Враг из прошлого - Гусев Валерий Борисович - Страница 7

— Скажем, — сурово пообещал Алешка. — Мало не покажется. Мы одному писателю, знаете, какую книгу написали! Он ахнул!

Матвеич немного завял. А мы собрали посуду и пошли на камбуз.

— Дим! — Алешка захлопал глазами. — Давай Матвеичу сюрприз сделаем. Он сядет нам свои мемуары читать, а мы ему под нос чашку с чаем! Клево?

Я пожал плечами, выразив согласие.

— Вот! Ты тогда быстренько посуду помой, а я поставлю чайник.

Матвеич взял со своего письменного стола стопочку исписанной бумаги, смущенно подровнял ее.

— Я вам, ребятки, про один интересный эпизод прочитаю. Как мы одного Ганса за жабры взяли.

— Он иностранец был, этот Ганс? — уточнил Алешка.

— Нет, не иностранец. Кличка у него такая была. От фамилии. Его фамилия была Гансовский. И его еще называли Окаянный Ганс. — Матвеич помолчал, а потом сердито добавил: — Гад он вообще-то был исключительный.

Мы забрались на тахту с ногами, Алешка пристроился к моему боку, а Матвеич сел за обеденный стол и положил перед собой рукопись. И начал читать. Монотонно, без выражения.

В комнате постепенно все заволоклось туманом серых стандартных слов, в котором совершенно заблудился интересный эпизод.

Я уже начал клевать носом, но тут Алешка, с силой сдержав зевок, сказал:

— Федор Матвеич, вы, как настоящий полковник, лучше расскажите нам все это своими словами. Ведь мы этого достойны.

— А я что, — растерялся Матвеич, — чужими, что ли, читаю?

Я понял, что надо поддержать и Алешку, и самого автора.

— Федор Матвеич, там у вас много всяких протоколов, документов, а самое главное за ними прячется.

Матвеич сердито сложил листочки в стопочку, пришлепнул ее ладонью:

— Вам же хуже!

Он посидел молча, задумавшись. А потом начал рассказывать. Медленно, не подбирая слов. Они у него как-то сами становились на свое место. И связывались между собой в плавный, яркий рассказ…

— Такое, ребятки, плохое дело случилось. Жестоко ограбили квартиру одного известного и знаменитого человека. Я вам его не назову, скажу только, что этот человек был гордостью нашей страны…

И зазвучали, глухо и размеренно, голоса из прошлого.

Вот только мы тогда еще не знали, что это прошлое перекинулось в наше настоящее и бесшумно, угрожающе бродит вокруг дома. Выбирая удобный момент, чтобы настоящее не стало будущим…

Глава IV

Окаянный Ганс

— Этот великий человек был известен всему миру. И по всему миру ездил, на гастроли. И везде его принимали с восторгом и дарили всякие подарки. Поэтому постепенно у него накопилась коллекция редких и очень дорогих вещей.

А человек он был открытый, доброжелательный и подарков от людей не прятал. Многие знали об этих его сокровищах. Я вот помню, были у него уникальные шахматы, ему подарил их премьер-министр одной страны.

— Из золота, что ль, шахматы? — спросил Алешка.

— Не только. Шахматная доска — из ценнейших пород дерева, а фигурки — ты угадал — золотые. Головки у фигурок — жемчужные. У черных — черный жемчуг, у белых — розовый. А короны у королей и ферзей — из бриллиантов.

— А ферзя — это кто? Фамилия такая?

— Королева.

— Королева Ферзя. — Алешка как бы на вкус попробовал это сочетание. — Клево звучит. А дальше?

— А дальше очень грустно. И гнусно. Квартиру великого человека ограбили. Когда он был на гастролях. Ограбили мастерски. И все самое ценное из квартиры исчезло. И не осталось никаких следов.

— Даже отпечатков пальцев на полу? — спросил Алешка, вспомнив молодость.

— Никаких отпечатков! Вор работал в перчатках.

— А вы бы собаку привлекли. Мухтара.

— В том-то и дело, что кражу обнаружили только через неделю. Тут уж даже Мухтар след не возьмет.

— Вы, конечно, растерялись…

— Мы, конечно, не растерялись. Мы, конечно, начали работать. По крохам, по капелькам стали собирать информацию. Сортировать ее и анализировать.

Рассказ Матвеича становился все интереснее. Не то что в письменном виде.

