Замок Белого Волка - Белянин Андрей Олегович - Страница 43

Я толкнул его в плечо, и он покинул камеру пленника первым, распахнув головой дверь. Цверг окончательно убедился, кто в нашей песочнице главный, и поднял на меня умоляющие глаза, чуть подёргивая бледными ножками.

– Не обманешь, будешь жить, – через плечо бросил я. – Седрик, собирай отряд. Этого пустить впереди, цепей не снимать. При первом же признаке…

– Нож? Верёвка? Просто свернуть шею?

– Признаться, мне всё равно. На твой вкус.

Карлик нервно сглотнул. У людей, мало знающих Седрика, он, как правило, вызывает самые противоречивые чувства, от желания сию же минуту спрыгнуть с моста до падения в ноги с просьбой пощадить за любую требуемую сумму. Хотя, по сути своей, он добрейшей души человек, просто с такой мейнстримовской внешностью. Я первые два дня тоже шарахался, но потом пригляделся и привык. В конце концов, не целоваться же мне с ним. А на врагов его изрезанное шрамами лицо действует просто устрашающе. Чего ж ещё требовать от человека?

– Я вас не подведу, лорд Белхорст! – донеслось вслед, пока мы поднимались вверх. – Простите, что помочился в ваш колодец, меня заставили! Сам бы я никогда! Дотерпел бы до туалета, в крайнем случае сходил бы под кустик…

Угу, знаем мы вашего брата цверга. Если есть хоть малейшая возможность сделать человеку гадость, карлик не упустит её ни за что. Они люто ненавидят людей, считая, что есть боги, есть великаны и есть карлики, а человеческое племя просто вломилось в упорядоченное равновесие вещей, внося диссонанс и лишние проблемы. Избавьтесь от людей, и прежний мир восторжествует! Асы и ваны прекратят войну, великаны продолжат строить крепости, боги и богини сойдутся в едином танце на Млечном Пути (Лебединой дороге, Снежной замети, Алмазной россыпи и пр.), а сама Земля вздохнёт с облегчением, лишившись неразумных детей, терзающих её материнское чрево.

Но, с другой стороны, прогресс не остановить. Именно человеческая цивилизация создаёт лицо мира, спорить с этим глупо, а верить в то, что старые боги создадут нечто более величественное, – наивно. Боги не любят учиться новому. Им проще и логичней видеть мир таким, каким он был в период расцвета их власти. Если всё новое лишь хорошо забытое старое, то рано или поздно, а эта планета вновь будет принадлежать им. Осталось лишь подождать, а это они умеют, пожалуй, лучше всего…

– Сир, вы думаете, он сам убил второго, чёрного?

– Вряд ли бы он до него дотянулся. Но несомненно, что он к этому причастен, – задумался я, подходя к коню. – И если тот Некромант за Гранями действительно существует, то чёрный цверг мог до смерти испугаться его слуги…

Полчаса спустя мы выехали небольшим разведывательным отрядом. Правильнее сказать, я оставил в замке практически всех своих людей, они и без того устали, да и общая обстановка в связи с частыми визитами соседей стала неприятно накалённой. Это всё из-за Хельги, слух о незамужней дочери лорда Белхорста разлетелся по округе быстрей лесного пожара. Эд был прав, бароны заглотили крючок не глядя, причём все как один, и если на днях они объявят рыцарский турнир за право обладать рукой моей девочки, а также всем прилагающимся приданым, то мы уже не отвертимся – придётся так или иначе выдавать её замуж… Ни за что!!!

– Ты чего орёшь? – тихо спросил меня дядя Эдик, когда мы уже подъезжали из леса к холодным стенам Граней.

– Так, прости, задумался об одном грядущем кошмаре.

– Собственных похоронах?

– Почти. О замужестве дочери.

– Ты отец, твои тревоги естественны. Попробуй смотреть на это более позитивно. В конце концов, не ты первый, не ты последний, переживёшь как-нибудь…

– Не помню, чтоб обращался к тебе за советами. – Я толкнул пятками Центуриона, вырываясь вперёд. Седрик укоризненно покачал головой, он ехал слева, ведя белого карлика на коротком поводке. Эд с Ребеккой остались за спиной, и я уже начал было успокаиваться, как…

– Хочешь об этом поговорить? – деликатно откашлялся чёрный конь.

– Нет.

