Морскому льву здесь не место - Коуни Майкл Грейтрекс - Страница 23

— Куда?

— В мир! Охотиться на могучих лам!

Его возбуждение немедленно передалось и Пятнышку. Она почувствовала, как что-то внутри нее дрожит, словно выпуская наружу великого морского льва.

— На могучих лам! — эхом отозвалась она, и два страшных зверя поскакали, потащились по дорожке к садовым воротам.

Трепетная дрожь не оставляла Пятнышко с того момента, как она стала частью своры. Она улавливала возникающие в голове Полевого Маршала картины охоты на лам. В высокой траве медленно двигались величественные животные, потом склонялось к земле солнце, и постепенно склонялись шеи лам, и тут же стремительный прыжок — и мгновенная смерть жертвы. Пир плоти. Мясо немного похоже на рыбье, только теплее и краснее.

— Они наверняка пасутся на поле по другую сторону дороги, — объяснил Полевой Маршал. — Когда моя хозяйка думает о них, в ее голове всегда возникает то поле.

Загон, решила Пятнышко. Она тоже ловила в голове Фрейна картинки животных с длинными шеями, когда он думал о том поле.

— А если люди заметят, что мы убиваем лам, и им это не понравится?

— Свора должна всегда оставаться незаметной. Такой уж обычай.

— А мы все еще свора?

— Мы свора с того самого момента, как ушли от людей. Погоди. Приближается машина. Спрячься за этим кустом. Пригнись.

Машина протарахтела в облаке жаркой пыли.

— Пошли.

Полевой Маршал двигался так быстро, что она с трудом за ним поспевала. Но вскоре они добрались до высокой травы, и Пятнышко, плюхнувшись в мокрую, заросшую травой канаву, стала ловкой и проворной. Пес дышал возбужденно, со свистом.

— Это твой охотничий клич?

Ответа не последовало. Подражая своему товарищу, Пятнышко покрутилась на месте и со вздохом улеглась на землю. Несомненно, это обычный охотничий ритуал. Трава, высокая и сухо шелестящая, сходилась над их головами, защищая от палящих солнечных лучей. В канаве было прохладно и приятно. Время шло.

— Полевой Маршал?

В ответ слабый храп и ровное, тяжелое дыхание. Он умеет быть терпеливым. Пятнышко наполнилась обожанием. Полевой Маршал лежал с закрытыми глазами, его чуткие ноздри ловили запах лам. Прошло еще время.

— Полевой Маршал?

— Гав-гав! Что-оо?

— Ты учуял ламу?

— Еще нет. Имей терпение, Пятнышко. Главное в охоте — затаиться и ждать. Этим мы сейчас и занимаемся.

— Ой, а у меня это хорошо получается?

— Ты делаешь это прекрасно, Пятнышко. Теперь затихни и лежи смирно.

— Но разве мы не должны идти по следу?

— Еще одно важное охотничье правило — дай жертве самой приблизиться. А когда она будет на расстоянии прыжка, кидайся. Кстати, никогда не убивай беременную самку.

— Не буду, Полевой Маршал.

— Хр-хр-хрр. Хр-хр-хрр. Хр-ррр.

Прошло еще какое-то время. Пятнышко снова почувствовала голод. Хорошо бы ощутить сейчас вкус ламы на языке. Жужжание пчел и стрекотанье кузнечиков, казалось, убывало вместе со светом. Время уже пришло. Длинные шеи давно должны были склониться.

— Пятнышко!

Это был человеческий голос, раздавшийся совсем неподалеку. Грег.

Он хороший человек, спас ее от ужасного моря. Сквозь полумрак она уловила его беспокойство и подавленное чувство потери.

— Пятнышко! Где ты, малышка?

Но теперь она была в своре. И нити, связывавшие ее с человеком, оборваны. А Грег — всего лишь назойливый человек из далекого прошлого, который мешает охоте и распугивает лам.

— Пятнышко! — Его голос удалялся. Он шел к мысу Китовая Челюсть, выкрикивая на ходу ее имя.

Она НЕ станет отзываться. Она великий охотник. Пятнышко толкнула Полевого Маршала носом под ребро.

— Должно быть, пришло время глянуть на лам с опущенной шеей.

— Га-аав!

— Я сказала, что пришло время охоты, разве не так?

— Так-то так, но я продумываю дальнейший план. Мы поодиночке обойдем загон и двойным захватом возьмем его в клещи. Ламы, звери застенчивые, будут, конечно, уходить все дальше и дальше, пока не собьются все вместе в центре загона. Тогда я подам сигнал — и мы ворвемся в самую гущу стада. Не нападай, Пятнышко, прежде чем не услышишь мой лай. Тут и кидайся на самую слабую особь. Тем самым мы, как санитары, оздоровим стадо лам.

