прибора, он, словно его ничего не касалось, прислушивался к легкому мелодичному звону.

— Чтобы не задерживать товарища Гасанова, Александр Петрович просил меня передать… — как бы только сейчас вспомнив о самом важном, вдруг заговорил Нури, — просил передать, что у него уже есть чертежи усовершенствованной бурильной установки. В конструкторском бюро он нашел подходящий проект для его работ. Поэтому… — Он замялся, неловко взмахнул рукой и, уже как бы от себя, добавил: Поэтому он считает, что может обойтись без помощи инженера Гасанова… Он также думает, что инженеру Гасанову еще много предстоит работы над его собственными проектами…

— Трогательное великодушие! — сдержанно улыбнулся Гасанов. Передайте ему мою благодарность и уверения… — Он не закончил фразы, приподнялся и уронил нож на мрамор.

Рустамов вздрогнул и поморщился, как от фальшивой ноты.

Нури смущенно вышел из кабинета. Он почувствовал, что его присутствие становится лишним.

В это же время в другом крыле здания Научно-исследовательского института нефти, у огромной стеклянной стены конструкторского бюро, стояла Мариам.

Она бесцельно смотрела на белый переплет окна, на колыхавшиеся от ветра полупрозрачные занавеси, на чертежные столы. Солнечные лучи вычерчивали на бумаге свою немудрую геометрию. Все это было так привычно и знакомо!

Над головой скрипнула рама… Мариам подошла к столу, взглянула на тонкие, уверенные линии. Это ее последний чертеж — гасановская вышка. Таким должно быть стометровое основание… Мариам вздохнула и закрыла чертеж чистым листом бумаги.

Быстро вошел Нури.

— Товарищ Керимова, — сказал он с подчеркнутой официальностью, это вы делали чертежи электробура?

— Я, — рассеянно ответила Мариям.

— Что-то вы там натворили! Идите-ка на расправу к Александру Петровичу.

— Какому Александру Петровичу? — удивилась Мариам.

— Какому?.. — протянул Нури. — Васильева не знаете? Прямо скажу не ожидал!

— Что ж тут особенного? — Мариам небрежно передернула плечом. — Я многих не знаю. Где его искать?

— В домике на острове. Только сию минуту! Лодка у причала… Погодите, Мариам, — остановил ее Нури, быстро открыл неожиданно появившуюся в его руках коробку, на минуту задумался и вытащил оттуда звездообразную головоломку. — Это специально для вас, Мариам, самая трудная! Надо кольцо снять. Ни за что не отгадаете!

Он сунул ей в руку проволочную звездочку и побежал вперед.

Проходя мимо зеркала, Мариам невольно остановилась и поправила косы. Затем, как бы спохватившись, сразу помрачнела и быстрым движением откинула их назад.

У выхода девушка столкнулась с Гасановым.

— Скорее, Мариам, чертежи! — задыхаясь, как от быстрого бега, проговорил он.

Вслед за ним возвратился Нури и тут же сказал:

— Ибрагим Аббасович! Если можно, не задерживайте Мариам. Ее срочно ждет Васильев.

Гасанов бросил недовольный взгляд на девушку, молча подошел к чертежной доске и торопливо, поддевая ногтями тугие кнопки, начал откалывать чертеж.

Мариам растерянно посмотрела на него и нерешительно вышла из комнаты. Ей было неловко и стыдно, будто она оставляла друга в беде.

«Нет, неправда! Что я могла сказать? — думала она. — Разве нужны Ибрагиму слова утешения?.. Надо сегодня же поговорить с Саидой, чтобы она как-то его успокоила. Но где ее искать?..»