Блюз суккуба - Мид Ричел (Райчел) - Страница 25

— Я хочу… — медленно начала я, понимая, что алкоголь и животное желание станут убийственным оружием в руках мужчины, спать с которым я не имела права.

Я оглянулась и увидела взгляд Коди. Он о чем-то серьезно говорил с Сетом. Это показалось мне странным. Внезапно я вспомнила про обещание пойти с вампирами в бар.

— Черт побери, — пробормотала я. — Не могу. — Все еще держа Романа за руку, я подвела его к Коди и Сету.

Разговор тут же прекратился.

— Мне пора увольняться, — пошутил Коди. — Я видел, как ты танцевала то, чему никогда не учила меня.

— Предполагалось, что ты освоишь это на дому. — Я склонила голову набок. — Коди, ты уже знаком с Романом? А вы, Сет? — Я быстро представила их по кругу, и все вежливо пожали друг другу руки.

Как только с этим было покончено, Роман обнял меня за талию.

— Я пытаюсь уговорить Джорджину выпить со мной. А она кокетничает.

Коди улыбнулся.

— Не думаю.

Я с сожалением посмотрела на Романа.

— Я пообещала Коди, что сегодня вечером встречусь с ним и еще одним нашим общим другом.

Молодой вампир мазнул рукой.

— Забудь об этом. Ступай и повеселись.

— Да, но… — Я умолкла и бросила на Коди многозначительный взгляд в стиле Джерома и Картера. Мне не хотелось отпускать Коди одного, боясь, что он станет жертвой охотника на вампиров, но сказать это при всех было невозможно. — Возьми такси, — наконец сказала я. — Не ходи пешком.

— О'кей, — машинально ответил он.

Слишком машинально.

— Я не шучу, — предупредила я.

— Да-да, — пробормотал Коди. — Может быть, ты его и вызовешь?

Я возвела глаза к нему, а затем вспомнила о присутствии Сета и ощутила неловкость. Мы все строим планы, а он… Что делать? Пригласить его с нами или отправить с Коди?

Словно прочитав мои мысли, Сет громко заявил:

— Ладно, ребята, еще увидимся. — Затем повернулся и пошел, не дав нам раскрыть и рта.

— Он что, чокнутый? — через несколько секунд спросил Коди.

— Нет. Просто он такой человек, — объяснила я, думая, что до сих пор представляла себе Мортенсена совершено неправильно.

— Странный тип… — Роман повернулся ко мне. — Ну что, вы готовы?

Я быстро забыла о Сете. Мы с Романом пошли в ресторанчик напротив «Изумрудного города» и сели в отдельной кабине. Я заказала свою обычную стопку водки, а он — бренди.

Когда напитки принесли, он спросил:

— Там был человек, к которому я мог бы вас ревновать?

Я фыркнула.

— Для ревности вы еще недостаточно хорошо меня знаете. У вас нет на меня никаких прав. Так что не торопитесь выхватывать пистолет.

— Пожалуй, — согласился Роман. — И все же знаменитые писатели и молодые симпатичные партнеры по танцам — завидная компания.

— Коди не так уж молод.

— Достаточно молод. Он ваш близкий друг?

— Да, довольно близкий. Но, если хотите знать, романтических отношений между нами нет. — Воспользовавшись тем, что мы сидели близко, я шутливо ткнула Романа кулаком в ребра. — Оставьте моих знакомых в покое. Давайте поговорим о чем-нибудь другом. Расскажите мне о лингвистике.

Я сказала это не всерьез, но Роман объяснил, что его специальность — классическая филология. Он хорошо знал этот предмет и рассказывал о нем так же умно, весело и иронично, как флиртовал. Я с жадностью слушала его объяснения, наслаждаясь возможностью поговорить о теме, которая была мало кому близка. К несчастью, мне самой приходилось помалкивать, иначе моя осведомленность в этом предмете могла бы вызвать подозрения. Разве сотрудница книжного магазина могла на равных разговаривать со специалистом в данном вопросе?

