Кот по имени Сабрина - Коуни Майкл Грейтрекс - Страница 16

— Нам бы не стоило забывать и об угрозе со стороны Лутры-выдры, — заметил Грызун, глядя на вдохновенно сновавшего по бревну Аттилу.

— Мрачные мысли, Грызун!

— Знаю. Но ведь и вести мрачные, Аттила. Вчера у северных запруд Лутра схватила двух детенышей.

Огромная голова Аттилы нависла над ним.

— Северные запруды? За этот район отвечаешь ты, Грызун.

— Именно поэтому я и беру на себя смелость рассказать, Аттила.

— Разве никто не поднял тревогу?

— Предупреждали о появлении Лутры, как только она пришла на болота, Аттила, но никто не придал этому значения. Или, может, не поняли? — Чувствуя, что оплошал, Грызун пытался оправдаться. — Предупреждали шлепаньем хвостов, но когда этот сигнал дошел до северных запруд, его могли не так истолковать.

— Не так истолковать? — Голос Аттилы зловеще зазвенел, — Не так истолковать! Какому бобру не ясно, что означает шлепанье хвоста по воде? Хвосты для того и созданы, Грызун!

Грызун молчал. Он уже жалел, что не поручил кому-нибудь другому сообщить скверную новость.

— Все поняли, что шлепанье хвостов — СИГНАЛ. Но не поняли, какой это сигнал! Если ты помнишь, Аттила, у нас об этом в прошлом году был длинный спор.

— Конечно, помню!

На помощь Грызуну пришел Фройд:

— В прошлом году мы пришли к соглашению, Аттила. И это была веха в нашей жизни. Решили, что сигналы будут передаваться по всему пространству болот. Размежевание между хатками губительно для жизни бобров. Вместо того чтобы при первой опасности скрываться в собственной хатке, каждый должен шлепнуть по воде хвостом, оповещая соседей. Тогда буквально через несколько мгновений тревожный сигнал, повторенный другими хвостами, облетит все болота. А два шлепка, переданные следом, означают, что опасность миновала.

Тут вмешался и Дэрр:

— Фройд все путает. Два шлепка как раз и означают опасность. Один шлепок — значит, все спокойно. Так принято на Мельничном пруду.

— Вот это я как раз имел в виду, говоря, что все перепутали, — подхватил Грызун. — Лутра появилась на северных запрудах со стороны Мельничного пруда. А тамошние, северные бобры считают наоборот: один шлепок — опасность, два шлепка — отбой.

— Мы не собираемся подделываться под тебя, Грызун, — заносчиво объявил Дэрр. — У нас на Мельничном пруду есть нервные бобры. И я не стану их расстраивать и пугать по твоей прихоти.

— Клянусь хвостом Великого Рубщика! — возопил Аттила, теряя терпение. — Неужели я окружен идиотами? Вы что, не можете договориться по такому пустяку? Я должен издать указ?

— Да, — завопили все разом.

На губах Аттилы запузырилась пена.

— Хорошо же! — гаркнул он. — Издам!

— Давай, Аттила! Издавай, Аттила! — возбужденно голосили бобры.

— Издам! Издам! — Аттила бешено завращал глазами.

Фройд вдруг сообразил: Аттила уже потерял нить рассуждения, забыл, о чем они только что говорили.

— Предлагается следующее: один шлепок означает опасность. Не ждите второго. Вот и все. Каждый должен высказаться. Да или нет?

— Да или нет, Аттила?

— Бобриное будущее в твоих лапах, Аттила, — раздался чей-то глухой голос.

Загнутые полумесяцем резцы всплыли из дыры в полу, за ними появилась седая голова Крыши. Возбужденный писк бобров уважительно оборвался.

И в тишине Аттила услыхал дрожащий голосок:

— Может, Крыша это решит?

— Кто это сказал? — взвился вожак. — Кто это сказал?

— Что сказал? Что сказал? — Все в недоумении вертели головами. А голова Аттилы склонилась набок, будто он вслушивался в себя, глаза его полыхали красным пламенем.

— Я слышал голос, — пробормотал Аттила. — Ясно слышал какой-то тихий голос. Я найду того, кто это сказал, и прикончу его. — Глаза вожака шарили по присутствующим. — В наших рядах предатель.

Грызун шепнул Фройду:

— Ты слышал голос?

— Голоса не было. Это говорит болезнь Аттилы.

