Беспощадная страсть - Щербаков Дмитрий Викторович - Страница 72

Только вот когда за него браться? Сегодня? Нет, сегодня не стоит. Может шум подняться. И дойти до ушей проклятой предательницы Гюрзы и ее Сатира. А тогда сладкая парочка нырнет в мутные воды российских путей-дорог — и поминай, как звали. При их способности оставаться неузнанными и даже выдавать себя за кого угодно хрен их кто поймает… А отпробовать тела настоящей Гюрзы Газавату ой как охота! Да и Север смертельно опасен, если верить Ивану. Впрочем, зачем верить? Николай и сам помнит, как Сатир мгновенно выхватил револьвер неизвестно откуда, а потом так же молниеносно спрятал неизвестно куда. Если он и стреляет с подобной сноровкой, а это наверняка так, то оставлять его в живых — все равно, что смертный приговор себе подписывать…

Итак, упустить парочку нельзя. Значит, за Львивченко надо браться завтра утром. Чтобы не спугнуть Гюрзу…

Глава 17

На службу майор Львивченко выезжал со всей доступной ему помпой: у дверей квартиры его встречали два вооруженных автоматами сержанта и сопровождали до машины. Но на сей раз сесть в автомобиль Тарасу и его ребятам не удалось. Едва троица вышла из подъезда, каждый из них ощутил затылком неприятный холодок приставленного пистолетного дула.

— Не дергайтесь, пацаны, — раздался угрюмый голос. — Стволы с глушилками, завалим — и не пикнете. Вы двое, трещотки не трогать! — это относилось к сержантам с автоматами. — Руки назад! Нет, тебя это не касается, — парень удержал готового скрестить руки за спиной Львивченко. — Стоять спокойно.

С сержантских поясов бандиты сняли наручники и сковали ими кисти самих же ментов.

— Ссать не надо, ничего вам не будет, если умные, — продолжал Ватин — а это он руководил захватом. — Поговорят с вами, и все.

Тарас заметил, что к голове его шофера, сидящего в машине, тоже приставлен пистолет. Лица державшего этот пистолет Львивченко не разглядел.

Майора больше всего волновало, откуда дует ветер. Ни с кем вроде не ссорился… Неужто это Сатир решил вернуть отданные недавно Тарасу деньги? Нет, бойцы не из «бомжей». Значит…

Вопрос разрешился сам собой, когда Львивченко увидел направляющегося к ним Газавата.

— Здравствуйте, Тарас Леонтьевич! — сказал бандит, широко и радушно улыбаясь. — Простите за невежливое обращение, но мне с вами очень поговорить надо. Мы сейчас проедем на одну квартирку, тут недалеко, и побеседуем по душам.

— Я на службу спешу, — буркнул Тарас. — Говорите здесь, что вам надо. Мне скрывать нечего.

— Так уж и нечего! — еще шире улыбнулся Газават. — Нет, здесь мы беседовать не будем, неудобно. Придется вам все-таки прокатиться со мной. А на службу вы можете позвонить из вашей же машины, предупредить, что задерживаетесь. Вы начальник, никто вам выговора не объявит и в личное дело не занесет. Звоните, прошу! — Николай сделал приглашающий жест рукой.

— Ничего, обойдутся без звонка, — отмахнулся Львивченко.

— Нет уж, вы позвоните! — В улыбке Газавата появилось нечто дьявольское. — Мне так будет удобнее. Да и то, зачем людей волновать? Ватин, проводи.

Ватин больно толкнул стволом Тараса в поясницу. Майор пошел к своей машине. Его шофер по приказу сидящего рядом бандита подал Львивченко трубку мобильного телефона.

Отзвонившись, Тарас обернулся к Газавату.

— Садитесь, садитесь к себе! — закивал тот. — Ватин вас проводит, он знает, куда ехать.

Минут через пятнадцать Тарас и Николай уже сидели в креслах друг против друга в маленькой комнатке полуподвальной квартирки. За спиной Газавата маячил верный Ватин. Сержанты и охранявшие их бандиты остались в машинах, на которых приехали. Брать «шестерок» с собой в квартиру Газавату было незачем.

Обстановка казалась бы совсем мирной, если б не стоящий в углу почти неприметный столик с разложенными на нем инструментами, напоминавшими хирургические. Глянув на них, Тарас поежился.

— За что я люблю такие вот полуподвальные квартирки, — начал разговор Газават, — так это за звукоизоляцию. Хошь — ори, хошь — песни пой, хошь — девок порть, никто ни хрена не услышит. Ни здесь, ни отсюда.

