Теща Темного Властелина - Барбуца Евгения Васильевна - Страница 12

Но когда это меня останавливало? Особенно если я к внуку спешила? Да меня не может остановить даже обострившийся ревматизм в плохую погоду, правда, внук предлагал попробовать с танками. Данюшу я все-таки догнала. Вот он, рыжего парнишку материт. Хм. Я такому его явно не учила. Сколько раз говорила: матерщина – удел необразованных низших слоев. У которых имеется явная творческая жилка, открывающаяся в моменты сильнейших порывов души. Так что если фантазия убогая, то лучше молчать. Это же наш великий язык, наше наследие, ну кто так бездарно его растрачивает? Я же говорила этому неучу: верх искусства брани – это умение без единого матерного слова донести до оппонента мысль обо всех его недостатках, так, чтобы он согласился с вашим мнением. Эх, молодежь! Учить их еще и учить!

Мое мгновенно вспыхнувшее возмущение остудила фраза, произнесенная с жутким акцентом.

– Здравствуйте, почтенные, – на ломаном русском мявкнул рыжий.

Я не ослышалась? Смотрю на внука, тот ошарашенно сверлит взглядом ребенка.

– Данюша, я передумала. Держи его крепко и не отпускай.

– Ну привет, коль не шутишь, – говорит внук на родном языке.

– Здравствуйте, почтенные, – улыбаясь и кивая, как китайский болванчик, повторил парнишка. Он выглядел напуганным и отчаявшимся, но старался держать лицо.

– Малой, пластинку смени, – нахмурился внук.

Паренек продолжал непонимающе улыбаться. Паники в его взгляде прибавилось. Я так понимаю, он, кроме этой фразы, больше ничего не знает.

– Бабуль, ты уверена, что не была в этом мире раньше? – оторопело посмотрел на меня любимый потомок. Про воришку мы на время забыли.

– Не улавливаю сути вопроса, Данюш, – нахмурилась я.

– А как же твоя привычка обучать языку всех встречных иностранцев? – был мне ответ.

– И вовсе это не так, – справедливо возмутилась я.

– Это ты скажи обслуживающему персоналу той гостиницы в Риме, где мы отдыхали прошлым летом, – аргументировал потомок.

– Так, внук, не отвлекайся от насущных проблем. Лучше выясни, откуда такие познания у простого карманника.

Между собой мы общались на родном могучем. То, что парнишка карманник, можно было понять по зажатому в кулаке внука мп3-проигрывателю. За своим любимым плеером внук не только мелкого карманника преследовать будет, за медведем ломанется.

– Пацан, погоняло у тебя какое? – обратился внук к парнишке.

– Данюш, прекрати выражаться, сколько тебя просила, – поморщилась я.

– Пощадите, старшие господа, не распознал вас сразу! Я знаю законы: у своих не воровать. Я не беспредельщик! Знаков не заметил! Я лишь недавно в клане, не калечьте, прошу, смою оскорбление службою. Я знаю законы, – взвыл рыжий сорванец. Причем «старшие господа» он произнес почти без акцента на русском, тогда как фразу лепетал на местном.

– Напомни мне, внук, какое здесь принято обращение? – с сомнением посмотрела я на Дана.

– Саин – к мужчине, саира – к женщине, – недоуменно ответил мне он.

Я склерозом не страдаю, краткую лекцию о местных обычаях от Олуша помню. Спросила лишь для того, чтобы убедиться, что не только я все внимательно слушала, но и внук на основе полученной информации логический вывод сделать сможет.

– Наши новоявленные спутники нас с таким жаром не приветствовали, – задумчиво хмурюсь.

Внук на мгновение задумался.

– Значит, говоришь, из клана? – тряхнул потомок уличного воришку.

– Клан Воров и Дельцов, – икнул парень, размазывая сопли и слезы по лицу. А то я не догадалась. Ну и названия у местных банд.

– Не реви, – приказала я воришке. – Мужчины не плачут, а отвечают за свои поступки. Сам виноват, что попался.

– Это нас к местному криминалу приписали только что? – округлил глаза внук.

Ну что, Ирма Львовна, вспомним молодость? По роду своей деятельности я специализировалась не только на преподавании, но и на работе с трудными подростками. И таких вот детей я на своем веку повстречала достаточно. Воспитание улицы – это совершенно особое воспитание. Многие мои коллеги кривились при виде детей улиц, но не я. Я сама была беспризорником. После войны нас таких полстраны было.

Не думаю, что законы улиц в этом мире отличаются от наших. По крайней мере, маньяки такие же. А то, как себя ведет ребенок, напоминает мне кое-что. А если проверить?

