Ключ к тайне - Чалова Елена - Страница 49

Володя плотно прижал лодку к уступу, и, опираясь на него, девушка осторожно выбралась на сушу. Чтобы освободить мужчине место на скользком глиняном пятачке у входа, ей пришлось сразу же войти в пещеру. Она разгребла кучку пожухлой травы и глины и откопала оставленные вещи. На ка кой-то миг ей показалось, что все случилось ужасно давно. Одиночество в темном тоннеле, бесконечный путь под землей и тот безумный заплыв по холодной и темной воде… может, это было месяц, а может, и год назад. Но это неправда. Лишь вчера она стояла на коленях у этой же стены, прикрывая землей свои сокровища, а теперь складывала обратно в рюкзак книгу и нож со сломанным лезвием, гребень и пустую бархатную коробочку. Печатка тоже была в рюкзаке, должно быть, ее положил туда Алекс. Теперь, как она понимала, остался единственный неиспользованный ключ – металлический гребень с грубыми зубцами разной длины. Рада провела пальцами по навершию: мастер запечатлел хищника в прыжке – лапы льва поджаты, а оскаленная морда при этом смотрит чуть назад, и спутанная грива обтекает мощное туловище, образуя зубцы гребня. Странно, подумала девушка, он словно убегает от кого-то, хоть и скалится угрожающе. Но от кого, черт возьми, может убегать лев, царь зверей?

Володя меж тем затащил лодку на уступ, закупорив ею выход из пещеры.

– Привязать здесь не к чему, а так она хоть не уплывет, – пояснил он.

Потом они зажгли фонарики и двинулись вперед. Шли медленно, мужчина впереди, Рада следом. Владимир двигался не спеша, обводя стены лучом мощного фонаря. Они шли и шли, но вокруг не было ничего, кроме каменных стен. Стены были местами посуше, кое-где по ним сочилась влага, серый камень сменялся почти черным, потом бурым, но ни единой отметины, знака или рисунка они не увидели. В конце концов они дошли до первой решетки. Володя посторонился, и Рада уже почти привычным движением вогнала нож в одну из бляшек со свастиками. Решетка открылась, и они пошли дальше.

Теперь мужчина двигался еще медленнее. Рада, страхи которой не только вернулись, но еще и умножились, сердитым шепотом спросила:

– Что вы ползете как гусеница?

– Не спеши. Мы вошли в клетку зверя. Думаю, именно между двумя решетками нас ждет знак.

Само собой, он их ждал. Луч фонаря выхватил из мрака льва, сверкавшего глазами со стены. Рисунок довольно крупный – сантиметров двадцать в высоту и сорок в длину. Расположен на уровне человеческого роста, потому-то Рада его и не заметила. Она тогда светила только себе под ноги и думать забыла о знаках, символах и прочей белиберде. Она искала выход к свету, выход к жизни.

И вот он – очередной ключ, или, если угодно, замок. Лев точно повторял фигуру с гребня. Девушка подошла поближе и, подняв руку, обвела его пальцем. Володя дернулся было, чтобы остановить ее, но передумал. Он, наоборот, отступил чуть назад и теперь внимательно наблюдал за ней. А Рада рассматривала льва. Ощупав зверя, она поняла, что это барельеф; он был объемный, и царь зверей внимательно смотрел на людей, пришедших потревожить его многолетний сон во мраке пещеры. Интересно, думала Рада, сколько лет он ждет здесь? Наверное, с войны. А может, и больше. Возможно, Клаус и Тереза просто собрали ключи, но не открывали дверь. И вот теперь она пришла сюда – зачем? Рада достала из рюкзака гребень и помедлила еще немного. Медальон, висевший на шее, словно стал тяжелее. Она вспомнила ту женщину в библиотеке. «Не снимай печать», – сказала она. Девушка покосилась на Володю. Что бы он сделал, если бы знал, что содержимое пустой бархатной коробочки здесь, у нее?

Отбросив ненужные мысли, она решительно поднесла гребень к рисунку и сделала движение, словно расчесывает гриву животного. Зубцы вошли в прочерченные линии, и чем ниже по гриве двигала она гребень, тем глубже погружались зубцы в барельеф. Наконец гребень вошел по самую ручку, и теперь Рада просто ждала, слыша за спиной неровное дыхание своего спутника.

Из темноты справа, а потом и слева донесся металлический лязг. Володя быстро направил фонарь туда, откуда они пришли. Решетка, которую они предусмотрительно оставили открытой, захлопнулась, и они успели увидеть, как повернулась свастика. Такой же звук пришел и с другой стороны, и стало ясно, что люди заперты.

Заперты в клетке со зверем.

