Белый пик - Горовиц Энтони - Страница 16

Из всех приборов змеями вылезали спирали проводов, подключенные к гудящему и мигающему компьютерному банку, оборудованному на рабочем столе возле стены. В другой стене было окно. В комнате работали кондиционеры. Будь Алекс в сознании, он бы трясся от холода. Еле заметное облачко висело над его ртом.

Прибытия Алекса ждал полный мужчина лет сорока в белом халате. Усы, соломенные, зачёсанные назад волосы, пухлые щёки, толстая сальная шея. Он носил очки. Здесь же были два его помощника. В белых халатах и с невыразительными лицами.

Втроём они немедленно принялись за работу. Подняли Алекса с кровати, обращаясь с ним так, будто он был мешком с картошкой или трупом, и полностью раздели. Потом стали его фотографировать, сначала обычным фотоаппаратом. В первую очередь пальцы на ногах, потом всё выше и выше. Полыхала вспышка, плёнка автоматически перематывалась — вышло, по крайней мере, сто снимков. Ни один сантиметр его тела не избежал осмотра. Отрезав прядь его волос, они уложили его в пластиковый пакет. С помощью офтальмоскопа получили прекрасное изображение глаз. Не забыли о слепках зубов, для чего положили ему в рот кусок мастики и подняли подбородок так, чтобы он сжал зубы. Внимательно изучили родимое пятно на левом плече, шрам на руке и даже сняли отпечатки пальцев. Алекс грыз ногти. И это записали.

Наконец его взвесили на больших весах, а потом измерили: его рост, грудную клетку, талию, ноги, руки и так далее — отмечая все параметры в таблице.

Всё это время миссис Стелленбош стояла и смотрела на происходящее с другой стороны окна. Она не разу не шелохнулась. Единственным признаком жизни оставалась зажатая в зубах сигара, на которой мерцал красный огонёк, с уходившей вверх струйкой дыма.

Троё в белых халатах закончили свою работу. Тот, у которого были соломенные волосы, произнёс в микрофон:

— Готово.

— Сообщите ваше мнение, мистер Бакстер, — раздался голос Стелленбош из динамика.

— Годен.

Бакстер оказался англичанином и говорил с аристократическим акцентом. Он явно любовался собой.

— Великолепный скелет. Физически развит. Лицо интересное. Заметили проколотое ухо? Недавняя работа. Больше ничего и не скажешь.

— Когда сможете приступить?

— Когда скажете, старушка. Надумаете — дайте мне знать.

Миссис Стелленбош повернулась к его помощникам.

— Rhabillez-le! — рявкнула она.

Помощники повиновались и одели Алекса. Это заняло больше времени, чем раздевание. Одновременно проверили марки его вещей. Рубашка Quicksilver. Носки Gap. Закончив, они знали о нём столько же, сколько акушер знает о новорождённом. И всё записали. Информацию следовало передать дальше.

Мистер Бакстер подошёл к столу с компьютерами и нажал на кнопку. В ту же секунду ковёр, кровать и всё остальное пришло в движение. И всё время, пока лифт поднимался из шахты, чтобы снова занять место той комнаты, которую он знал как номер 13, Алекс спал.

Ничто в комнате не напоминало о происшедшем, очень похожем на сон.

МЕНЯ ЗОВУТ ГРИФ

Академию на Белом пике строил помешанный. Некоторое время здесь в самом деле находился сумасшедший дом. Когда вертолёт пошёл на снижение и внизу замаячила приготовленная к посадке красно-белая площадка, Алекс вспомнил слова Алана Бланта. Фото из буклета было сделано искусно. Теперь, когда он сам видел сооружение воочию, на ум приходило одно слово… безумие.

Это была дикая смесь из башен и зубчатых стен, покатых зелёных крыш и окон всех размеров и форм. Всё противоречит одно другому. Задумка казалась проще некуда: круглая центральная часть и два крыла. Однако одно крыло вышло длиннее другого, что только усугубляло диспропорцию. Академия была пятиэтажной, но по окнам трудно было сказать, где заканчивался один этаж и начинался следующий. Внутренний двор не получился квадратным, а стоявший там фонтан превратился в глыбу льда. Даже выступавшая над крышей вертолётная площадка выглядела уродливо и нескладно и походила на космический корабль, застрявший в кирпичной кладке.

Миссис Стелленбош щёлкнула выключателями.