— Первую наводку нам дал наш эксперт-криминалист. «Ищите, ребята, — сказал он, — великого мастера по чужим замкам». Дело в том, что в стальной двери ограбленной квартиры стояли редкие в ту пору японские замки. Подобрать к ним ключи или отмычки было невозможно. И кроме того, если кто-то посторонний смог бы отпереть один замок, то остальные два автоматически блокировались.

— Вторую наводку нам дал тот же эксперт. «Этот парень разбирается в электронике. Сигнализацию он отключил профессионально…» Ну и дальше, собрали мы все, что накопали, как говорится, до кучи. Нарисовался нам предполагаемый облик преступника. Умелец по замкам, знаток электроники, неоднократно судимый; недавно освободился по отбытию наказания. И вот по своим каналам, по картотекам отобрали мы подходящие кандидатуры. И стали их кропотливо проверять. А было их около ста человек.

Матвеич отхлебнул остывшего чая, помолчал, видимо, вспоминая ту тяжелую работу.

— Да, значит, сортируем. Отпадает, отпадает, отпадает… Этот, к примеру, порвал со своим черным прошлым, этот уже опять сидит (сел еще до кражи), этот лечится в больнице, а вот эти, хоть и подходят по всем параметрам, но в Москве в то время не были — железное алиби…

— А вам надо было еще, знаете, что… — начал было советовать Алешка. И Матвеич его тут же понял:

— Сделали, Леша, сделали! В первую очередь! Составили подробное описание всех похищенных вещей и предметов и разослали по всей стране, во все отделения милиции. Надеялись, что где-нибудь что-то из украденного, как мы говорим, всплывет. Ведь ясно же, что этот окаянный жулик не для того все эти чудеса украл, чтобы у себя дома по полочкам расставить. И любоваться на них весенним вечером. Для него это были деньги. Чтобы не ходить каждый день на работу, а ходить каждый день в ресторан — на большее у него фантазии не хватало. Но нигде, ребята, ничего не всплывало. Жулик оказался терпеливым…

— Не спешил в ресторан, да? Решил затаиться, пока все утихнет.

— Точно.

…За этим интересным рассказом мы и не заметили, как наступил поздний вечер. В открытое окно потянуло прохладой и сыростью. И было очень тихо, даже сосны не шумели своими кронами. Только лягушки где-то на берегу квакали.

— И мы продолжали работать. Просеяли, как говорится, всех подозреваемых, проверили каждого. И сошлось все на одном — на Окаянном Гансе. Он и умелец был — золотые руки, и в электронике разбирался, и в Москве, по нашим данным, как раз находился в то время, когда была совершена кража. Объявили мы его в розыск и… — Тут Матвеич спохватился: — Батюшки, время-то! Отбой на судне! Марш по койкам!

— Ну вот, — надулся Алешка, — на самом интересном месте затормозили.

— Завтра доскажу, — пообещал отставной Матвеич. — Впереди еще много интересных мест.

Потом мне эти слова припомнились. Еще как!

Мы пошли умываться, а Матвеич стал стелить себе постель на тахте.

— Дим, — шепнул мне Алешка, яростно натирая сухую мордашку полотенцем, — надо ему сказать «спокойной ночи». Понял? — И он мне подмигнул.

Я ему — тоже, хотя и ничего не понял. Вернулся в комнату. Алешка бесшумно шевелился где-то за моей спиной.

— Спите хорошо, — сказал я, — товарищ полковник.

— Лучше — капитан, — ответил Матвеич, взбивая подушку. — Мы с вами вроде как на корабле.

Ага, подумалось мне, на эсминце «Задумчивый». Который задумался так, что несется на всех парах, сам не зная куда.

Когда я поднялся в рулевую рубку, Алешка был уже там. Он сидел на рундуке, а на его коленках лежала Матвеичева рукопись.

— Я ее спер на время, — объяснил Алешка. — Сейчас дочитаем самое интересное. Ведь мы этого достойны?

— Не знаю, — честно ответил я.

— Слушай. — И Алешка, с трудом разбирая почерк полковника милиции (или капитана корабля), прочел: «В результате осуществления оперативно-разыскных мероприятий было установлено местонахождение подозреваемого Гансовского. Оперативная группа выехала в адрес, задержала вышеуказанного гражданина Гансовского и произвела обыск в его доме. Никаких улик, свидетельствующих о причастности подозреваемого Гансовского к краже в квартире гражданина О., не было обнаружено». Интересно? — спросил меня Алешка кислым голосом. — Читать дальше?