Львивченко напрягся — он понял намек.

— Мне, собственно, что от вас надо, Тарас Леонтьевич, — продолжал Газават. — Вы, сдается мне, находитесь в достаточно близких отношениях с корветовской гвардией. Возглавляет ее сейчас, после безвременной кончины Корвета, некий Сатир. Так вот я хочу, чтобы вы рассказали мне все, что знаете об этом самом Сатире.

— А что я знаю?? — набычился Львивченко. — Не больше вашего. Знаю, что он возглавил группировку после смерти Корвета. И все.

— Ой ли? — ухмыльнулся Газават. — Вы, похоже, собираетесь обмануть меня. Не стоит. Это может для вас плохо кончиться, хотя пока я настроен чрезвычайно мирно. Но мое настроение может измениться в любой момент. Оно зависит прежде всего от вас.

— Да я правда не знаю ничего! — повысил голос Львивченко. — Правда! Но если хотите, спрашивайте, потому что я даже не представляю, о чем мне рассказывать. Задавайте вопросы, я отвечу.

Львивченко хотелось выяснить, что Газавату известно. Осведомлен ли он о том, что Сатир предложил Тарасу сотрудничество в деле захвата наркоимперии Николая в свои руки и ликвидации самого Николая? Если да — плохо… А если нет — можно еще и подергаться. Все будет зависеть от вопросов.

— Меня прежде всего интересует, где найти Сатира. Где он живет? — спросил Газават.

— Понятия не имею! — воскликнул Тарас совершенно искренне. — Наверное, там же, где жил Корвет. Но я не представляю, где находится это гнездышко. В банде «бомжей» жесткая конспирация, сами знаете. Именно конспирация составляет их силу.

— Зна-аю… — протянул Газават. — И верю, что вы, Тарас Леонтьевич, не в курсе того, в каких берлогах обитает Сатир. Не вам верю, опыту своему. Не станет Сатир менять порядок, заведенный Корветом. Вопрос я вам задал для проверки. Вдруг соврете?

— Дураком считаете… — покачал головой Тарас.

— Не дураком, а хитрецом. Впрочем, неважно, кем я вас считаю. Лучше ответьте: есть ли у вас какой-нибудь способ экстренной связи с вашим коммерческим партнером? Ведь Сатир — ваш коммерческий партнер, верно? Так есть?

— Имеется один телефончик… — замялся Львивченко. — Если мне что-нибудь срочно надо, я звоню и наговариваю на автоответчик условную фразу. Сатир присылает человека. Но обычно в этом нет необходимости, его ребята и так каждый день на вокзале пасутся.

— Не годится… — покачал головой Газават. — Телефон этот просто связной, и информацию с автоответчика Сатир наверняка снимает не сам. А мне нужен он лично.

— Кажется, я ничем не могу вам помочь, — развел руками Тарас. Майор уже понял, что о его сговоре с Сатиром Газават ничего не знает. И Львивченко успокоился.

— Расскажите, как Сатир появился в городе, — предложил Газават. — И как так случилось, что он занял место Корвета?

— Это я могу вам объяснить, — кивнул Тарас. — Однажды вышел у меня с Корветом конфликт из-за… ну, неважно… — Львивченко замялся.

— Из-за бабок, конечно, — уверенно вставил Газават. — Продолжайте.

— Короче, решил я Корвета малость поприжать, — Тарас легко перескочил через скользкую тему. — Мои ребята должны были взять его. Я назначил Корвету «стрелку». Вполне рядовую «стрелку», в ресторане нашем, привокзальном. Мы часто с ним там встречались. Но на сей раз на «стрелку» должны были вместо меня прийти мои бойцы и повязать Корвета…

— Милое у вас обращение с партнерами, — улыбнулся Газават. — Впрочем, это не мое дело. Хотя, будь я вашим партнером… ну, неважно, как вы выражаетесь. Продолжайте.

— И мои парни Корвета повязали вместе с его «шестерками», — продолжал Львивченко. — Но тут вмешался какой-то чужак. Моих людей оглушил, Корвета и его братву отбил. Этим чужаком и был Сатир.

— Он завалил кого-нибудь из ваших? — спросил Газават. — Он вообще имел при себе оружие?

— Оружие имел и стрелял, но никого не убил. Иначе я потом никогда не стал бы с ним договариваться! — заявил Тарас Леонтьевич с пафосом.