– Ты напряжён, Белхорст. Я чувствую это всей спиной. Не думай, что неразрешимых проблем нет. Философия Карлоса Кастанеды учит нас…

– Надеюсь, ты ничего сегодня не курил? – оборвал я разболтавшегося жеребца. – Имей в виду, Кастанеда суёт в самокрутки всякую дрянь, вдыхает дым ядовитых растений, жрёт галлюциногенные грибы и доводит себя медитативными самопогружениями в глубины подсознания. Если отец Лоренцо узнает, что ты его последователь…

– Да как он узнает?!

– От меня.

– Неблагородно угрожать тому, кто стоит ниже тебя по социальной лестнице!

На это я не нашёлся что ответить, поэтому просто ещё раз пнул его ногами, подтверждая своё межвидовое превосходство…

– Сир, вы уверены, что не хотите меня выслушать? – подрулил ко мне ещё один умник, и я честно предупредил:

– Если ты с советами насчёт Хельги, то становись в очередь!

– А кто последний?

– За мной будешь, – важно бросил цверг в ошейнике, отбегая, насколько позволяла цепь. – Мы, мудрые карлики, лучше всех разбираемся в тонкостях семейных отношений. Короче, выдавайте дочку за пятого.

– Что за хре… Почему? Какого пятого? – сбился я, даже забыв просто огреть его плетью.

– Не важно! Цифра хорошая. Отдавайте, лорд Белхорст, не ошибётесь… зуб даю!

– Ребекка, будь добра, скажи им всем, что я о них думаю.

– Что мы в походе, что сейчас есть дела поважнее и что первый, кто продолжит эту тему, получит по башке? – мигом догадалась белая кобыла.

– Умница! – так, чтобы все слышали, подтвердил я.

Ребекка счастливо взбрыкнула, подкинув Эда на полметра в седле, и, подскочив ко мне, заговорщицки шепнула:

– А мне можно продолжить? Я же не они, правда? Я умница!

В ответ я лишь жалобно застонал, обессиленно упав лицом в гриву Центуриона. Только это меня и спасло – вылетевшее откуда-то сбоку копьё едва не оцарапало мне спину…

– Мертвяки! – закричал Эд, выхватывая длинный узкий меч.

Ребекка сдвинула бровки и сдвоенным ударом передних копыт встретила первого нападающего.

– В кольцо! Прикрываем друг друга! – приказал я, хватаясь за боевой топор.

Драка была короткой и решительной. Живых мертвецов оказалось не больше десятка, слишком мало, чтобы всерьёз задавить нас массой. Если бы не нападение из засады, у них вообще не было бы шансов. А так мы с Эдом на пару разобрались с ними в считаные минуты.

Седрик в схватке практически не участвовал, он душил карлика, в которого едва не попала дубина, рыча на весь лес:

– Так это ты, подлец, навёл на нас мертвяков?!

– Пусти, психический! – орал белый цверг, бултыхаясь в ошейнике. – Не видишь, они меня тоже убивают? Им же пофиг, кого жрать!

Тоже верно, если мертвяки ловят любое живое существо, то разрывают на куски и съедают тёплым. Для мертвяков это единственный шанс хоть как-то согреться, хотя их жертвам от этого не легче…

– Седрик! Эд! Всё в порядке?

– Вы беспокоитесь обо мне, сир? – смахнул невольную слезу старый воин, а северный бог только сплюнул, запоздало осматривая с Ребеккой ближайшие кусты.

– Тут можно было спрятать человек двести. Кто-то знал, что мы пойдём этой дорогой, и оставил мертвяков, потому что они могут ждать своего часа и день, и два, и неделю.

– Что опять-таки возвращает нас к одному и тому же подозреваемому, – согласился я, веско подбрасывая в руке тяжёлый топор. – Будешь говорить или умрёшь безымянным героем?

– У меня есть имя, – насупился цверг. – Услышьте же, о люди и боги…

– Нам оно неинтересно.

– Поздно, меня зовут Десигуаль, – ответил он и, шмыгнув носом, добавил: – А чего вы ждали? Что пойдёте к Некроманту, а он вам по пути ни одной пакости не устроит? Так только в детских сказках бывает…

Мы переглянулись все, включая лошадей и даже наглого карлика. Ну, что правда, то правда, познавательной экскурсией за Грани наш поход вряд ли можно было назвать. Скорее уж авантюрно-карательной прогулкой с непредсказуемым результатом. Я в том смысле, что самые злодейские злодеи редко бывают непроходимо глупыми, хотя и жутко умными тоже.