Нежелание желаний - Ефимов Алексей Алексеевич - Страница 25

Мое замечание было воспринято более чем благосклонно. От сердца отлегло не только у Финансиста, но и у доброй половины местных воротил. Уж больно реалистичными были мои фокусы… Откуда им было знать, что чхать я хотел на любое уголовное законодательство – хоть местное, хоть марсианское. Но хотелось бы обставить это красиво!

– С другой стороны, нам никто не мешает провести показательный семинар для собравшихся тут специалистов, используя для этого образцы… Ну а чтобы так прямо не вступать в конфронтацию с уголовным законодательством, мы вполне можем использовать валюту другой страны…

С этими словами я подошел прямо к Финансисту и самым классическим жестом, на который только был способен, достал из воздуха прямо у него перед носом толстую пачку купюр. Эти купюры имели несколько ключевых отличий от валюты ближайшего союзника страны, в которой я на данный момент пребывал. Вместо портрета королевы – там был я собственной персоной, хотя и все в той же короне. Вместо фразы «Боже, храни королеву» там было выведено залихватским шрифтом «Гудини жив!», а на оборотной стороне – веточка марихуаны и Боб Марли. А вот все остальное, включая все степени защиты валюты, – осталось.

Я уже не раз наблюдал картину, когда у человека рушится все мироздание. Можно даже сказать, что я нахожу некое особо извращенное удовольствие в том, чтобы вышибать землю у людей из-под ног. И еще я вывел интересную закономерность во время своих экспериментов – чем большим снобом является человек, тем громче получается «шмяк». Быть может, это зависит от диаметра метафизической «задницы», которую он отрастил в этом мире? И тем глупее выглядят его хлопающие глаза в финале представления. Интересно, что было бы, если бы я показал эти купюры моим друзьям-бродягам? Джордж наверняка бы сказал, что новый дизайн купюр ему нравится намного больше, а Билл вообще не понял бы, из-за чего суета. А тут такая трагедия…

Смех смехом, но когда я протянул дяде купюры на проверку и тот убедился в наличии всех знаков защиты, ему здорово поплохело. Ему не нужно было объяснять, что при таком качестве исполнения изображение может быть любым. Ну совсем любым. А извлеченный из небытия золотой слиток вообще стал последней каплей… Золото – оно ведь тоже поверяется и пробируется государством… Моя жертва-финансист, уже с маленькой буквы, задумчиво опер голову на руку и уставился невидящим взглядом в одну точку, выискивая хоть какую-то опору в пошатнувшемся только что мире, ну а я продолжил свой путь, прихватив по дороге столь вопиющие доказательства моего отношения к Уголовному кодексу.

Следующий столик, крайний у стены, был несколько крупнее своих центральных родственников. Тут сидела мужская компания, которая любила крепко закусить. Их стол куда больше напоминал ресторанный, чем прочие скромные фуршеты… Ну скромные – по количеству заказов, а не по их стоимости. То же вино, например, которое я поднял с пола, стоило примерно двадцать пять тысяч долларов за бутылку… Оную цифру я извлек из головы официанта, и я спас не столько бутылку, сколько этого самого официанта от инфаркта… Но я отвлекся.

Серьезная мужская компания к выбору блюд подошла опять-таки серьезно. В центре стола стояло блюдо с цельным молочным поросенком, окружали его три цыпленка – гриль, табака и ляванги. Все это мясное изобилие достойно сопровождалось зеленью, винами и прочими изысками, перечислять которые я мог бы долго, да некогда.

– Вот это я понимаю, хлебом господа запаслись! – сказал я уважительно, подходя к их столику и оглядывая ассортимент. – А как насчет достойных зрелищ?

– А вы? – Ребята явно оказались сбитыми с толку моим вопросом.

– Да кому нужны эти фокусы… Детский лепет! – Я пренебрежительно махнул рукой. – Что вы скажете об экзотическом танце, исполняемом несколькими загорелыми красотками?

– Так только же что были… – Судя по тону, предлагаемое мною развлечение относилось к числу любимых и желанных, хотя резкая смена моего профиля настораживала.

– На них было слишком много перьев… К чему нам эти излишки?

У мужчин загорелись глаза, и они дружно закивали. Я хмыкнул, сел на краешек их стола и хлопнул в ладоши.