Они переглянулись. Было бы глупо скрывать страх, и Рада видела, что мужчина напуган, но старается держаться уверенно. Они стояли перед львом, и, если бы не фонари, мрак давил бы на плечи еще тяжелее. Мрак и тишина. И, только подумав так, девушка поняла, что тишины уже нет. Тоннель заполнился негромким гулом, почти как тогда в книгохранилище. Должно быть, их действия пробудили к жизни несколько древних механизмов. Теперь дрогнула стена, посыпалась пыль и камешки, в неоднородной, но без видимых границ поверхности появилась щель. Проем медленно расширялся и в конце концов стал достаточно большим, чтобы в него мог протиснуться человек. Рада двинулась было вперед, но, видимо, терпению Владимира пришел конец. Он схватил девушку за плечо и сказал хриплым, прерывающимся от волнения голосом:

– Нет. Я пойду первым. Я должен это увидеть. Это мое право… столько лет…

Мужчина направил фонарь в проем и шагнул вперед. Его спина закрывала Раде обзор, и она ровным счетом ничего не видела. Владимир застыл на месте, его широкие плечи загораживали проход.

– Ну что же вы? – с досадой пробормотала Рада и легонько подтолкнула его в спину. К ее ужасу, мужчина вдруг повалился вперед. Он сделал еще один короткий шаг, а потом просто рухнул ничком. Фонарь выпал из его руки и, чиркнув по стенам короткой молнией, погас.

Рада бросилась в проем, переступила через лежащее тело и затормошила мужчину:

– Володя, что с вами? Вам плохо? Володя!

Она попыталась перевернуть его, но одной рукой сделать этого не смогла: не хватало сил, а она не могла заставить себя положить фонарь. Мысль о том, что нужно хоть на секунду выпустить из рук единственный источник света, казалась абсолютно неприемлемой. Девушка встала на колени, изо всех сил потянула за одежду, приподняла плечи и заглянула мужчине в лицо. На нее глянули открытые, но совершенно ничего не выражающие глаза. Она отпустила его, схватилась за рюкзак.

Помогая себе зубами, расстегнула клапан, достала воду, попыталась влить в рот, потом просто плеснула Владимиру в лицо. Вода текла по неподвижным, плотно сжатым губам. И ей стало особенно страшно, когда струйка потекла со лба на глаза, но Володя не моргнул. Рада выпустила его и несколько секунд сидела, тяжело дыша и боясь подумать ту мысль, что билась и вопила от страха в глубине сознания. Он мертв, мертв – и она одна, опять одна в чертовом подземелье, в темноте, в ловушке. Рука еще крепче сжала фонарь. В последней надежде девушка протянула руку и попробовала нащупать у Володи пульс: сбоку на шее, под челюстью… может, не там ищет? Она же не врач, в конце концов! Рада приложила ладонь к собственной шее, и вот она – бешено пульсирующая жилка. Чудовищно прикасаться к человеку, который, скорее всего, мертв. Вот только что был жив – а теперь нет. Рада протянула руку. Пальцы путались в бороде, но она, закусив губы до боли, упорно искала пульс. Наконец девушка поняла, что все бесполезно, и с тихим всхлипом откинулась назад.

Она сидела на холодном каменном полу и светила фонарем на лежащего рядом мертвеца. Ирада не пыталась понять, что случилось и почему он умер. Какой смысл? Важно лишь то, что теперь Володя не может ни помочь, ни помешать ей. В сознание холодной змейкой проползала мысль, что она опять осталась одна, совсем одна. И еще девушка думала, что нужно набраться смелости и посветить вокруг. Увидеть то, что в секунду убило здорового мужика. Очень хотелось закрыть глаза, но это значит остаться в темноте. Темнота не убьет ее, но Рада боялась, что сойдет с ума, если вдруг останется без света здесь, в каменном мешке рядом с мертвецом. Непроизвольно она сделала то, что делала всегда в моменты волнения и опасности. Подняла руку, достала из-под свитера медальон и сжала его в кулаке. А потом медленно обвела фонарем стены и потолок помещения, в котором оказалась. Оно было тесным – три на три метра, не больше. И стена напротив – она не была каменной. Присмотревшись, Рада поняла, что перед ней янтарная панель. Да, ошибиться невозможно: теплый охристый цвет, неровная поверхность и явно видимая при свете фонаря глубина. Девушка встала и сделала шаг вперед. Никогда еще не видела она такого большого куска янтаря. Рада провела рукой по его поверхности и с удивлением поняла, что он холодный. Прежде все кусочки, большие и малые, которые попадали ей в руки, имели температуру окружающей среды. В тоннеле, конечно, было сыро, но все же не настолько. И еще… Ирада вновь скользнула пальцем по стене, а потом посветила фонарем чуть сбоку. Так и есть: это не просто чудо природы, это явно дело рук человеческих, ибо поверхность панели покрыта резьбой. Она не понимала, что это за значки. Может, опять руны.