— Я отведу тебя к директору. — Она старалась перекричать шум лопастей. — Твои вещи принесут позже.

На крыше было холодно, лежавший на горе снег ещё не растаял, и, насколько хватало глаз, всё было белым-бело.

Академия расположилась на крутом склоне. Несколько ниже Алекс увидел здоровенный железный язык, выдававшийся далеко вперёд. Горнолыжный трамплин — такой он видел на Зимней Олимпиаде. Один конец дуги возвышался над землей по крайней мере на пятьдесят метров, а далеко внизу виднелась площадка в форме лошадиного копыта, где лыжники должны были приземляться.

Он засмотрелся на трамплин, представляя, каково это — взлететь в небо, имея только пару лыж, но тут его схватили за руку.

— Мы им не пользуемся. Запрещено. Пошли в тепло.

Они вошли в одну из башен и по узкой винтовой лестнице, ступеньки которой находились на разном расстоянии друг от друга, спустились на первый этаж, в длинный узкий коридор без окон, но со множеством дверей.

— Здесь комнаты для занятий, — сказала Стелленбош. — Посмотришь позже.

Алекс шёл за ней по необычно тихому зданию. Вовсю работало центральное отопление, было душно и жарко. Они остановились у современных стеклянных дверей, что вели во двор, который Алекс видел с вертолёта. Из жары снова в стужу — миссис Стелленбош прошла мимо замёрзшего фонтана. Алексу почудилось какое-то движение, и он поднял голову, только теперь заметив на одной из башен часового. На шее у него висел бинокль, на плече болтался автомат.

Вооруженная охрана? В школе? Алекс только что приехал, но уже сильно нервничал.

— Сюда, — миссис Стелленбош открыла ещё одну дверь, и они оказались в главном холле академии. В большом, охраняемом двумя каменными драконами камине горели поленья. Наверх вела широкая лестница. Холл освещала люстра, в которой было по меньшей мере сто ламп. На стенах деревянные панели. На полу — тяжёлый красный ковёр. Пока они шли до следующего коридора, за ними следил десяток пар глаз. Холл украшали головы диких зверей. Носорога, антилопы, буйвола и, что печальнее всего, льва. Интересно, кто их убил?

Они подошли к единственной двери, которая, вероятнее всего, вела к цели их путешествия. До сих пор Алексу не встретился ни один ученик, зато за окном он увидел ещё двух медленно шагавших охранников — оба сжимали в руках автоматы.

Миссис Стелленбош постучала.

— Войдите! — даже по одному слову Алекс уловил южноафриканский акцент.

Дверь открылась, и они вошли в огромную, совершенно бестолковую комнату. Как и во всём здании, у неё была неправильная форма — и двух параллельных линий не найти. Потолки высотой около семи метров, из множества окон открывается потрясающий вид на горные склоны. Мягкий свет современных, скрытых в стенах светильников. Мебель уродливая, но не настолько, насколько звериные головы на стенах и шкура зебры на полу. У небольшого камина три кресла. В одном из них, старинном, позолоченном, сидел мужчина. Когда Алекс вошёл, он повернул голову:

— Добрый день, Алекс. Пожалуйста, проходи и садись.

Алекс не спеша подошёл и сел. Миссис Стелленбош заняла соседнее кресло.

— Меня зовут Гриф, — продолжал мужчина, — доктор Гриф. Очень рад нашей встрече, добро пожаловать.

Алекс уставился на человека, руководившего академией, на его пергаментную кожу и горящие за красными стёклами глаза. Он как будто увидел мумию и на секунду потерял дар речи. Но взял себя в руки.

— Мило у вас, — произнёс он.

— Ты думаешь? — бесстрастно переспросил Гриф. Но он качнул головой.

— Здание построил в 1857 году один француз, вне всяких сомнений, худший архитектор на свете. Это его первый и последний заказ. Когда сюда въехали владельцы, они его пристрелили.

— Здесь и сейчас ходят люди с оружием.

Алекс увидел, как за окном прошли ещё два охранника.

— Пансион уникален, — объяснял доктор Гриф. — Ты скоро увидишь, здешние мальчики — дети невероятно богатых и важных семейств. У нас побывали сыновья императоров и промышленников. Такие, как ты. По этой причине мы с лёгкостью можем стать мишенью для террористов. Охрана, чтобы тебя защитить.