— А вдруг самой слабой окажется беременная самка?

— Тогда… — пес задумался на мгновение, — тогда, Пятнышко, все запутается. Но не дай высоким идеям перепутаться с задачей момента.

— Недам. — И она, подчиняясь кивку Полевого Маршала, заскользила по тянувшейся вдоль дороги влажной канаве. Вскоре она добралась до пересечения с другой канавой, которая тянулась к морю, и двинулась по ней. Голос Грега сюда не долетал, и это ее радовало. Не хотелось отвлекаться от вечерней охоты. Ерзая по сырой траве, она наконец добралась до вершины утеса и стала ждать сигнала.

И вот до нее донесся дребезжащий лай английского бульдога.

Вперед! — скомандовала себе Пятнышко, выскакивая из канавы. Она неуклюже подпрыгивала, пытаясь взглянуть поверх высокой травы. На ходу она издавала резкие, воинственные крики. Скоро, совсем скоро, лакомясь свежим мясом ламы, она объяснит Полевому Маршалу, что это настоящий охотничий крик морских львов. Она раздвигала траву, надеясь увидеть поблизости головы лам на устало склоненных шеях. Позади раздался осторожный шорох. Пятнышко напряглась для последнего прыжка.

— Ты видела их? — Это был запыхавшийся Полевой Маршал, усыпанный семенами травы.

— Нет.

— Как же! Штук шесть, а то и семь. И пятнистый детеныш, которого ничего не стоило схватить. Они прошли в двух шагах от меня, но я уже не такой прыткий, как прежде. Будь ты рядом, мы бы уж не оплошали. Но ты была далеко.

— Я нацеливалась. Но быстро не умею.

— Нацеливаться мало, Пятнышко. — Пес опустился на землю и тяжело дышал, высунув язык, — Надо еще видеть цель.

— Но как я могу ее увидеть, когда трава выше меня?

— Верно, Пятнышко. Ты и сама все понимаешь.

— Но…

— Хватит болтать. Мы и так потеряли много времени. Следуй за мной. — И он затрусил на запад. Становилось совсем темно, и Пятнышку пришлось поднажать, чтобы не потерять во тьме бледное пятно короткохвостого собачьего зада. Они уже оставили позади половину огромного каменистого пространства, когда пес, подняв одно ухо, неожиданно остановился.

— А что теперь? — Пятнышко стала уже сомневаться в военном плане Полевого Маршала. Ее просто ломало от голода, и она уже готова была взбунтоваться. — Почему ты остановился? Когда мы поедим?

— Тихо!

— Но почему? Я хочу обсудить наши дела.

— Я сказал: тихо! — И огромная разверстая пасть оказалась прямо перед носом Пятнышка.

Издалека донесся еле слышный призыв: «Полевой Маршал!»

— Человечий голос, — встрепенулась Пятнышко.

— Это моя хозяйка. — И в мыслях пса вдруг замелькали совершенно новые картинки. Исчезло видение свежего дымящегося мяса ламы, пропала воинственная свора, а Пятнышко стала далекой и незнакомой. Теперь он видел в ней не сотоварища-охотника, а просто морского льва. Воинственный короткохвостый пес, виляя задом, заспешил на зов, оставляя за собой отчетливые волны заискивающего раболепия.

Скрываясь в траве, Полевой Маршал залаял.

— Тише, — оборвала его Пятнышко.

Но он уже едва понимал ее и, обернувшись, вперился ненавидящим взглядом. А в его голове возникла человеческая рука, держащая миску с едой, и другая рука, ласково скользнувшая по холке. Мелкая приятная дрожь пробежала по лохматому собачьему телу. Пятнышко недоуменно смотрела на размягченного пса, который совсем недавно был свирепым и безжалостным охотником. Обрубок его хвоста непрестанно крутился, а из громадной пасти неслось радостное повизгивание.

— Полевой Маршал! Где ты, собачка?

— Надо идти. — Он уже трусил к дороге. Вдалеке над аккуратно подстриженной живой изгородью виднелась голова миссис Киттивейк-Трамп. — Время ужинать.

Позади миссис Киттивейк-Трамп со стороны мыса Китовая Челюсть вспыхнули два ярких, слепящих глаза. Пятнышко почувствовала себя застигнутой врасплох посреди человеческого мира.