Во время этой лекции мы с Романом продолжали касаться друг друга руками, предплечьями и даже ногами. Он не пытался поцеловать меня, за что я была ему благодарна, вступать на опасную территорию не следовало. Для меня это стало идеальным свиданием: интеллектуальная беседа и легкий физический контакт, с которым суккуб мог без труда справиться. Мы разговаривали так непринужденно, словно вместе читали интересную рукопись.

Наши напитки закончились в мгновение ока. Не успела я опомниться, как мы очутились на улице и стали договариваться о следующем свидании. Я пыталась отнекиваться, но протесты звучали слабо. Он продолжал настаивать на свидании без всяких дуэний. Я стояла рядом с Романом, наслаждаясь его близостью, и сама удивлялась тому, насколько мне хотелось снова увидеться с ним. Беда заключалась в том, что все мои встречи с хорошими парнями неизменно заканчивались одинаково: я оставалась одна. Глядя на Романа, я понимала, что хочу избавиться от одиночества, хотя бы ненадолго.

Поэтому я согласилась снова встретиться с ним, не обращая внимания на внутренний голос, уговаривавший этого не делать. Лицо Романа засияло, и я подумала, что поцелуя в губы мне избежать не удастся. От этой мысли мое сердце заколотилось.

Но, похоже, моя прежняя дурацкая болтовня о нежелании заводить прочную связь сделала свое дело.

Он просто взял меня за руку и провел губами по щеке, вряд ли это можно считать поцелуем. Через минуту Роман исчез в темноте, а я пошла к дому, до которого было полквартала.

Добравшись до двери, я обнаружила прикрепленный к ней листок с моим именем, написанным красивым каллиграфическим почерком с нажимом. От ужасного предчувствия по спине побежали мурашки. Вот что там было:

Я уставилась на записку как на ядовитое насекомое. Конечно, подписи не было. Я сорвала листок с двери, вбежала в квартиру, схватила телефон и без промедления набрала номер Хью. Речь в записке могла идти только о нем: Хью был моим единственным «большим» другом, занимавшимся «именно тем» бизнесом.

Телефон звонил до тех пор, пока не включился автоответчик. Расстроенная, я набрала номер его мобильника.

После трех гудков ответил незнакомый женский голос.

— Можно Хью Митчелла?

Последовала долгая пауза.

— Он… сейчас не может говорить. Кто его спрашивает?

— Джорджина Кинкейд. Я его подруга.

— Джорджина, я слышала, как он называл ваше имя. Меня зовут Саманта.

Это имя ничего для меня не значило, а времени ходить вокруг да около не осталось.

— Пожалуйста, я могу с ним поговорить?

— Нет… — Голос у нее был убитый. — Джорджина, сегодня днем кое-что случилось…

11

Больницы отвратительные места, холодные и стерильные. Настоящее напоминание о бренности смертной жизни. При мысли о том, что Хью попал в больницу, меня тошнило, но я крепилась, спеша по коридору к палате, номер которой назвала Саманта.

Перевязанный и разукрашенный синяками, Хью спокойно лежал на кровати. Его длинное тело было облачено в халат. Рядом с кроватью сидела блондинка и держала его за руку. Когда я ворвалась в палату, она с удивлением подняла глаза.

— Джорджина, — слабо улыбнувшись, пробормотал Хью. — Спасибо, что заскочила.

Сбитая с толку блондинка — видимо, та самая Саманта — начала изучать меня. На вид этой стройной девушке с глазами лани было лет двадцать. Судя по ее силиконовому бюсту, я поняла, что она и есть та самая секретарша с работы Хью.

— Все в порядке, — заверил ее Хью. — Это моя подруга Джорджина. Джорджина, это Саманта.

— Привет. — Я протянула ей руку, и девушка приняла ее.

Ее рука оказалась холодной, и я догадалась, что бедняжка нервничала не из-за встречи со мной, а из-за случившегося с Хью. Это было трогательно.

— Милая, ты не оставишь нас Джорджиной на минутку? Может быть, выпьешь что-нибудь в кафетерии? — Его голос прозвучал мягко и участливо.