— А теперь, — прокричал Аттила, — пока человеческое существо будет бороться с наводнением, мы высадим десант!

Быстрая перемена в уме вожака ошарашила его команду.

— А как же Лутра? — спросил Грызун.

Аттила улыбнулся:

— Я рад, что ты не забыл. Но я знаю, как совладать с Лутрой. Через неделю мы избавимся от нее навсегда!

— …избавимся навсегда! — подхватил бобриный хор.

— Как? — высунулся Крыша.

— Разве мы трусы, дрожащие в своих хатках в ожидании Лутры? Нет! — грохотал Аттила. — Мы просто выжидаем, а Лутра делает промашки и ошибки. Но теперь пришло наше время. Теперь мы нападаем.

— Лутра совершила ошибку? — осторожно спросил Крыша.

— Клянусь Великим Рубщиком, совершила! Величайшую ошибку в своей жизни! Она показала дорогу к своей норе! И мы придем туда. — Победно оглядывая испуганные мордочки своих собратьев, Аттила продолжал: — Бобры! Что защищает нас от Лутры?

— Плотины?

— Глубокая вода?

— Бесконечное размножение?

— Умение прикидываться мертвыми?

— Дураки! — радостно завопил Аттила. — Наше сильнейшее оружие — сами болота, густая вода, в которой вязнут ее лапы, и деревья, чьи вершины врастают в небеса!

Это была поэтическая картина, но, как и во всякой настоящей поэзии, в ней было больше тумана, чем сути.

— Он совсем рехнулся, — прошептал Фройд Грызуну, — не пора ли отправить его на Мельничный пруд?

— Что ты пытаешься нам втолковать, Аттила? — спросил Крыша.

Кинув на него раздраженный взгляд, Аттила произнес:

— Мы завалим ее нору деревом.

Великолепие и простота замысла ошеломили даже невозмутимого Крышу, и наступила благоговейная тишина.

Ухмыляясь, Аттила уселся на свое покрытое травой возвышение.

— Принесите мне нежных побегов красной ольхи, — важно произнес он, — Я подкреплюсь.

Прежде всего надо было переплыть пруды. Матери-бобрихи показывали своим детенышам проплывающих героев, каждого называя по имени.

— Это Грызун, может быть, наш будущий предводитель. И Дэрр, который заботится о перетрудившихся бобрах. Фройд-умник и Гурт-работник. А видите вон того старого бобра с позеленевшими резцами? Это легендарный Крыша. Весь цвет бобров проплывает перед тобой, сынок. Такого зрелища нам больше никогда не увидеть. Давайте помолимся за них. Наши жизни в их лапах.

Да, это была грозная дружина, на славу подобранная Аттилой. Если все пройдет удачно, бобриное семейство избавится от самой большой напасти. Если же все провалится, бобры лишатся своих самых великих воинов и умов. И в том, и в другом случае Аттила окажется в выигрыше.

Это не могло ускользнуть от внимания самых проницательных.

— Мы мощная команда, — осторожно сказал Грызун.

— Слишком мощная, — откликнулся Фройд, когда они взобрались на дамбу и нырнули в следующий пруд.

Грызун искоса взглянул на товарища:

— Только Крыша, пожалуй, обуза.

Старый и дряхлый бобер отфыркивался в нескольких ярдах позади.

— У Крыши тоже найдутся преемники. Как и у любого из нас. Ты понимаешь, Грызун, что я имею в виду?

— Боюсь, что понимаю.

Бобры часто останавливались и беседовали с обитателями встречных хаток. Чем дальше они продвигались на запад, тем свежее и полнее были сведения о Лутре. Вчера днем ее видели крадущейся в камышах. Только сегодня утром ее тень промелькнула рядом вон с той хаткой. Кто-то слышал жалкий крик. Пропал детеныш. Лутра, вероятно, сейчас пировала. Считалось, что она живет в пещере на берегу речки, которая стекает с холмов. Кое-кто видел плывущие вниз по течению кости, да и вода в той речке была зловонной.

— В пещере? — разочарованно протянул Грызун. — Трудновато будет завалить ее деревом. Почему она не живет в норе, как все остальные?

— Так уж выдры живут, — мудро заметил Крыша, чуть задыхаясь от быстрого плавания.

Они затаились под речным берегом, лишь усатые мордочки немного высовывались из темной воды. Действительно, вода воняла!

— Мне тут не нравится, — захныкал Дэрр. — Поворачиваем обратно.