Но каким образом связан русский язык и местный криминальный элемент?

– Ты так и не назвал своего имени, – холодно обратилась я к парню. Тот вмиг успокоился.

– Щетка.

– Я спросила твое имя, данное при рождении, а не прозвище.

– Тарк.

Послышался дикий свист. Нас окружила неизвестно откуда появившаяся компания явно недружелюбного толка. Пятеро. Вооружены. Какая прелесть.

А в этом мире о своих заботятся. Или элементарный расчет?

Дан

Наблюдаю за бабулей. Не люблю вот такой ее рассеянный взгляд – явный признак ностальгии. Я знаю, для чего ей этот мелкий. Ее интересует источник. Вполне возможно, этого оборванца обучал наш соотечественник. Да скорее всего так и есть. Но странное поведение парня вынесло мне мозг. Он нас явно за каких-то шишек принял. С чего вдруг? Его поведение изменилось, когда я начал ругаться на родном могучем. Увлекся, забыл про бабулю. Ее недовольный взгляд убил во мне всякий гнев. Стало стыдно. Ведь прекрасно знаю, что она не любит, когда настолько безыскусно ругаюсь. Но это мелочи.

Что значит – у своих не воровать? Это кого он не признал? Зашибись.

– Ты так и не назвал своего имени.

Знакомый тон. Ну все, бабуля включила рабочий режим.

– Щетка. – Рыжий рыдать перестал, но было видно, что ничего хорошего он от нас не ожидает.

– Я спросила твое имя, данное при рождении, а не прозвище.

– Тарк.

Пока я размышлял над понятием «свои и чужие», нас успели окружить пятеро представителей этого самого криминалитета.

Хари наглые, возмущенные. С чего бы? До них наконец дошло, что денег при себе у нас нет? Так это можно и по шмоткам определить.

Не сказать, чтобы они были внушительных размеров. Средний рост, средняя комплекция. По возрасту чуть старше меня. Но их пятеро. И пусть даже троих я уложу, но с бабулей что делать? Она сейчас мое слабое место.

– Отпусти мелкого, парень, – приказал мне коренастый. Вот и главный.

Остальные молчали, не гикали и не улюлюкали. Кроме свиста во время их появления, больше никаких шумных действий не было. Значит, будут бить.

Шпана, но кто его знает, на что эта шпана способна. Угрюмые, конечно, но звериной безбашенности не наблюдаю. Здесь все серьезно, издеваться не будут. А переулочек, в котором мы находились, не просто глухой, он безлюдный и тупиковый. Нет, мы с пацанами и не в таких переделках бывали, но я тогда не один был.

И в тот самый момент, когда я размышлял, куда бы деть бабулю, голос подал рыжий:

– Старший, это Почтенные Господа.

– Старуха и парень? Да ты, верно, брешешь, Щетка! – заржал главный.

– Молодой человек, прекратите пародировать лошадей и дубинку свою уберите. Да-да, именно вам говорю. Вы явились за нашим новым знакомым или еще и грабить будете?

Ну все, бабуля активировалась. Сейчас нас либо грохнут, либо чего пооригинальнее сотворят. Есть, конечно, и третий вариант, но тут уж только бабуля знает, куда оно приведет.

– Бабка, да ты, смотрю, шибко смелая! Али совсем старость разум повредила? – удивился главарь.

Рыжий карманник хотел было что-то сказать, но ледяной взгляд бабушки его остановил.

Ну все, точно третий вариант, вон она уже плечи распрямила и глаза засверкали. Вот и коронный прищур. Все! Попали, господа разбойнички! В такие моменты от моей бабули прямо-таки волны властности исходят. Это словами не описать, это даже увидеть не получится, это надо почувствовать.

– Голубчик, я тебя в наследники не записывала, чтобы ты меня бабкой нарекал. У тебя своя бабушка имеется, вот ее так и называй. И не надо мне про свою тяжелую судьбинушку голодную, холодную, сиротскую жалостливые истории рассказывать. Не мальчики, чай. Если с родителями отношения не удались, я-то тут при чем? На пожилую женщину голос поднять! Лбы здоровые, а все мелочь крышуете. И нет бы с головой к делу подходить, а то на детей и стариков нападать. Тоже мне, лидер! Да ты, парень, такими темпами никогда из мелких сошек не выберешься. Ты когда дела делаешь, еще и думай хоть иногда. Вот, например, сейчас было бы умнее не отмахиваться от слов Тарка, а проверить их, – бушевала бабуля.