Первым пошевелился поросенок. Уж не знаю, какого он был там пола, но внимание он приковал всех без исключения. Затем зашевелились цыплята. Под дружные охи и всего с двумя попытками грохнуться в обморок вся четверка поднялась на задние лапы. Не слишком уверенно (все-таки цыпленок табака подразумевает распластывание и прессование) цыплята взяли друг друга за крылышки. Получилось, как будто они подхватили друг друга под локти, только стоящий посредине цыпленок табака оказался спиной к зрителям. Я подбавил немного энергии, и вся компания стала ощутимо живее. Зря я, что ли, некромантию осваивал? Не скажу, правда, что планировал использовать ее именно так…

Выпрямившийся и расправивший плечи поросенок одним передним копытцем подбоченился, вторым достал изо рта яблоко и бодро пустился вприсядку, а цыплята принялись отплясывать на заднем плане канкан… Представляя себе всю эту картину, так и хочется добавить развеселой музыки, но все действо происходило в совершенно гробовой тишине. Единственный звук, который был во всем зале, – это топот ног моих своеобразных танцоров, которые отплясывали, не жалея магических сил.

Наконец один из сидящих за большим столом крупных мужчин тряхнул головой и задал просто гениальный, на мой вкус, вопрос:

– Это… это какой-то фокус?

– Хм, даже и не знаю, что могло подвигнуть вас к такому странному выводу… – сказал я совершенно искренне. Обыкновенная бытовая некромантия – при чем тут какие-то фокусы?

– В смысле там спрятан какой-то механизм? – догадался его сосед.

Вместо ответа я сунул руку за пазуху и вытащил длинный меч…

Сразу поясню – это не был мой меч. Мой меч – узкий черный клинок, на который было наложено совершенно невообразимое количество заклятий, перед тем как я готовился к своему первому прыжку между мирами, да так ни разу и не применил, был слишком опасен для моих цыпочек. В смысле, что наложенные на него заклинания включали в себя комплекс чар против чужих заклятий, так что мои собственные простенькие чары некромантии разбились бы в пух и прах, а мне требовалось продолжение магического эффекта. Для этого я позаимствовал из своей оружейной другой меч – один из тех, которыми я пользовался для охоты в мире, покрытом мглой. Он тоже был зачарован, но его чары были направлены на усиление физических повреждений и без специальных камней не приносили вреда магической составляющей. Одним словом – то, что мне надо.

Появление из-под плаща двуручного черного клеймора было встречено дружным «ой», после чего я аккуратно рассек поросенка. Причем рассек вертикально, так чтобы образовались две равные половинки. К вящему ужасу любителей плотно покушать, которые дружно отпрянули от стола, обе половинки поросенка продолжили свой дикий танец. Вернее, теперь это было судорожное подпрыгивание в попытках сохранить равновесие. Завершая представление, я потянулся к пляшущему по центру цыпленку табака, оторвал ему одну из ног и принялся задумчиво жевать. Ставшего инвалидом собрата крайние товарки не бросили и продолжили танцевать, только прыти у них поубавилось. Вся эта картина была настолько гротескно-жуткой, что у кого-то начались приступы тошноты. Оторванная конечность цыпленка выглядела рваной раной, а сам он – изнемогающим бойцом, которого другие, тоже раненые, но легче, товарищи пытались дотащить до госпиталя.

Хлопок в ладоши в этой тишине прозвучал как выстрел. Люди вздрогнули, а мясо бесформенной кучей рухнуло на стол. Не думаю, что его кто-нибудь будет есть, а жалко – готовить тутошние повара умели на славу. Не сказав ни слова, я в который раз ухмыльнулся и направился дальше… Прямиком в стену…

Я буквально спиной чувствовал коллективный взгляд всех, кто был в этом зале. Шоу продолжалось!

Ходить сквозь стены я не умею. Этому, без сомнения, полезному искусству я не обучался, хотя не думаю, что оно сложнее всего того, чем я занимаюсь в повседневной жизни. У всех своя рутина. Просто я до сих пор считал, что мне с лихвой хватает умения телепортироваться, с одной стороны, и умения снести любую преграду к едрене фене – с другой. Не стал исключением и этот раз – я попросту телепортировался, подойдя к стене, а поверх наложил небольшую иллюзию, по которой я постепенно таю в материальной преграде.